Александр Рудазов - Серая чума

– Вперед.

Ожившая волна помчалась, как моторный катер. Креол стоял уверенно, словно опытный гавайский серфер – кататься на волнах он любил с молодости.

Через несколько часов маг вышел на каменистый берег Ларии. Дул соленый морской ветер, впереди виднелись заросли кустарника, вечернее солнце клонилось к закату. Все было тихо и спокойно.

Первым делом Креол сориентировался в пространстве. Он долго вглядывался в черный шар на макушке посоха, в коем быстро-быстро сменялись пейзажи с высоты птичьего полета – травянистые равнины, леса и горы, озера и реки, болота и овраги, города и села. А потом его внимание остановилось на разожженном костре – совсем близко, меньше получаса ходьбы. Вокруг сидел десяток человек, неподалеку паслись две лошади. Ночной дозор серых. Креол чуть напрягся и в шаре появился еще один человек – дотоле он оставался невидимым. Колдун. Увидеть мага на расстоянии, да еще так, чтобы он не почувствовал слежки – задача непростая, для этого нужно сильно превосходить его в уровне.

Креол не позволял подглядывать за собой никому.

– Хозяин, я есть хочу… – заныл Хубаксис.

– Да, я тоже, – согласился Креол. – Вот сейчас и перекусим…

Дозорные егеря серых, остановившиеся на ночлег, не слишком встревожились, когда в кустах что-то зашуршало. Самый молодой парень, только в этом году забритый в армию, лениво поднялся на ноги, ухватил ружье и гаркнул:

– Ночной дозор! Выйти из кустов!

Креол послушно вышел. Ему в грудь тут же уперся ствол нарезного ружья. Маг демонстративно поднял руки, чему-то затаенно улыбаясь. Серые глаза внимательно ощупывали всех присутствующих.

На противоположном конце стоянки что-то зашевелилось. Колдун в голубом плаще чуть сощурил глаза, рассматривая ауру чужака. Но ничего предосудительного не углядел – на этот раз Креол все-таки скрыл бушующий огонь, выдающий архимага любому встречному. Ложная аура превращала его в самого обычного хуторянина, не владеющего даже заклятьем против блох.

Празо Кукловод отчасти успокоился. Этот тип отличался удивительной трусостью – среднего роста, тощий, невыразительное лицо, бегающие глаза. У всех, кто видел его в первый раз, возникали стойкие ассоциации с крысой. При нем постоянно находились несколько гомункулов, оберегающих хозяина от любой опасности. Прямо сейчас вокруг головы колдуна вилось странное существо, похожее на крылатый кусок мяса со множеством лапок и жал – эта тварь отгоняла от хозяина комаров и прочую мошкару. Еще два уродца, схожие с собаками на задних лапах, сидели по бокам, готовые растерзать любого, кто косо посмотрит. В ногах свернулась длинная змея с двумя головами. А за спиной лежало нечто особенно странное, похожее на огромный бычий пузырь, истекающий клейкой слизью.

Кроме серых егерей у костра присутствовали также бледнокожие светловолосые парни, но в точно таких же мышиных мундирах. После завоевания Ларии большая часть населения продолжила вести ту же жизнь, что и раньше – просто порядки сменились. Однако самые храбрые ушли партизанить в леса, а самые подлые – наоборот, подались к серым в полицаи. Всегда находятся люди, считающие, что лучше быть на стороне победителя.

У Креола сузились зрачки – он с детства ненавидел перебежчиков.

– Кто цы эсц? Что дэлат цут? Кто посылал? Эсц сообшнык? – с сильнейшим акцентом спросил Празо. Все серые колдуны перед вторжением в обязательном порядке выучили ларийский, но мало кто говорил на нем по-настоящему чисто. Правда, многие обзавелись языковыми кристаллами-обучителями, но им требуется время, чтобы полностью избавить от акцента.

– Интересные вопросы, – невозмутимо подсел к костру Креол. – А сам-то ты кто?

Колдун опешил. Обычно встреченные ларийцы либо угодливо раболепствовали, либо угрюмо огрызались. А этот вел себя слишком уж уверенно – словно не понимал, что перед ним десятеро вооруженных солдат, да еще ужасный колдун. В Ларии с магией обстоит скверно, местные жители цепенеют при одном виде форменного колдовского плаща.

Хотя этот тип совсем не походил на ларийца. Ларийцы бледные и светловолосые – брюнеты среди них большая редкость. А этот смуглый, черноволосый, да и одет совсем не по-местному. Типичная одежда ларийских крестьян – полотняные блузы, жилеты, меховые шапочки. Горожане отдают предпочтение сюртукам, широким штанам, мягким круглым беретам. И у рокушцев почти такая же мода – только вместо сюртуков кафтаны. Прическа тоже странная…

– Цы назвац цвое имя, мой змей цогда не кусац цэбя, – сделал предложение Празо.

Двухголовый питон широко зевнул, демонстрируя длиннющие зубы.

– Имя… – задумчиво почесал живот Креол. – Допустим, Шетмуруку Кхета…

И невольно расхохотался. Солдаты и колдун недоуменно посмотрели на него – они, само собой, не знали шумерского, и не поняли, как их сейчас обозвали. Празо некоторое время размышлял, почему этот смуглый лариец так противно ржет, а потом предложил:

– Цы назвац мне всех парцызан, цо прятаца в цоц лес, и я за каждый штука цавац цэбе сцакан короший сэрый вино!

Креол обдумал предложение. В принципе, он не против был глотнуть винца, да тут еще и Хубаксис за пазухой начал намекающе царапаться… Но ни о каких партизанах он ничего не знал. Не выдумывать же их!

– Ну! Говори, грэчка [35]!

Теперь уже Креол не понял оскорбления. Но ему все равно порядком надоело разыгрывать эту маскировку – тем более, что она получилась из рук вон скверная. Поэтому он молча выпрямился, сбросил ложную ауру и сделал быстрое движение кистью, превращая гомункула-змею в кучу белого пепла.

– А! А! – в ужасе взвизгнул Празо, отшатываясь назад. – Какой… нэхорошо эсц! Убит эго! Убит цэйчас!

Грохнул двойной выстрел. Блеснуло защитное поле, отражая пули. Креол ударил с обеих рук молниями, поджаривая стрелявших, метнулся вперед, быстрым посылом взрывая мозг еще одного егеря, швырнул огненный шар в гомункулов-псов, дыхнул огнем в гомункула-насекомое, отпрыгнул назад, увертываясь от живого пузыря, вырастил из руки Ледяной Меч и пронзил тварь насквозь. Склизкий шар оглушительно лопнул, забрызгав все вокруг студенистыми внутренностями. Празо Кукловод выпучил глаза, посылая в Креола гипнотический импульс, но архимаг только тряхнул головой, словно отгоняя надоедливую блоху. Он прищелкнул пальцами, и колдун скорчился, опутанный по рукам и ногам Призрачной Сетью.

Костер потух. Но этого никто не заметил. Оцепеневшие егеря молча стояли, глядя то на поскуливающего Празо, то на брезгливо чистящего рукав Креола.

– Повелитель… – рискнул открыть рот капрал. Он говорил на ларийском почти без акцента. – Владыка…

Празо протестующе взвизгнул – владыкой серые называют только Первого в Совете Двенадцати. Бестельглосуда Хаоса. Всех остальных колдунов – повелителями.