Виктор Чирков - Планета легенды

– Вы, какой дорогой ехали?

Путешественники переглянулись и пожали плечами.

– Повернули у столба с меткой «семнадцать», – ответил за всех Марк.

– Значит прямой, – сказал Джон, вернув свидетельство, – Пантелеймон!

– Сейчас, сейчас!

К столу подплыл поднос. На нем расположились две чашки с кофе, заварной чайник. Блестящий прибор в виде шара на четырех ножках, с краником на боку и похожим на корону украшением сверху. Из аппарата приятно тянуло дымком. Порезанный хлеб, ломтики ветчины, сыр, колбаса двух сортов и прочее… Чашки, другие предметы сами перенеслись на стол, что ничуть не испугало гостей.

– Отец Феофан на первых порах пугался, потом привык, – усмехнулся шериф, – но судя по внешности, вас таким подносом не удивишь.

– Почему же – очень даже странно, – заметил Пуфф, перевернув чашку, аккуратно постучав по дну второй лапой, – чая нет.

– Он заварен в чайнике, кипяток в самоваре.

– Где? – не понял Пуфф.

– В этом блестящем приборе, чай из самовара – это роскошно!

Пуфф осторожно похлопал самовар по боку.

– И правда горячий, – сказал он, наливая себе чай.

– Пантелеймон, – Джон снова стукнул рукояткой в стену, – попей с нами чайку, гости интересные…

– Может не стоит, опять проблемы возникнут? – спросили из недр гостиницы.

– С этими, если и возникнут – то иного свойства, – усмехнулся шериф, посмотрев на котищу.

Пуфф тем временем положил в чай сахар, сделал себе бутерброд, составив стопкой хлеб, ветчину, колбасу проложив каждый новый кусок мясного продукта – сыром. Взяв обеими лапами получившийся громадный бутерброд, он понюхал, открыл пасть, откусил третью часть. На морде отразилось блаженство, прижав одной лапой пизанскую башню из колбасы и сыра, котище ухватил второй чашку, отпил, громко втянув напиток. Марк сердито посмотрел на Пуффа…

– На себя не вылей!

– Попрошу меня не учить, – обиделся Пуфф.

Он попытался взять бутерброд, ничего не вышло, тогда котище положил рядом еще кусок хлеба, потом поделил свою стопку на две. Он прищурил правый глаз, оценил высоту бутербродов, выбрал меньший, взял его, продолжив трапезу.

– Пантелеймон, – представился хозяин гостиницы.

Он оказался среднего роста, широкоплечий, мощные мышцы рельефно выступали под кожаной жилеткой. Подбородок и аккуратный рот окаймляла черная борода. Большой, напоминавший клубень картофеля, нос, глаза под густыми бровями, розовые уши… О них следует упомянуть особо. Большие, немного повернутые ушные раковины напоминали человеческие, лишь немного заостренные наверху, но размером где-то двадцать на десять сантиметров. В совокупности с платком, прикрывавшим волосы, завязанным сзади на манер пиратской косынки, они придавали лицу несколько комичный вид. Серые глаза смотрели на публику несколько вызывающе. Пантелеймон приготовился к насмешкам, но на гостей внешний вид ушей и носа не произвел ни малейшего впечатления, они с интересом посмотрели на него, но не боле того. Котище перестал жевать.

– Пуфф, Марк, Ян, – представил шериф, – новые владельцы виллы.

– Ты, наверное, гном? – спросил Марк.

– Родственник.

– Каким ветром занесло сюда?

Хозяин гостиницы развел руками.

– А уши такие откуда?

Гном опустил глаза…

– Не хочешь – не говори, дело твое, – пожал плечами демон.

– А ты волновался, – подытожил шериф.

– Завтрак очень хорош, но все-таки, не подскажите ли вы нам, где вилла? Не тот ли это дом на холме, который виден с развилки?

– Тот, тот. Отсюда он так же виден, на холме за высокой оградой и деревьями.

– Очень милый домик, – заметил Пуфф, – не Замок, конечно, но…

– Зато призраки есть, – вздохнул шериф.

– Это, в каком смысле?

– Нечистая сила там шалит очень сильно. Не боитесь?

Гости пожали плечами.

– Кстати о нечистой силе, где же наш борец с ней… Вы святого отца не видели по дороге?

– У него грузовик?

– Да, небольшой грузовик, с дизелем.

– Колесо на дороге меняет, ржавую гайку мы ему открутили, – пояснил Ян.

– Долго его нет, – забеспокоился Джон.

– Он так истово нас крестил, теперь, наверное, трясущимися руками гайки на место завинтить не может, – объяснил Пуфф.

Со стороны дома шерифа послышался звук работающего дизельного двигателя. Через минуту машина остановилась напротив церкви. Человек в черной сутане вышел из автомобиля и направился к гостинице. Священник был явно чем-то расстроен. У входа на веранду он увидел джип, перекрестился.

– Что я вам говорил? – тихо спросил Пуфф, продолжая жевать.

Тем временем святой отец подошел ближе, потрогал ветровое стекло автомобиля.

– Дьявольское порождение…

Широкий рукав сутаны лег на капот автомобиля, который неслышно приоткрылся и зажал ткань. Отец Феофан попробовал высвободить одежду, ничего не получилось.

– Пусти, пусти!

Котище, явно не взлюбивший священника обернулся.

– Как жирными грязными руками полировку пачкать так ничего, а как попался – пусти!?

Джип, почувствовал, на чьей стороне симпатии, его двигатель заработал. Отец Феофан попятился, снова попытался высвободить сутану. Машина медленно дала задний ход, потянув за собой отчаянно упиравшегося святого отца. Он замахнулся крестом, но ударить, не успел – железные челюсти разжались, автомобиль быстро отъехал, а отец Феофан упал в пыль. Джип остановился, словно подумал мгновение, двигатель набрал обороты, колеса провернулись на месте, выбросив песок, стальной бык прыгнул вперед. Святой отец проворно поднялся на ноги и буквально взлетел на веранду. Машина остановилась в полуметре от ступеней, проехала вдоль них, после чего вернулся на прежнее место.

За угловым столиком Отца Феофана ждал сюрприз… Священник попятился, готовясь к бегству, но вовремя заметил Джона.

– Господин шериф, что же это такое!? – взмолился он, демонстрируя рукав сутаны с аккуратными дырками, словно от зубов огромного крокодила.

– Сами виноваты, отец Феофан, – пытаясь сдержать улыбку, молвил представитель власти.

– Обзываться такими словами не прилично, – заметил Пуфф, наливая себе, еще чаю, – тем более на своих соседей.

Священник непонимающе посмотрел на шерифа.

– Прошу любить и жаловать, – молвил представитель власти.

– Почему вы побледнели, право? – участливо поинтересовался котище, – чаю?

– Можно еще чашку, любезный хозяин?

Гном, безмолвно наблюдавший эту сцену, наконец, пришел в себя. Он составил на поднос грязные чашки, пустые тарелки и оттолкнул его. Загруженный транспорт величаво, словно дирижабль уплыл внутрь дома. Через мгновение он вернулся не только с чистой посудой, но и свежей едой. За ним, из кофейника, словно из пароходной трубы, стелился полупрозрачный шлейф пара. Поднос затормозил, остановившись возле Пантелеймона. Облако манящего благоухания свежего кофе растеклось по столу. Хозяин проворно расставил кофейные чашки. Пуфф поманил лапой что-то с подноса. Чайная чашка, грациозно покачиваясь, подплыла к котяре.