Баркер Клайв - Пятый доминион

- Расскажи, - прошептал он, приближая к ней свои губы.

- Может быть, позже, - сказала она, вновь целуя его. - Мне тебе столько всего надо рассказать.

- И мне, - сказал Миляга.

- Нам надо перебраться в какое-нибудь более безопасное место, - сказала она.

- Здесь нам ничего не угрожает, - сказал Миляга.

- Да, но надолго ли это?

Масштабы разрушения росли несоизмеримо той силе, которая их вызвала, словно Ось увеличила энергию милягиной пневмы во много раз. Возможно, она знала - а как она могла не знать? - что поработивший ее человек исчез, и теперь решила разрушить тюрьму, в которую заключил ее Сартори. Судя по размерам плит, низвергавшихся вокруг них, с высоты процесс этот не должен был занять слишком много времени. Они ударялись о пол с такой силой, что в нем стали образовываться трещины. Обратив на это внимание, Юдит тревожно вскрикнула.

- О, Господи, Кезуар! - сказала она.

- Что с ней?

- Она там, внизу! - сказала Юдит, устремив взгляд на потрескавшийся пол.

- Под Башней находится комната! Она - там!

- Да она, наверное, уже давно ушла оттуда.

- Да нет, она совсем обалдела от криучи. Мы должны спуститься к ней.

Она покинула Милягу и приблизилась к краю укрытия, но прежде чем она успела рвануться к открытой двери, новый водопад камней и пыли преградил ей путь. Миляга заметил, что вниз падают уже не только осколки тех плит, из которых построена Башня. В этом граде попадались и куски самой Оси. Что она затеяла? Решила самоуничтожиться, - или сбросить покровы, чтобы обнажить ядро? Но так или иначе, их убежище становилось все более ненадежным с каждой секундой. Трещины у них под ногами были уже с фут шириной и продолжали расширяться, а парящий над ними монолит содрогался так, словно был уже не в силах удерживать себя в подвешенном состоянии и вот-вот собирался упасть. У них не было выбора: надо было пробежать несколько ярдов под проливным каменным дождем.

Он подошел к Юдит, пытаясь придумать какое-нибудь спасительное средство. Неожиданно в памяти у него всплыл Чика Джекин с высоко поднятыми руками, которыми он защищал их от падающих обломков. Может ли он сделать так же? Не давая себе времени на размышления, он поднял руки над головой ладонями вверх, в точности подражая монаху, и шагнул за пределы тени. Один стремительный взгляд вверх подтвердил и распад Оси, и масштаб нависшей над ними угрозы. Даже сквозь густое облако пыли он видел, как монолит сбрасывает с себя каменные глыбы, каждая из которых с легкостью могла раздавить их в лепешку. Но защита сработала. Глыбы рассыпались вдребезги в двух или трех футах у него над головой, а их осколки образовывали вокруг него живой подвижный свод. Однако он все равно ощущал их падение: его запястья, руки и плечи содрогались от мощных толчков, и он знал, что сил у него хватит только на несколько секунд. Но Юдит уже уловила логику в его безумии и шагнула за ним под его хрупкий щит. Между тем местом, где они стояли, и дверью было около десяти шагов;

- Веди меня, - сказал он ей, боясь, что отведя взгляд от каменного дождя, он может утратить сосредоточенность, и чары его потеряют свою силу.

Юдит обхватила его за талию и повела вперед, объясняя, куда поставить ногу, чтобы не споткнуться о камень, и предупреждая о завалах. Это было самой настоящей пыткой, и вскоре обращенные вверх ладони Миляги под градом ударов опустились почти до уровня его роста. Но ему удалось продержаться до двери, и они проскользнули в нее, оставив у себя за спиной такой град обломков Оси и ее тюрьмы, что за ним нельзя было разглядеть ни то ни другое.

Юдит бросилась вниз по сумрачной лестнице. Стены ходили ходуном и покрывались мелкими трещинками - катастрофа наверху подбиралась к основаниям Башни, - но им удалось преодолеть целыми и невредимыми и содрогающийся коридор, и следующий пролет лестницы, ведущий на самый нижний уровень. Миляга был поражен, увидев и услышав Конкуписцентию, которая голосила в коридоре, словно охваченный ужасом осел, наотрез отказываясь идти на поиски своей хозяйки. Но Юдит не была подвержена подобным приступам малодушия. Она уже распахнула дверь и ринулась вниз, крича на бегу имя Кезуар, чтобы вывести ее из наркотического ступора. Миляга последовал за ней, но был оглушен какофонией, в которой смешались доносившийся сверху грохот распада и гул какого-то маниакального бормотания. Когда он добрался до комнаты, Юдит уже успела поднять свою сестру на ноги. В потолке виднелись угрожающие трещины, сверху сыпалась пыль, но Кезуар, похоже, и дела не было.

- Я же сказала, что ты вернешься, - сказала она. - Ведь правда? Ну не говорила ли я, что ты вернешься? Хочешь поцеловать меня? Пожалуйста, поцелуй меня, сестричка.

- Что это она несет? - спросил Миляга.

Звук его голоса исторг из груди Кезуар яростный вопль.

- Что ты сделала? - закричала она. - Зачем ты привела сюда его?

- Он пришел, чтобы помочь нам, - ответила Юдит.

Кезуар плюнула в направлении Миляги.

- Оставь меня! - взвизгнула она. - Тебе мало того, что ты уже успел натворить? Теперь ты хочешь отнять у меня мою сестру? Ах ты ублюдок! Нет уж, я тебе не позволю. Мы умрем, прежде чем ты успеешь к ней притронуться! - Она потянулась к Юдит, всхлипывая от страха. - Сестра! Сестра!

- Не пугайся, - сказала Юдит. - Это друг.

Она посмотрела на Милягу.

- Успокой же ее, - взмолилась она. - Объясни ей, кто ты, чтобы мы могли поскорее отсюда убраться.

- Боюсь, она уже знает, кто я, - ответил Миляга.

Губы Юдит уже сложились, чтобы произнести слово Что?, но Кезуар вновь забилась в панике.

- Сартори! - завизжала она, и эхо ее разоблачения заметалось по комнате. - Это Сартори, сестра! Сартори! Сартори!

Миляга поднял руки в комическом жесте капитуляции и попятился от женщины.

- Я не собираюсь к тебе прикасаться, - сказал он. - Объясни ей, Джуд. Я не причиню ей никакого вреда!

Но припадок Кезуар возобновился.

- Оставайся со мной, сестра, - закричала она, хватая Юдит за руку. - Ему не под силу убить нас обеих!

- Ты не можешь здесь остаться, - сказала Юдит.

- Я никуда отсюда не пойду! - заявила Кезуар. - Там нас поджидают его солдаты! Розенгартен! Вот какую встречу он нам приготовил! Нас ждут пытки!

- Там безопаснее, чем здесь, - сказала Юдит, бросая взгляд на потолок. На нем вздулось несколько нарывов, из которых непрерывно сочился гной обломков.

- Надо торопиться!

Но она продолжала отказываться и, обхватив Юдит мертвой хваткой, била ее по щеке своей влажной, липкой ладонью - короткие, нервные удары.

- Мы останемся здесь вдвоем, - сказала она. - Уста к устам. Душа к душе.

- Это невозможно, - сказала Юдит, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно, насколько это было возможно в подобных обстоятельствах. - Я не хочу быть похороненной заживо. Да и ты не хочешь.