Юрий Пашковский - Проклятая кровь. Пробуждение

— Спасибо, учитель.

— А теперь докажи, — лицо учителя посуровело, — что ты поставил эту границу. Покажи мне свою силу. И помни — я не буду сдерживаться. Так что ты должен победить — или умрешь.

…Он не запомнил детали этого боя. Мелькание меча, молниеносные броски Гадюк. Пространство дрожало от Шагов Ветра. Учитель не щадил его. Он не щадил учителя.

Это продолжалось долго.

Когда Меченый споткнулся о специально брошенную на пол Гадюку, то Кедар не успел остановиться. Свесившаяся с его правой руки Нефритовая Гадюка вошла в шею и пошла дальше.

Но улыбка с лица Меченого так и не исчезла. Кедар победил.

…Никто так никогда и не узнал, что Меченый из Школы Меча совершил невозможное. Он стал частью «я» упыря с Порченой Кровью.

Потому что когда Кедар говорил «я» — он всегда имел в виду себя и учителя. Он так и не узнал, что такое «мы». Но его «я» уже не было таким одиноким.

Половина тела обгорела, другая половина была в рваных дырах, оставленных пробурившим его плоть ветром. Кедар падал, и это падение сопровождалось ужасной болью. Ломая верхушки деревьев, его тело, кувыркаясь, неслось по лесному полотну зелени. Следом летела вампирша, не успевая за скоростью Кедара, которую он приобрел после ее магического удара.

Он упал в центр колонны карлу-беженцев, которые уходили подальше от лесного гиганта. Они заполняли весь узкий тракт, на который его вынесло. Это были не те карлу, которых он спас недавно от упырей, это были другие Лесные эльфы, и их сопровождали хорошо вооруженные карлу и несколько з'ури с Заклинателями.

При падении он никого не задел, врезался в телегу с запасными стрелами для лучников и перевернул ее. Созданные из растений существа, везущие повозку, остановились, меланхолично подрагивая чем-то вроде ушей.

Крики и ругань перекрыли отрывистые команды. К нему уже спешили з'ури, прикрываемые арбалетчиками. Карлу обычно не использовали самострелы, но если уж и они пошли в дело…

Кожа слабо сообщила, что вокруг формируется магическое поле. Заклинатели создавали чары, волшебство выплескивалось на него, как пиво из перевернутой бочки, сейчас оно обратится во что-то рвущее, убивающее…

Зато я не переступил рубеж… Сохранил границу… Но почему я тогда умираю, учитель? Почему мне не помогла моя сила?

Снова крики. А следом свист арбалетных болтов. Но стреляли не в него.

Картинка, прерываемая помехами, возникла в сознании. Кожа старалась, даже потеряв почти половину действенных функций, помогать носителю.

Карлу стреляли по опускавшейся на них вампирше. Ей нужен был Кедар. А карлу мешали. Три огненных шара ударили в середину колонны, пламенными каплями задев разбегающихся. Те, на кого огонь попал, сгорели на месте. Пламя не пощадило никого: в оранжевых сполохах корчились воины и простые карлу, взрослые и дети, мужчины и женщины. У них не было Кожи, способной противостоять магии огнешаров.

Заклинателей, бросивших в вампиршу заклятия, зеленые полосы энергии, подернутые серым туманом, разметало ударом двух воздухошаров, оставивших после себя глубокую конусовидную воронку. Трех Заклинателей разорвало пополам, один упал рядом с Кедаром с перекрученной шеей. Синие глаза бессмысленно смотрели на Атана. Но зеленые полосы все же достали вампиршу, и лианы начали заключать ее в травяную сферу. На них выросли шипы, направленные внутрь. Вампирша вскрикнула, ее, наверное, ранило. Заклинание разлетелось под ударами рук и ног, и обозленная девушка махнула правым крылом, обрушив на бегущих к лесу карлу очередь огнешаров. Взрывы, гарь, запахи жареной плоти и древесины. По левому предплечью вампирши текла кровь, а ее разъяренный взгляд красноречиво говорил, что она никого не пощадит.

Стоны и проклятия.

Знакомо.

Как в том поселении…

Двое з'ури сомкнули руки, третий прыгнул на них, и воины подбросили его к висящей в воздухе вампирше. Черный клинок тэа'с'у, который карлу выставил перед собой, удлинился, метя в левое крыло.

На этот раз для создания дракона ей понадобилось еще меньше времени. Огненно-воздушная туша прошла сквозь тэа'с'у и з'ури, испепелив их в одно мгновение, и набросилась на двух остальных. Черные мечи были бесполезны: тэа'с'у сгорали в момент прикосновения к дракону.

Сбоку раздался усиливающийся скрип, потом громкий треск, и огромный вяз, задрожав всем стволом, накренился, но он не упал. Дерево выгнулось аркой, накрыв воздушно-огненного дракона кроной. Все листья на дереве претерпели изменение и теперь вязкой синей жидкостью потекли на дракона. Кедар вспомнил: такая влага уничтожила отряд упырей возле лесного гиганта. Подействовала она и на дракона, «стеклянное» нутро которого посинело. Огонь пошел на убыль, и магия дракона развеялась, обратившись в синюю жидкость.

Заклинатель в белоснежном плаще с изображением трех ветвей с плодами возник посреди горящего тракта. Он шел сквозь огонь и пел, делая пассы руками, и огонь отступал.

Эвана развернулась в сторону мага-карлу, на время позабыв об упыре.

Добить обессиленного и умирающего она всегда успеет. Надо сначала разобраться с сильным магом.

И чем занят Тавил? Почему его Мертвый Лес до сих пор ей не помогает? Или это он так мстит за ту старую драку, когда она уложила их всех четверых на холодные плиты? Тогда он дурак и идиот, хуже, чем фанатик Бранди…

Маг сплел Заклинание. Ближайшие к Эване деревья, большие ели, задрожали, и их иголки метнулись в нее, блестя зелеными огоньками на острых концах. Она взлетела выше, уходя из-под обстрела, но иголки последовали за ней. Хитрое Заклинание.

Удар по затылку оглушил ее. Сосредоточившись на еловых иголках, она пропустила движение ветви бука над ней. Проклятый лес! Проклятая лесная магия!

Ей никогда не давалась магия. Отец очень расстроился, когда понял, что у Эваны нет склонностей к постижению принципов волшебства, но вида не подал, хотя она и заметила, что он пытается скрыть печаль.

Она хотела доказать ему: не смогла в магической науке, так сможет в другом! И она сама, сама решила изменить свою жизнь!

Мастер…

Служение ему, верой и правдой. Обретя морфе, она стала быстрее, сильнее, ей даже подчинилась некая магия, которая действовала хоть и не по известным принципам, но действовала. Она сумела обрести хоть какое-то магическое умение.

Но, кажется, отец все равно был опечален…

Она спалила вяз до самых корней, оплавив даже землю вокруг. По елям ударила воздушным шаром. Маг танцевал и пел, и рождаемое им волшебство свивалось в зеленый туман. Он хотел ударить по Эване чем-то могущественным и разрушительным, раз до сих пор еще не послал в нее заклятия. Силу копит, тварь!

Начал пульсировать шрам на правой стороне лица. Ублюдочный упырь! И когда она вернется в обычное состояние, шрам останется. Мастер долго будет залечивать его, раз с ним не справилась морфе. Так испортить ее красоту!