Мясоедов Михайлович - Ролевик экспедиция

Спрыгиваю с дерева, и прислоняюсь спиной к могучему, похоже, дубу. Поляна вовсю кипит жизнью… Да и какая это поляна – просто почти прямоугольной формы пятачок, окружённый древними древесными стволами и плотными, густыми кустами. На самом-то пятачке хватает и камней, и травы, но ничего большего.

Бывшие партнёры по Игре сейчас заняты очень полезными делами. Вот, к примеру, трое мужиков в медвежьих шкурах – мирные земные сородичи-берсерки. И сейчас они безуспешно пытаются успокоить маленькую плачущую девочку в сарафане. К ним подходит тёмнокожая остроухая девчонка и несколькими словами успокаивает ребёнка…

Собратья-оборотни – это хорошо, но на фоне той же эльфийки не смотрятся. Или вот суровый седоватый мужик в балахоне и с посохом – как есть колдун. Да таких здесь много!… Ненавижу колдунов. Потому что эти сволочи нас изрядно достали ещё там, пользуясь дальнобойностью своих сил. А вот один из колдунов в балахоне отошёл в кусты… И, однако, наткнулся на местную живность. Треск, грохот, вспышки – несколько фигур бросаются в сторону драки. Впрочем, результат стычки стал ясен почти сразу – когда этого беднягу притащили на поляну в не очень живом состоянии.

Ну что ж, я понял, что в одиночку, даже используя немалый опыт выживания метаморфа, мне не выжить. Я-метаморф жил в земном городе, как и я-человек – пусть даже городу изрядно досталось. Здесь же – дикая природа другого мира. Совсем другого – в котором есть магия и прочие неприятности, вроде метровых пиявок. Ну что ж, надо влиться в общество. Или, по крайней мере, не слишком отвалиться. И эта мысль – тоже подарок Перевёртыша, самостоятельно пришедшего в чужой отряд.

Отлипаю от дуба, принимаю вид себя-человека, и выдвигаюсь к одной из групп. Не к ближайшей, так, что по въевшейся в новые кровь и кость привычке меня можно легко принять за кого угодно, только не за меня самого.

–Шикамару! Почему ты вырос, а я нет?! Так нечестно!

Ниндзя из Конохи, перемещающийся длинными прыжками, в полете обернулся и едва не влетел в дерево, такой ужас на мгновение отразился на его лице. Его рот открылся и те, кто могли читать по губам, а таких оказалось на удивление много, отчетливо разобрали фразу.

–'Проклятье! А я ведь мог стать таким же сопля…'

Хотя в последнем слове могли быть и ошибки. Все-таки он уже был далеко. И двигался. Быстро.

Тройку самых резвых бегунов завершал, как это ни странно, человек с седыми волосами и в балахоне, буквально кричавшем о том, что его владелец черный маг. Длинная одежда, впрочем, почему-то не мешала ему двигаться очень и очень быстро.

Крики из кустов усилились, а потом резко оборвались.

Вслед за тройкой спасателей устремилось еще десятка два, во главе с ушастым паладином, который, судя по лицу, готов был провалиться сквозь землю от позора за свое промедление. А еще лучше – провалить при помощи молота кого-нибудь другого. Но когда они достигли своей цели, то оружие уже было не нужно.

–Медики есть? – мрачно спросил Шикамару, разглядывая Бэтмана и Ксардаса, склонившихся над телом, выглядевшим полнее человеческого и облаченным в белый халат. Рядом с ним лежало несколько туш, располосованных метательным оружием и одна глыба льда, в которой, изогнувшись, как для броска, замерло нечто среднее между дождевым червем и зубастой пиявкой. Метрового размера. Длинное тонкое тело, бледно-розового цвета, покрытое кольцами мышц завершало ротовое отверстие, по краям которого шла щетка из нескольких рядов мелких, но на вид очень острых зубов.

–Поздно, – встал с колен черный маг. – Был бы он жив, я бы сумел исцелить парня, а так…

–Помолимся за упокой души усопшего… – паладин печально опустил голову и уперся молотом в землю, сложив руки на кончике рукоятки. Он уже открыл рот, готовясь прочесть последнее напутствие ушедшему, как вдруг чудовищный по силе, но нанесенный как-то не слишком умело, удар, едва не своротил ему скулу. Взгляд эльфа наткнулся на демонессу в облегающем наряде, в глазах которой плескалась Бездна, а молот скрестился с полыхающим багряным пламенем трезубцем.

–Мерзкое отродье!

И левая рука, облаченная в латную перчатку и на секунду выпустившая молот, врезается в прелестное лицо, чья обладательница коротко вскрикивает и падает.

–Прекррратить! – несется сзади раскатистый и утробный рык, паладина тут же обхватывают две большие…ветки? Нет, все-таки руки.

–А ну цыц мне! – не смолкает командный голос. И его обладатель наконец то выходит вперед. Это молодой мужчина в черных готических доспехах, со скуластым и в данный момент очень злым лицом. – Чего вы тут устроили, вашу мать?!

–Этот, – вслед за первым словом из пухлых губ демонессы полился такой поток брани, что некоторые из собравшихся с тревогой покосились на энта, сжимавшего в своих объятиях паладина, не завянет ли на том листва. – Он его душу собрался отпустить! А она ведь еще тут, я чувствую! Ее еще можно на место вернуть!

–Лапы прочь от его души, выкидыш Бездны, – паладин задергался и энту потребовалась помощь, чтобы его удержать.

–Тупой фанатик! – зло огрызнулась девушка, тем не менее прямо из положения сидя отпрыгивая за спину парня в черных доспехах. Там ее подозрительным взглядом встретила темная полуэльфийка. – Сестра, да скажи ты им!

–Ольга, ну ты же знаешь, я в магии полный ноль, – грустно покачала головой ангел, также оказавшаяся на месте происшествия. – Вот если бы кому морду набить, так это я всегда пожалуйста… или ногти вырвать… или совсем пришить, это я с радостью.

И извлекла прямо из воздуха большую шипастую дубину, целиком сделанную из синего металла. Кое-где на оружии виднелись подозрительные буроватые пятна.

Собравшиеся рефлекторно округлили глаза, такое контрастное зрелище им раньше не встречалось.

–Без ритуала, ингредиентов для проведения которого нет и не предвидится, я про душу ничего сказать не могу, – авторитетно сказал Ксардас. – Но, думаю, девочка не врет. Если над телом не провести соответствующие обряды, то его бывший хозяин способен болтаться где-то неподалеку до трех дней. И в это время его вполне можно попробовать вернуть на место, а там и тело реанимировать. Но сам я этого не могу. С душами работать смертным тяжело. Увидеть и поговорить еще можно, а вот что-то сделать…