Юлия Фирсанова - Путь наверх - Дорогой Случая

Кальтис глотнул вина, пытаясь избавиться от горьковатого привкуса во рту. Это не помогло. Король встал и, опираясь на трость, прошелся по кабинету, пытаясь размять больную ногу. Погрузившись в размышления, Кальтис не заметил, как остановился перед потайной дверью. Поймав себя на том, что он рассеянно поглаживает пластинку-заклинание у входа, король принял решение. Он судорожно вздохнул и, нажав на нее, вошел внутрь, в потайную комнату. Сердце усиленно забилось.

В крошечной глухой комнатке, затянутой серебристо-серым шелком висел большой, в полный рост, портрет прекрасной женщины. На ее нежном бледном лице, оттененном чуть заметным румянцем, завораживали большие серые глаза, полные вековой мудрости, но чуть лукавые, зовущие утонуть в них навсегда. Манящие пухлые губы были тронуты легкой улыбкой, невообразимой в своей чувственности. Золотисто-медовые волосы были уложены в изящную прическу с вплетенными в них бриллиантами, и локонами рассыпались по узким точеным плечикам. Глубокое декольте открывало безупречную лилейно-белую грудь. Кожа, казалось, светилась жемчужным блеском, особенно контрастируя с бархатным черным платьем, расшитым серебром. Одна узкая тонкая ручка женщины свободно лежала на юбке, в другой был сложенный серебристый веер.

Кальтис зачарованно уставился на картину, потом нежно провел пальцем по щеке и губам женщины, по стройной длинной шее. Но, как всегда, почувствовал лишь мертвую шероховатость краски. С трудом оторвавшись от созерцания, король подошел к небольшому резному комоду, привычным жестом открыл один из ящичков. Там лежало кружевное черное белье. Бережно взяв в руки кружевной лоскуток, Кальтис прижал его к лицу. Королю показалось, что он чувствует едва заметный свежий сладковатый запах, запах прелестной незнакомки с портрета, которую он обречен вечно видеть в своих безумных снах, но никогда, никогда наяву…

Накормив остатками ужина кошек, Элия велела им не проказить и вышла в коридор, где ее уже дожидался Джей, нетерпеливо и чуть нервно переминаясь с ноги на ногу. Они не спеша пошли по пустынным коридорам замка, хотя кое-где встречались слуги, да и стража была расставлена через четко определенные промежутки, все равно казалось, что в здании всё спит или давно мертво.

"Путешествие в прошлое. Охота за призраками," — невольно подумала девушка, зябко передернув плечами.

Опустившаяся на Альвион ночь вносила свои коррективы в настроение людей. Принцесса словно погрузилась в транс. Она сама, словно невидимый и неслышный призрак шла по замку, незнакомому ей в этой жизни, уверено сворачивая на поворотах бесконечных коридоров, поднимаясь и спускаясь по лестницам, минуя какие-то комнаты, покои, залы. Рядом таким же призраком неслышно скользил Джей.

Никто их не останавливал. С беспокойством поглядывая на отрешенное лицо сестры, принц безропотно следовал за ней. По спине пробегами мурашки, мужчина ежился, но шел, доверяя женской интуиции Элии. Неожиданно она как вкопанная остановилась в дверях огромного пустого зала. И, вперив невидящий взгляд в его темноту, прошептала:

— Брат, ты видишь то, что вижу я?

— Где? — не понял Джей.

— Смотри быстрей, — девушка схватила брата за руку и сильно сжала ее. Острые ноготки Элии до крови впились в ладонь принца.

Но он уже не замечал этого, пораженный открывающимся видением.

Вечерело. От запаха дыма, гари и крови дышалось с трудом. Король Лимбериус отошел от забаррикадированного входа в зал. Он только что получил ультиматум захватчика.

— Кальтис дает нам полчаса, чтобы сложить оружие. Без всяких условий, — цинично усмехнулся король, машинально обрывая распоротый чьим-то клинком манжет рубахи. — В противном случае обещает выжечь магическим огнем весь дворец. Есть желающие сдаться на милость победителю? — в последних двух словах прозвучала неприкрытая издевка.

Ироничная усмешка короля отразилась на лицах детей и племянников, потрепанных в боях, израненных, но ничуть не утративших гордого достоинства.

Энтарис (Энтиор) не поднимаясь из кресла (тяжелая рана в бедро не позволяла вампиру быстро ходить), презрительно фыркнул и обнажил клыки.

— Ну ты, па, сказал, — хмыкнул Алан (Кэлер), передернув могучими плечами и, невольно разбередив полузажившую резаную рану на груди, слегка поморщился.

— Брианэль, твои соображения, — потребовал отчета Лимбериус.

— Зал, как и весь замок, в магической блокаде. Ни в миры, ни в Межуровнье через заклятье уйти невозможно. Прорваться с боем тоже нельзя. Скрыться из замка через потайные ходы не удастся. Извне помощь не придет. Значит, нужно покинуть эту инкарнацию. У нас есть полчаса, — заключил стратег Брианэль. Все согласно кивнули.

Элия бросила взгляд в угол зала, где, опустившись на колени, не видя и не слыша ничего, что творится вокруг, нежно баюкал уже мертвую жену граф Гиль. Шальная стрела сразила маленькую кузину Изабэль. Подойдя ближе, принцесса положила руку на плечо мужчины. Гиль ответил ей взглядом, полным беспредельной тоски и боли.

— В следующей жизни вы будете вместе. Как Богиня Любви, я могу обещать тебе это. А сейчас уходи за ней, — Элия нажала на перстень, отравленная игла кольнула графа в шею. Обмякнув, Гиль опустился на пол, по-прежнему крепко сжимая в объятиях жену.

— Сбылась мечта Энтариса, — ехидно прокомментировал Рэйль (Рик) поступок сестры и почесал выглядывающий из-под кровящей повязки на голове кончик уха.

Энтарис же, ничего не замечая, сгорбился в кресле, мрачно разглядывая перстень с ядом. У него, обожающего себя и собственную роскошную жизнь, была серьезная проблема — необходимость умирать. Но как истинный сын Альвиона, он не видел другой альтернативы.

— Ну, пока, ребята. Надеюсь, встретимся, — улыбнулся король и обратился к дочери. — Элина, яд в твоем перстне еще не кончился?

— Там много, папочка. Хватит на всех, — вежливо ответила принцесса. — Хочешь им воспользоваться?

— Да, — Лимбериус протянул дочери руку, — я хочу, чтобы это сделала ты.

— До свидания, папа, — принцесса нежно коснулась губами щеки отца и надавила на перстень. Игла вошла в запястье короля. Подхватив тело Лимбериуса, женщина бережно опустила его на ковер.

— До встречи, братья! Дартен, за тобой должок — четыре бутылки красного, помнишь? Элина, сестра, пока! — Алан (Кэлер) похлопал всех по плечам, чмокнул сестру в щеку и обратился к Брианэлю:

— Помоги мне уйти.

Тот твердо кивнул, достал кинжал и точным быстрым ударом вонзил его в сердце брата. От руки Брианэля, Бога Войны, если он того желал, смерть наступала мгновенно и безболезненно.

Альтен (Мелиор) обвел взглядом родственников, отвесил братьям легкий, но очень изысканный поклон, улыбнулся сестре, опустился в кресло, привычно приняв элегантную позу. Достойный вид бога ничуть не портил запачканный кровью камзол. Выдавил из перстня с крупным сапфиром каплю бесцветного яда, Альтен слизнул ее. Вскоре острый взгляд принца затуманился и тихо угас, голова бессильно откинулась, опустившись на спинку кресла.