Пола Вольски - Жена чародея

В ходе расспросов выяснилось, что Базеф бесконечно рад своему недавно обретенному статусу в рамках Познания и что его исследования, с этим связанные, продвигаются вполне удовлетворительно. Уже в ближайшем будущем он сможет показать своих скелетообразных рабов. Да, архивы Нессивы содержат истинную сокровищницу премудрости. Бренн чрезвычайно благодарен Глесс-Валледжу и магу Ром-Юзайну за оказанное ему благоприятствование.

Валледж милостиво кивнул.

— Было бы несправедливо лишать вас такого шанса, мой дорогой Бренн. А продвижение молодых дарований всегда доставляет мне огромное удовольствие.

Бренн заерзал в кресле. И отставил кубок, так и не притронувшись к вину.

Гостя явно что-то угнетает, заметил Валледж, и мысленно понадеялся на то, что особых трудностей не возникнет — ведь уже пришла пора приступать к делу. Черт его дернул связаться с таким неврастеником!

— Ну, — самым любезным тоном начал он. — Что вы имеете мне сообщить?

Вопрос этот едва ли можно было счесть неожиданным, однако руки Бренна судорожно дернулись. Взор лихорадочно горящих глаз уставился на Валледжа.

— Весьма немногое, ваша светлость.

Валледж терпеливо улыбнулся.

— Но что-то наверняка у вас есть? Вы ведь, как я вас и просил, наблюдаете за магистром Грижни?

— Да, я за ним наблюдаю. — Бренн сделал паузу; распространяться на эту тему ему явно не хотелось. Валледж молча смотрел на него. В конце концов молодой человек все-таки сказал: — Все знают о том, как разгневался Грижни, когда герцог решил пересмотреть нашу хартию. Теперь поговаривают о том, что Грижни намерен провозгласить полную независимость Избранных от власти герцога. Говорят, что остров Победы Неса объявят независимым государством, связанным союзническими обязательствами с Ланти-Юмом.

— Это широко распространенный слух, маг Базеф. И разумеется, я в курсе дела. Честно говоря, я жду от вас чего-нибудь более конкретного.

Бренн вспыхнул.

— Я делаю все, что в моих силах.

— Да нет, я так не думаю. Честно говоря, не думаю. Мне кажется, вы просто не вкладываете в это поручение всей души, — возразил Глесс-Валледж.

— Если бы Грижни лично доверял мне! Но он не доверяет.

— Вот именно, Бренн. Тут я с вами целиком и полностью согласен. Вам необходимо, так или иначе, войти в доверие к Грижни. И это не должно составить особенного труда. У вас выдающиеся способности, и он не сможет этого не оценить. Вам только нужно сделать вид, будто вы соглашаетесь с его решениями, и он начнет относиться к вам как к члену собственной фракции. А уж тогда вы сможете обстоятельно докладывать о его планах. Я не предвижу затруднений в связи…

— Есть одно затруднение! — Наигранное самообладание разом оставило Бренна. Не в силах усидеть на месте, он вскочил и принялся расхаживать по комнате. — И это затруднение заключается во мне, ваша светлость. Притворство, к которому вы меня склоняете, мне отвратительно. Я ненавижу Фал-Грижни, мне мерзко все, за что он выступает, как же мне изображать из себя его друга? Я ведь не лжец и не тайный лазутчик. Я ничем не могу вам помочь. И прошу прощения.

Глесс-Валледж в отличие от своего собеседника умел владеть собой.

— Мне тоже очень жаль, — ответил он с легким разочарованием и даже раздражением. И тут же сделал паузу, давая Бренну возможность заметить вызванные им у своего покровителя чувства, а затем добавил: — В то время, когда я добивался вашего приема в орден Избранных, я надеялся, что мои усилия со временем будут вознаграждены.

— Они и вознаграждены — я чувствую себя в долгу перед вами.

— Полагаю, так оно и есть. Но в первый же раз, когда я обращаюсь к вам за помощью, вы мне отказываете. Я начинаю думать, что ошибся в вас, кандидат Уэйт-Базеф.

Неожиданное титулование «кандидатом» не прошло мимо ушей Бренна.

— Дело не в том, что я неблагодарен, ваша светлость. Но то, о чем вы просите, невозможно.

— Невозможно? Ну и ну! — Валледж глубоко вздохнул. — И такая-то малость представляется невозможной истинному магу? Возможно, ваш прием в число Избранных оказался преждевременным, кандидат Уэйт-Базеф. И наверняка магистр ордена именно так и думает. Но подобные ошибки, даже будучи уже совершены, поддаются исправлению. Полное и постоянное членство вам будет даровано только через год, если вы успешно пройдете испытательный период. И я уверен, что вам это известно.

Бренн недоуменно уставился на него.

— На что вы намекаете? Постоянное членство базируется лишь на одном обстоятельстве — на доказанном мастерстве в рамках Познания.

— Вот как? Что ж, может быть, вы и правы, — непринужденно возразил Валледж. — Но так это или не так, покажет время.

Воцарилось недолгое молчание; Бренн продолжал при этом расхаживать по комнате. Размашистость движений молодого человека лишь подчеркивал новый черный плащ, который он носил, как и положено чародею. Наконец он, несколько совладав со своими чувствами, сказал:

— Хочу проститься с вами, ваша светлость. Надеюсь, между нами не возникло никаких недоразумений, ибо я испытываю к вам благодарность и не отрицаю того, что я перед вами в огромном долгу.

С этими словами он устремился к двери.

— Погодите минуточку. — Бренн обернулся, и Глесс-Валледж одарил его сердечной улыбкой. Сейчас ему понадобилось переменить тактику. — Я бы тоже огорчился, если бы наша с вами дружба пошла на убыль. Перед вашим уходом позвольте задать вам один вопрос. Мы говорили о возможном намерении Фал-Грижни провозгласить независимость Избранных от герцогской воли. Как вам кажется, что последует за подобным провозглашением независимости?

Бренн задумался над вопросом.

— Результат предсказать трудно. Но если сопоставить достигнутое Грижни могущество в рамках Познания с характером и успехами герцога, думаю, магистру удастся достигнуть своего.

— Тогда Фал-Грижни станет монархом независимого государства, а мы с вами превратимся в его подданных. — Валледж, разумеется, не упомянул о том, что успешный переворот раз и навсегда положил бы конец его собственным надеждам занять кресло главы ордена. — Вам такое придется по вкусу?

— Никогда! Этот человек не достоин править никем и ничем!

— Но давайте исходить из предположения, что ему далеко не обязательно удастся добиться своего. А что произойдет в противоположном случае?

— Конфликт, это ясно.

— Вот именно. Следует исходить из того, что наш герцог решит постоять за себя. А если так оно и будет, то разразится гражданская война. Ланти-Юм разделится на два вооруженных лагеря, погибнут тысячи людей. А в разгар подобных беспорядков келдхару из Гард-Ламмиса может прийти в голову осуществить вторжение. Вас устраивает подобный поворот событий?