Баркер Клайв - Пятый доминион

- И что там?

- Сумасшедшие женщины. Те, которые убили своих мужей, или детей...

- А почему ты стремилась в общество таких жалких созданий?

- Среди них... прячутся... силы.

Юдит напрягла свое внимание еще сильнее.

- Какие силы? - спросил Дауд, произнося вслух вопрос, который Юдит уже задала про себя.

- Я не совершила ничего нечестивого, - запротестовала Кезуар. - Я просто стремилась очиститься. Ось наполняла мои сны. Каждую ночь на меня ложилась ее тень, ее тяжесть ломала мне хребет. Я только хотела избавиться от этого.

- И ты очистилась? - спросил ее Дауд. И снова она ответила не сразу, только после того как он надавил на нее, почти грубо. - Ты очистилась?

- Я не очистилась, но я изменилась, - сказала она. - Женщины загрязнили меня. В моей плоти - отрава, и я хочу избавиться от нее. - Она принялась рвать на себе одежды, добираясь пальцами до груди и живота. - Я хочу избавиться от нее! - закричала она. - Из-за нее у меня появились другие сны, еще хуже, чем раньше.

- Успокойся, - сказал Дауд.

- Но я хочу избавиться от нее! Хочу избавиться. - Неожиданно с ней случилось нечто вроде припадка, и она так яростно забилась в его руках, что он не сумел удержать ее, и она скатилась на землю. - Я чувствую, как она сгущается во мне, - сказал она, ногтями царапая грудь.

Юдит посмотрела на Дауда, надеясь, что он вмешается, но он просто стоял, наблюдая за страданиями женщины и явно получая от этого удовольствие. В припадке Кезуар не было ничего театрального. Она царапала свою кожу до крови, продолжая кричать, что хочет избавиться от заразы. Во время этих мучений с ее плотью происходила незаметная перемена, словно зараза, о которой она говорила, выходила из нее вместе с потом. Ее поры источали радужное сияние, а клетки ее кожи постепенно изменяли цвет. Юдит узнала этот оттенок синего, который распространялся от шеи ее сестры - вниз по телу и вверх по искаженному мукой лицу. Это был синий цвет каменного глаза. Синий цвет Богини.

- Что это такое? - спросил Дауд у своей исповедницы.

- Прочь из моего тела! Прочь!

- Это и есть зараза? - Он присел рядом с ней на корточки. - Это и есть?

- Очисти меня от нее! - воскликнула Кезуар сквозь слезы и снова принялась терзать свое несчастное тело.

Юдит уже больше не могла выносить этого. Позволить сестре блаженно умереть на руках у суррогатного божества - это одно. Но совсем другое - это смотреть, как она калечит саму себя. Она нарушила обет молчания.

- Останови ее, - сказала она.

Дауд прервал наблюдение и сделал ей знак молчать, резко проведя большим пальцем по горлу. Но было уже слишком поздно. Несмотря на свое состояние, Кезуар услышала голос сестры. Ее конвульсии замедлились, и слепая голова повернулась в направлении Юдит.

- Кто здесь? - спросила она.

Лицо Дауда было искажено яростью, но он попытался нежно успокоить ее. Это ему не удалось.

- Кто с тобой, Господь? - спросила она.

Своим ответом он совершил ошибку, из-за которой распался и весь вымысел. Он солгал ей.

- Здесь никого нет, - сказал он.

- Я слышала женский голос. Кто здесь?

- Я же сказал тебе, - настаивал Дауд. - Здесь никого нет. - Он положил руку ей на лицо. - А теперь успокойся. Мы одни.

- Нет, мы не одни.

- Неужели ты усомнилась во мне, дитя мое? - вопросил Дауд, и его голос, после грубости предшествующего допроса, так резко сменил тональность, словно он был смертельно ранен таким вероотступничеством. В ответ Кезуар молча сняла его руку со своего лица и крепко обхватила ее голубыми, забрызганными кровью пальцами.

- Вот так-то лучше, - сказал он.

Кезуар ощупала его ладонь.

- Шрамов нет, - сказала она.

- Всегда остаются шрамы, - сказал Дауд, вложив в эту фразу все свои таланты по части умудренного опытом милосердия. Но он не разобрался в подлинном смысле ее слов.

- На твоей руке нет шрамов, - сказала она.

Он высвободил руку.

- Верь в меня, - сказал он.

- Нет, - ответила она. - Ты - не Скорбящий. - Радость исчезла из ее голоса, он звучал глухо, почти угрожающе. - Ты не можешь спасти меня, - сказала она и неожиданно яростно забилась, отталкивая от себя обманщика. - Где мой Спаситель? Мне нужен мой Спаситель!

- Его здесь нет, - сказала Юдит. - И никогда не было.

Кезуар повернулась в направлении Юдит.

- Кто ты? - сказала она. - Твой голос мне откуда-то знаком.

- Держи пасть на запоре, - сказал Дауд, тыкая пальцем в направлении Юдит. - Если не хочешь пообщаться с жучками...

- Не бойся его, - сказала Кезуар.

- У нее ума побольше, - ответил Дауд. - Она уже видела, что я могу сделать.

Юдит с жадностью воспользовалась поводом заговорить, чтобы Кезуар могла лучше вслушаться в ее голос, и польстила тщеславию Дауда.

- Он говорит правду, - сказала она Кезуар. - Он может убить нас обеих. И он действительно не Скорбящий, сестра.

То ли из-за повторения слова Скорбящий, которое Кезуар сама уже произнесла несколько раз, то ли из-за того, что Юдит назвала ее сестрой, то ли по обеим причинам, ее слепое лицо обмякло, и озадаченность покинула ее черты. Она поднялась с земли.

- Как тебя зовут? - прошептала она. - Назови мне свое имя.

- Она никто, - сказал Дауд. - Она уже труп. - Он сделал шаг в направлении Юдит. - Ты понимаешь так мало, - сказал он. - И из-за этого я прощал тебе очень многое. Но больше я не могу проявлять снисходительность. Ты испортила прекрасную игру. И я не хочу, чтобы это повторилось еще раз. -Он поднес вытянутый указательный палец к губам. - У меня осталось мало жучков, - сказал он, - так что одного будет вполне достаточно. Медленное уничтожение. Ведь даже такую тень, как ты, можно уничтожить.

- Так что, теперь я уже стала тенью? - сказала ему Юдит. - А я-то думала, что мы - два сапога пара. Помнишь тот разговор?

- Это было в другой жизни, дорогуша, - сказал Дауд. - Здесь все иначе. Здесь ты можешь навредить мне. Так что я боюсь, что настала пора сказать тебе спасибо и спокойной ночи.

Она попятилась от него, прикидывая, где кончается сфера досягаемости жучков. Он с жалостью наблюдал за ее отступлением.

- Бестолку, дорогуша, - сказал он. - Я знаю эти улицы, как свои пять пальцев.

Она проигнорировала его снисходительность и сделала еще один шаг назад, не отрывая взгляда от кишащего жучками рта, но краем глаза заметив, что Кезуар встала на ноги и была на расстоянии не более ярда от своего спасителя.

- Сестра? - сказала женщина.

Дауд оглянулся, отвлекшись от Юдит на несколько мгновений, которых оказалось достаточно, чтобы она успела пуститься в бегство. Заметив это, Дауд закричал, и слепая женщина бросилась на этот крик, схватив его за руку и за шею и рванув на себя. Звук, который она при этом издала, Юдит никогда не доводилось слышать раньше, и она позавидовала своей сестре. Это был вопль, от которого бледнел воздух и кости разлетались вдребезги, словно стекло. Хорошо, что она успела отбежать на некоторое расстояние, а иначе он сбил бы ее с ног.