Ольга Багнюк - Возвращение в Алмазные горы

Я попыталась собрать мысли вместе и просчитать возможные варианты сопротивления. Магия отпадает — мой энергозапас на нуле. Я многому научилась у Дарвингиля и могла бы попробовать справиться с Региной в мечном бою, но она все-таки магистр, а такие звания дают не за красивые глаза. Еще можно использовать трансформацию и улететь отсюда в ипостаси птицы, но для этого надо хоть на минуту отвлечь от себя Регину, да и куда лететь? Где мы находимся?

Мастеру Регине надоело ждать, пока на меня снизойдет озарение, она накинула на меня заговор подчинения и спихнула в могилу. Я от неожиданности даже не сразу поняла, что заговор на меня не подействовал, сработала защита, полученная в цитадели Братства, но было уже поздно. Вокруг могильная сырость и темнота. Снова темно! Как мне это надоело!

Центральная площадь Алхара, столицы Шаурана, кипела. Мужчины со всего города торопились к дворцу эмира Акли ибль Абу Шарифа, женщины же, наоборот, спешили укрыться в домах и спрятать детей от возбужденных сменой власти в эмирате темпераментных молодых и не очень молодых людей. Ставни плотно закрывались, двери подпирали изнутри лавками и другой мебелью — женщины прекрасно понимали, что их мужья, отцы, братья и старшие сыновья не вернутся домой до следующего утра. А пока разъяренная толпа южан шла по родной столице и громила все по принципу «кто не спрятался — мы не виноваты». Причем все осознавали, что потом самим придется отстраивать то, что погромили, вставлять новые двери взамен выломанных, хоронить обесчещенных жен, сестер и дочерей, которые свели счеты с жизнью после всего, что сотворили с ними ворвавшиеся в дом опьяненные отсутствием законной власти соотечественники. Многих просто растерзала толпа, на пути которой несчастные женщины случайно оказались. Толпа, как уже говорилось, двигалась к центральной площади.

В разноцветные витражи высоких окон дворца эмира шауранского летели камни, вдребезги разбивая тончайшие, сверкающие в лучах заходящего солнца произведения искусства. Горстка охранников с трудом сдерживала обезумевшую толпу, давая возможность эмиру и его семье скрыться из дворца ерез один из потайных ходов подземелья. Ряды защитников законного правителя, несмотря на отличную выучку воинов, заметно редели под напирающей массой обезумевших жаждой наживы и крови людей.

Принцесса стянула в тугой узел на затылке копну волос цвета воронова крыла, воткнула за голенища сапог несколько коротких кинжалов, не только незаменимых в ближнем бою, но и очень подходящих ля метания, и взглянула на себя в огромное овальное зеркало в полтора человеческих роста, обрамленное вязью золотых лепестков с вкраплением изумрудов. Специально сшитая из магически выделанной кожи одежда (куртка, жилет, бриджи и сапоги) сидела удобно, плотно прилегая к телу, не стесняла движений и имела множество карманов и петель для крепления различного оружия, от огромного двуручного меча до маленьких метательных звезд. Кто мог подумать, что все эти петли и карманы понадобятся ей не в далекой стороне, а у себя, в родном Алхаре. Девушка горько вздохнула и поправила на поясе узкий кинжал, длиной напоминающий саблю, но за неимением изгибов более походящий на меч.

— Дочь моя, как ты собираешься показаться на лицах в таком виде? — возмущенно спросил вошедший в комнату среднего роста толстячок в громадной шелковой чалме с очень крупным алмазом посередине, золоченых туфлях с загнутыми носами и расшитом драгоценными камнями парчовом халате. — Это противоречит всем канонам! Сними это безобразие, надень платье и чадру!

— Могу спросить вас о том же, отец. Как вы собираетесь показаться в таком виде на улицах? — раздраженно ответила принцесса. — В чалме с алмазом эмира и самом дорогом одеянии Шаурана вас любой мальчишка из самого дальнего кишлака эмирата узнает. Закир! — крикнула девушка.

В комнату тут же вбежал воин с закругленной саблей наголо. Темная густая кровь на лезвии сабли еще не успела запечься и теперь медленно, как бы нехотя капала на пол, пачкая изысканный ковер в опочивальне принцессы Шаурана. Лицо воина рассекал длинный застарелый шрам, уродующий волевое лицо бывалого военачальника дворцовой охраны.

— Я здесь, моя госпожа! — поклонился воин, убирая саблю за спину.

— Подбери отцу одежду попроще, иначе нет смысла бежать, — приказала наследница шауранского престола.

— Да, моя госпожа, — снова поклонился воин. Раздался звон разбитого стекла, в окно влетел крупный камень, разбив столь любимый принцессой витраж с голубым аистом, летящим над нолем алых маков, и зеркало, в которое она только что смотрелась. К каплям крови на ковре добавились голубые и алые осколки уникального витражного окна.

— Надо торопиться! Скоро толпа сметет остатки моих людей, — напомнил воин и выбежал вон.

Принцесса молча кивнула, ситуация и так была понятна. С площади доносились крики беснующейся толпы подданных эмира. Вскоре вернулся Закир с простым дехканским халатом, куском небеленой ткани для чалмы и дешевыми калошами в руках.

— Переодевайтесь, отец, — ласково попросила принцесса.

— Не стоит хлопотать, дочь моя, — улыбнулся эмир шауранский, со вздохом опускаясь в обитое голубым шелком кресло. — Спасайся сама. Это мой народ, и если он хочет моей крови, пусть он ее получит. Я правитель Шаурана и останусь им до конца.

Принцесса опустилась на колени перед отцом и взяла в свои ладони старческую, но еще достаточно мощную, способную держать меч руку, нежно заглядывая в глаза эмира.

— Когда мы разберемся с теми, кто устроил это безумие, ты будешь нужен своим подданным как никогда. Прошу, не упрямься, у нас нет времени на длинные уговоры и споры. Я смогу защитить нас обоих, да и Закир поможет, — попросила принцесса, а старый преданный вояка молча кивнул.

Акли ибль Абу Шариф приподнял лицо дочери за подбородок и нежно поцеловал ее в лоб.

— Нет, — тихо, но твердо изрек он.

— Я уважаю твое решение, отец, — поднимаясь с коленей, смиренно вымолвила принцесса, и подготовленное заранее заклинание, сорвавшись с пальв девушки, вонзилось в эмира. — Но не считаю его правильным! — закончила она.

Правитель Шаурана обмяк в кресле, безвольно уронив голову на грудь, большая шелковая чалма не замедлила сползти до самого носа эмира. Если начальник дворцовой стражи и удивился неожиданному поступку принцессы, то никак не выдал своего удивления, застыв в дверях, словно статуя, в ожидании приказов наследницы, которые, впрочем, не заставили себя долго ждать.

— Переодень отца и отнеси в зиндан. Свободные ямы есть, — быстро заговорила принцесса. — Выстави охрану. Когда бунтовщики прорвутся, разграбят дворец и ринутся выпускать заключенных, проследи, чтобы отца тоже освободили. Дальше по обстановке. — Принцесса уже собиралась покинуть свои покои, но остановилась и добавила: — Да, кстати, некоторое время отец будет страдать отсутствием воспоминаний. В данном случае нам это только на руку. Прими к сведению.