Вольфганг Хольбайн - Возвращение колдуна

Невольно выплеснув свое раздражение, я вдруг увидел, что это совсем не вывело Коэна из равновесия. Вероятно, он привык к непредсказуемому поведению людей, которые сидели на этом стуле и вынуждены были отвечать на его вопросы. И мне не стоило обижаться из-за того, что он проявлял подозрительность и не верил мне. Конечно, с тех пор как я переехал в дом моего отца на Эштон Плейс, произошло очень многое, но за это время я практически не сделал ничего такого, чтобы полиция могла в чем-то подозревать меня. Имели место какие-то мелкие фокусы и чудеса, но благодаря красноречию доктора Грея у меня не возникало никаких проблем с органами власти. Во всяком случае, до сегодняшнего дня. Но за последние несколько часов я пришел к мысли, что в ближайшем будущем все может резко измениться. В конце концов, даже английская терпимость имеет свои границы.

— Вы также предполагаете, что леди Макферсон мертва, — сказал Коэн.

В этот момент чаша моего терпения переполнилась.

— Проклятие! — закричал я. — Хватит перекручивать сказанные мною слова, капитан! Я вообще ничего не предполагаю! Я знаю только, что на нас напали и мы были на волоске от смерти, а леди Одли бесследно исчезла!

— И еще вы ударили постового, который неосмотрительно подошел к вам слишком близко, — добавил Коэн. — Что это было, Крэйвен? Действие в состоянии аффекта? Вы сделали это от страха или по причине неожиданного нервного срыва?

— Что это значит, Коэн? — спросил я, сжав кулаки от нахлынувшей злости. — Вы хотите меня подставить?

— Разумеется нет, мистер Крэйвен, — спокойно ответил он. — Но вы должны согласиться, что ваша история… э-э… звучит как-то неправдоподобно, вы согласны?

Уставившись на меня, он ждал ответа, но я молчал. Я не мог с ним не согласиться, особенно после всех этих вспышек ярости, которые случились во время нашего разговора (некоторые из них были явно показными, но были и искренние). В любом случае я не мог отрицать его правоту.

— Понимаете ли, Крэйвен, — продолжил он. — С того момента как вы приехали в Лондон, тут произошло несколько… странных событий, и вы не можете отрицать этого. У вас сложилась определенная репутация, не так ли? А теперь вы приходите ко мне с историей о крысах, которые свалились с неба и напали на вашу карету. — Он покачал головой и начал постукивать тупым концом карандаша по столешнице. — Не то чтобы я сомневался в достоверности всего того, что услышал от вас, мистер Крэйвен, — продолжил он, — но… — Неожиданно его взгляд посуровел. — Я думаю, что вы о многом умалчиваете. Честно говоря, все, что касается крыс, о которых вы тут рассказывали, выглядит несколько странно. Я никогда раньше ни о чем подобном не слышал.

— Вот и услышали! — гневно ответил я.

Говард, Рольф и я успели посетить врача до того, как нас доставили сюда, но мелкие раны были видны. Упираясь ладонями в стол, я наклонился к нему и прошептал:

— Посмотрите на меня! Или на Говарда и Рольфа. Мертвых крыс и лошадей вы тоже видели.

— Да, видел, — согласился Коэн. — Но что это доказывает? Несколько дохлых крыс, разбитая в щепки карета, две лошади, обглоданные до костей, и исчезновение леди, хорошо известной в высших кругах Лондона, — этого достаточно для того, чтобы просто пожать плечами и отправиться заниматься своими обычными делами, мой дорогой Крэйвен. Разве вам самому не кажется, что вы должны мне кое-что объяснить? — Он покачал головой, когда я собрался ему ответить, и шумно вдохнул. — Нет, не надо ничего говорить, Крэйвен. Я уже слышал, что вам ничего не известно и что вы просто невинная жертва. Возможно, что это всего лишь ужасное недоразумение. Эти злобные крысы просто-напросто подумали, что ваша карета — это воробьиное гнездо, которое они хотели разорить. — В голосе Коэна звучал неприкрытый сарказм. — Как вы думаете, сколько невинных людей, уважаемых и законопослушных, попадут под подозрение и окажутся на стуле, на котором вы сейчас сидите?

Мой взгляд стал очень жестким, и Коэн наверняка это заметил.

— Если вы подозреваете меня в каком-либо преступлении, капитан, — холодно сказал я, — то вам лучше поговорить с моим адвокатом. Он ожидает в коридоре.

Коэн сделал пренебрежительный жест.

— Не надо мне ваших адвокатов, которые только и знают, как извращать законы, Крэйвен.

— Доктор Грей известный и уважаемый всеми юрист!

Коэн ухмыльнулся.

— Я знаю. Он один из самых лучших и самых дорогих адвокатов страны. Но это как раз хуже всего. — Капитан наклонился вперед и пронзительно посмотрел на меня поверх тонкой позолоченной оправы. — Вы ведь американец, мистер Крэйвен?

— Это написано в моем свидетельстве о рождении, — ответил я. — Но я уже…

Коэн снова перебил меня.

— Я знаю, — сказал он. — Я изучил ваши документы, мистер Крэйвен. С юридической точки зрения, вы являетесь гражданином Соединенных Штатов Америки.

— Иностранцем, да? — злобно продолжил я. — Что в этом такого?

Коэн пожал плечами.

— Поскольку вы сами об этом спросили, я… хочу поговорить с вами начистоту, мистер Крэйвен. За последние несколько месяцев вы доставили нам множество хлопот. — Он помолчал, подыскивая нужные слова. — Я не буду ходить вокруг да около, Крэйвен, — продолжил он совсем другим тоном. — Вы и я — взрослые люди и прекрасно все понимаем. Я не очень верю в то, что вы имеете какое-либо отношение к исчезновению леди Макферсон. Во всяком случае, я не подозреваю вас в преступлении. Кроме того, мне вряд ли удастся предъявить официальное обвинение человеку, который имеет влияние в обществе и располагает отнюдь не маленьким состоянием, особенно если принять во внимание, что у меня нет достаточных доказательств.

— Тогда какого черта вы меня здесь держите? — взревел я, забыв на мгновение о тех нескольких, явно недвусмысленных обвинениях в мой адрес, которые позволил себе сделать Коэн.

Капитан холодно улыбнулся.

— Чтобы вы меня выслушали, Крэйвен, — спокойно сказал он. — Дело не в том, что я могу доказать и могу ли вообще. Леди Макферсон — особа, которая не может исчезнуть просто так. Поэтому не надейтесь, что в обществе сделают вид, будто никто этого не заметил. И мы этим займемся. Если она все еще жива, мы ее найдем. Если ее уже нет в живых, то мы найдем убийцу. Но, как я уже сказал, речь сейчас не об этом. Я хотел бы поговорить о вас, мистер Крэйвен. Вы приносите всем несчастье. Я не берусь утверждать, что вы совершили что-то противозаконное, но вы делаете людей несчастными. Многие из тех, кто оказывается рядом с вами, расстаются с жизнью при трагических обстоятельствах. Признайте это.

— Что вы хотите этим сказать? — дерзко спросил я.

— Ничего, — спокойно ответил Коэн. — Я просто размышляю вслух. — Он ухмыльнулся. — Знаете, Крэйвен, — после недолгой паузы сказал он, — я ничего не могу вам сделать, хотя и продолжаю считать, что вся ваша безумная история, которую вы мне преподнесли, от начала и до конца — ложь. Если бы все зависело только от меня, то я бы просто арестовал вас и посадил в самую глубокую темницу Тауэра и держал бы вас там до тех пор, пока бы не выяснилась правда. Но по стечению обстоятельств вы не какой-нибудь там простой человек, а один из самых богатых и влиятельных людей в городе, несмотря на вашу молодость.