Ева Софман - Та, что гуляет сама по себе

— О, Богиня… — прошептал Шерон.

Хозяин, как раз поднявший голову и обнаруживший, что хозяйствовать ему больше не над чем, схватился за лысую макушку и горестно взвыл.

— Мда, — пробормотала Таша, — повеселились мальчики…

Налюбовавшись видами поля боя, — вернее, того, что от него теоретически могло остаться, — альв обратил свой взор вокруг, и вид волчьего трупа в алой искрящейся луже заинтересовал его чрезвычайно. Видимо, сопоставить какие-то факты особого труда не составило:

— Кто его так? — покосился он на Шерона.

— Госпожа, — покорно ответил тот, перехватив Ташу поудобнее.

— Чем?

— Крестом.

— Чья побрякушка?

— Моя.

— А, понятно, — альв, усмехнувшись, сунул сверкающе-чистый меч куда-то за спину, где тот благополучно исчез в невидимых ножнах. — Вот она, сила веры.

Таша отвела взгляд — в небо. Звёзды серебрились россыпями алмазной крошки.

"Мёртвые не могут смотреть, Таша. Не могут".

Но почему она не может отделаться от ощущения, что стеклянный взгляд направлен на неё?

— А раз крест твой, что же обратно не берёшь?

Шерон уставился на альва. Потом на мёртвого волка. Сглотнул и отвёл взгляд — видно, об этом он как-то не задумывался.

— А вы, — вдруг тихо сказала Таша, — не могли бы…

Альв смерил её взглядом. Арсенал впечатляющих взглядов, как заметила Таша, у него был неограниченно широк, и этот взгляд вышел оценивающим: в данном случае — оценивающим, в каком уме и памяти пребывает смеряемое существо.

"Ну глупо, знаю! Но даже подумать о том, что Шерону придётся…

Хотя ему всё равно придётся. Это же просто нелепо — надеяться, что…"

Не оставляя следов в алой луже, альв подошёл к трупу, равнодушно вытащил крест и направился обратно, по дороге отирая "побрякушку" полой плаща.

— Держи. Как новенький, — придирчиво оглядев результат, альв небрежно накинул поалевшую бечёву на шею мальчишки. Взглянул на Ташу и мягко склонил голову набок, — а неплохо ты его.

Таша не ответила.

— Ну-ну, — Найж между тем ободряюще хлопал рыдающего хозяина по плечу, — всё могло быть хуже!

— Куда хуже?! — заорал мужик.

— Ну… — чародей честно задумался, — начиная с того, что мы могли быть там, и заканчивая тем, что мы могли быть здесь, но кратер вполне мог быть и здесь тоже.

Хозяин в свою очередь честно представил вышеописанное. Лоб его, отражая усиленный умственный процесс, сморщился донельзя.

— А почему кратер остался только там? — наконец спросил он.

— Потому что я так захотел.

— А… почему он вообще там остался?

— Видите ли, — Найж скучающе зевнул, — два заклятия, моё и противника, вступили в противодействие и невероятным образом не ликвидировали друг друга, а сплелись. Хотя, если разбираться, заклятий было не два, а пять, потому что я воспользовался парализующим каскадом Вольда-Горильба-Лемба, а враг, в свою очередь, применил усиливающий щит Торельда и вплёл проклятие Норильданы, в результате чего…

— Постой-ка, — лоб мужика как-то нехорошо разгладился. — Вы же дрались, верно?

— Как вы виде… слышали. Но наши противники, стоило делу запахнуть взрывом и стоило мне ослабить защиту, чтобы мы могли спастись, малодушно покинули поле боя, так что…

— То есть это ваших рук дело?

Найж, осекшись, тщательно поразмыслил над этим вопросом.

— Половинно-косвенным образом, — наконец честно ответил он.

Когда Таша увидела альва, ей стало отчасти ясно, с кого берёт пример Алексас — но теперь она окончательно поняла, кто является Джеминым примером для подражания.

Хозяин зарычал не хуже оборотня:

— Так это ты спалил мою таверну?!

Найж, удручённо вздохнув, вскинул руку, щёлкнул пальцами и…

— Я искренне сожалею, — заверил он мужика, — а теперь, ребята, нам пора.

— И без тебя поняли, — появляясь откуда-то из темноты, откликнулся альв, нагруженный сумками и скрипичным футляром. — Алексас, наше высочество поручаю тебе. Ногой и всем прочим займёмся, когда прибудем в относительно спокойное место.

— Слово "относительно" радует, конечно, — хмыкнул Найж.

— Сам знаешь, что это ещё мягко сказано.

"И что же это за место, инте…"

А потом Таша поняла — и поёжилась.

"О, ксаш…"

— Знаю, — вздохнул Найж. — Алексас, мы сюда пешим ходом прибыли, как ты понимаешь, так что… где ваши лошади?

— Та вороная и тот мышастый, которые как раз к нам идут… Позволите? — Алексас с усмешкой перехватил Ташу из рук Шерона, застывшего истуканчиком. — Благодарю. Учитель, только вороную не советую…

— Если это так принципиально, мы возьмём твоего, — альв, взметнув плащом, величественно прошествовал мимо остолбеневших людей: господин Риикон сверкал очами вслед на зависть любому василиску.

— Это нечестно, так удирать! Хотя бы надо что-нибудь им…

— Оставить в качестве компенсации? Таша, всех наших средств вместе взятых не хватит, чтобы покрыть ущерб, — Алексас несколько опасливо приблизился к Звёздочке. — А до ближайшей тюрьмы препровождаться у нас нет никакого желания. И вообще… пусть претензии предъявляют его величеству: если бы не он, нас бы тут не было, и его людей — тоже. Найж, не поможешь?

— С удовольствием, — заверил его чародей. Ташу снова куклой передали из рук в руки, чтобы Алексас, награждённый в высшей мере презрительным лошадиными фырком, мог вспрыгнуть в седло — после чего Найж заботливо усадил Ташу перед юношей. Она стиснула зубы, когда машинально напряглась: боль вгрызлась в ногу злобным зверем.

— Тише, тише. Скоро мы с ней разберёмся. Совсем чуть-чуть осталось, — успокоил её Алексас, прижав к себе. — Найж?

— Раскомандовался тут, зелень, — иронично откликнулся чародей, довольно-таки неуклюже влезая на Серогривку и устраиваясь позади альва. Ворота трактира тем не менее послушно распахнулись — на время, необходимое маленькой конной кавалькаде, чтобы выйти на тёмную улицу, но недостаточное, чтобы остальные лошади сообразили, что теперь до свободы ещё ближе, чем кажется.

— А теперь быстрее, — прокомментировал Найж, когда альв лёгким свистом разогнал Серогривку в галоп. Звёздочку и подгонять не пришлось: заметив, что мышастый посмел её опередить, кобылка упрямо прижала уши и рванула иноходью.

— Почему? — спросила Таша.

— Потому что я наложил заклятие, зависящее от удалённости объектов от творца заклятия. Таким образом, заклятие имеет ограниченный радиус воздействия…

Позади послышались яростные вопли.

— …и, собственно, вот он уже и ограничился, — закончил Найж.

Мальчишка-привратник, до сих пор осоловело протиравший глаза, — видимо, угораздило проснуться во время взрыва, — уставился на несущихся коней, прислушался к догоняющим их крикам, покосился на свой арбалет — и, справедливо рассудив, что ворота задержат всадников куда лучше, чем он, бросился наутёк.