Юлия Набокова - Невеста Океана

Поняв, что помощи ждать неоткуда, Аполлонов обреченно обернулся к профессорше, которая, отчаявшись привлечь внимание ведущего, встала с места и размахивала руками как на демонстрации.

– Вина – понятие относительное, – философски объявила Афина, дорвавшись до невидимого микрофона, и прикрыла глаза, словно собираясь разродиться трехчасовым монологом.

– О, только не это! – хором простонали Полина и Денис.

– Спасибо за ваше мнение, – поспешно объявил Алекс, поворачиваясь к Инне Афанасьевне спиной и в два прыжка пересекая лужайку. – А теперь вернемся к нашим гостям в студии.

– Генриетта, расскажите же нам, как все произошло, – вкрадчиво произнес он, подходя к Гере.

– Да что рассказывать. – Та демонстративно размяла руки. – Я лучше покажу.

Мегера вскочила из кресла и направилась к неверному супругу.

– Будешь еще по бабам шляться? – наступая, вопрошала она. – Будешь соблазнять наивных дурочек, прикрываясь личиной громовержца?

– Родная, – поднявшись с места и пятясь назад, отвечал тот, – так не по своей же воле, работа у меня такая, положение обязывает! Ты вспомни древние мифы, не могу же я монахом заделаться, честное имя Зевса опорочить. О чем тогда легенды слагать будут, каким будут поминать громовержца в веках?

– Ах ты кобель, – взревела Генриетта, бросаясь к Зиновию. Аполлонов кинулся ей наперерез, схватил даму в объятия и закружил в танце, давая Зевсу возможность скрыться.

– Ах, какая женщина, какая женщина, мне б такую! – затянули голосистые мачо, и, обернувшись на их рев, я обнаружила, что в руках один из итальянцев держит листок с песней, по которому сверяются все остальные.

Генриетта, ошеломленная страстной серенадой и танцем с недоступным мужчиной ее мечты, не предпринимала попыток догнать сбежавшего мужа, а итальянцы продолжали выводить куплеты ресторанного хита, не сводя горящих глаз с темпераментной женщины.

Под бурные аплодисменты собравшихся песня завершилась, Алекс с радостью отцепился от Генриетты и поспешно затерялся в толпе.

– Пойдем скорей, – потянула меня за локоть Полина. – Не успеем до темноты спуститься, придется здесь заночевать, а тебе это вряд ли понравится.

– Как, даже на пир не останетесь? – огорчился Андрей.

– Спасибо, сыты уже – и хлебом, – Поля вручила поклоннику пустой тазик из-под черешни, – и зрелищами. Когда мюзикл ставить будете, зовите. Непременно придем, такое событие не пропустим.

– Уж не пропусти, – улыбнулся Денис – Переселялась бы ты к нам, Поль, а Геру укротим совместными усилиями.

– Я подумаю, – пообещала Полина, с намеком посмотрев на Андрея. – Ну что, провожай, жених.

Мы быстро распрощались с олимпийцами и поспешили вниз. К подножию горы спускались уже в темноте, Андрей освещал нам путь факелом и долго не хотел отпускать Полину, так что я стала чувствовать себя третьей лишней и отправилась ожидать подругу в колеснице. Поля вернулась раскрасневшейся и всю дорогу молчала, загадочно улыбаясь. Чем напомнила мне Миранду и всем своим видом, сама того не ведая, являла мне молчаливый укор в бездействии. Ну что же мне придумать, как вернуться в океан? «Я подумаю об этом завтра», – пообещала я, даже не догадываясь, что действовать придется гораздо быстрее.

По возвращении мы поднялись в покои Полины – той, несмотря на поздний час, хотелось похвастаться своей коллекцией драгоценностей и обсудить со мной сценарий новой забавы. Судя по ее словам, Поля намеревалась организовать первое античное реалити-шоу – что-то среднее между «Домом-2» и «Снимите это немедленно», о которых я имела неосторожность ей рассказать.

Пока я разглядывала мозаичный портрет Полины на стене, сама хозяйка исчезла в примыкающей к приемной комнате спальне.

– Ян, иди сюда, – вскоре позвала она меня. – А то я ларец со своими цацками не утащу.

Я ступила в святая святых земной богини и обмерла. Не потому, что такой огромной кровати позавидовал бы и современный Казанова. Не потому, что ее украшала занавесь, вышитая золотыми нитями и драгоценными камнями. Не потому, что ларец, на полу у которого сидела Полина, по размерам походил на приличных размеров сундук с пиратским кладом. А потому, что за спиной Поли на прикроватном столике стоял прозрачный купол, под которым лежал самый большой изумруд в мире, какой я когда-либо видела. И я сразу поняла, ЧТО это за изумруд…

Получается, что в тот день, когда я упросила Полину отвести меня к оракулу, я находилась в двух шагах от атланита! Бедная оракул, наверное, запарилась намекать мне на то, что представляет собой ключ и где он находится.

– Поль, – охрипшим голосом спросила я, – это что?

– Нравится? – Полина самодовольно улыбнулась. – Это мне Геракл притащил. Говорит, ему пришлось нырнуть на самое морское дно, сразиться с огромным морским змеем и опуститься в жерло подводного вулкана, чтобы достать его. Врет, конечно! С тех пор ковыляет в одной сандалии и всем хвалится, что вторую потерял в логове змея.

Так это была сандалия Геракла! Так это был… Геракл? Ничего не понимаю…

– Полька, кто знает, что этот камень у тебя?

– Да все знают, – пожала плечом беззаботная Полина. – Я из этой стекляшки тайны не делаю. Первое время я его в гостиной держала, а потом сюда перетащила на всякий случай. Вряд ли он представляет собой какую-то ценность, но выглядит прикольно. Ты не находишь?

Я растерянно кивнула. Возможно, лучшего хранилища для артефакта, чем другой мир, не найти. Но кто знает, если меня так просто выбросило сюда, что мешает моему неизвестному противнику сделать то же самое. А значит, Полине угрожает огромная опасность. Того, кто задумал поднять Атлантиду на землю, не остановит земная богиня. Пусть даже такая прекрасная, как Полина Зорина.

– Янка, что с тобой? – перепугалась Полина и ехидно добавила: – Жаба душит? Тебе никогда таких подарков не дарили?

– Таких? Никогда, – призналась я. – Поль, я должна тебя предупредить…

Утром по дворцу Афродиты разнесся страшный крик. Взволнованная прислуга бросилась в спальню богини и обнаружила там безутешную хозяйку.

– Украли! – причитала Афродита, указывая на прикроватный столик.

Стеклянный купол, под которым хранился подарок Геракла, был пуст. Большой изумруд исчез.

Море встретило меня теплой водой и мягко приняло в свои объятия. Я нашла ключ и открыла дверь в подводное царство, и этим ключом был изумруд, который лежал в моей сумке. Море выкинуло меня в этот мир затем, чтобы я отыскала то, что у него украли, и теперь с радостью встретило меня.

До полуночи я успела переговорить с Гераклом и узнать, как его угораздило умыкнуть атланит со дна морского. Благо и ходить за ним далеко не пришлось. Как и предсказывала проницательная Полина, не добившись взаимности от нее, ухажер переключился на меня. Трагическая гибель любимой вишни Поли и проклятия, которые адресовала та провинившемуся поклоннику, лишь форсировали события. Вернувшись с Олимпа, мы обнаружили, что Геракл дежурит под окнами моей комнаты при полном параде – в шкуре свежеубитого (подвигу не исполнилось и недели) Немейского льва и с огромной палицей в руках.