Валентина Булгакова - Мир Энни Мор

— Тебе какое дело? Захотел и пришёл, — буквально выплюнул ему ответ молодой человек.

— Ты до сих пор не можешь сдерживаться? Да?!

— Пошёл ты… — он отпихнул Джона от себя и прошёл на второй этаж.

В этом доме было всё, как всегда. Пустой и пыльный, он стоял здесь уже несколько лет. О том, каким образом этот дом очутился в руках Элоиза, никто не знал. Самое главное для них было то, что люди сюда не заходят. Микки, громко стуча каблуками своих ботинок, поднялся наверх. Сейчас ему не хотелось ни с кем разговаривать, но он пришёл сюда не по своей воле. Молодой человек прошёл вдоль коридора и зашёл в одну из дверей. Эту комнату Элоиз всегда берет себе. Но здесь не было ни кровати, ни нормального лежака, только старый диван, вросший в стену этого дома. Над этим диваном одиноко висел портрет двух людей. Комната была довольна мрачная, свет еле пробивался сквозь шторы.

— Доброе утро, Мик, — томным голосом сказал мужчина, лет 40, с белой маленькой бородкой.

— Привет, Элоиз. Зачем ты меня позвал? — ответил ему парень.

Мужчина встал со стула и вплотную приблизился к Микки. Его грубое, прерывистое дыхание, с ароматом кубинских сигар; очень длинный и совсем неправильной формы нос; узкие щёлочки карих глаз; и белая бородка — всё это смотрело на молодого человека, и он даже поморщился, так как всё это ему до тошноты надоело. Но мужчина был нисколько не смущен, а наоборот он достал сигару и зажег её своей антиквариатной зажигалкой. Вся комната наполнилась легким дымом.

— Говори, — приказал ему Микки. За эти дни его голос стал намного грубее обычного. Он уже не мог сдерживать ту злость, что накипела в нем за последние два месяца.

— Ты знаешь, что все мы находимся сейчас в большой опасности… — начал мужчина.

— Сразу к делу, попрошу! — перебил его Микки.

— Сюда в город должна приехать одна особа… За ней нужно некоторое время последить, чтобы она ненароком ничего не узнала. Я думаю, что это дело можно доверить только тебе, — мужчина пару раз кашлянул.

— Ты так уверен во мне? Если она человек, то как я могу следить за ней?! — негодовал Микки.

— Зато ты научишься сдерживать себя. Тебе придется это сделать. Там будет ещё Леон… Но он сам по себе, да и законы он знает. С завтрашнего дня ты должен начать следить за ней, — мужчина повернулся к пепельнице на столе и стряхнул пепел с сигары.

Внутри него, так же, как и в Микки, кипела злость, но он умело её скрывал ото всех людей. Среди них он был самым старшим и самым главным. Ему подчинялись многие, а те, кто нарушил какое-либо правило, жестоко карались. Элоизу надоела такая жизнь, но он знал, что если он уйдет, то начнется хаос.

Он мерно стал отстукивать каблуком, ожидая ответа от молодого человека. Среди них он был самым молодым по виду. Конечно, это противоречило закону, но ему пришлось смириться…

— Как её имя? — прошипел блондин.

— Энге, Энге Андельсон.

При этих словах, его чуть не вывернуло наружу. Это имя он знал. Он его слышал, и не раз. Когда-то он каждый день заучивал его, чтобы никогда не забыть.

— Я за ней должен следить?

— Да, Мик, за ней. Кстати, сегодня мы зажигаем костер, — будто невзначай сказал Элоиз.

— Зачем? — поинтересовался молодой человек, хотя прекрасно знал, для чего они так делают.

— Да что с тобой?! Мы каждый раз зажигаем костер, когда приходим! Нам надо, чтобы Дон Браун нас заметил! — мужчина хотел подойти и ударить этого парня, но сейчас это было бы глупо. Элоиз старался никогда ни с кем не драться, даже если это было просто необходимо. В порыве гнева в нем просыпались и другие чувства, которые он так старательно прячет от внешнего мира.

В это время с Микки происходило что-то непонятное. В его голове так и застыли эти синие глаза. Даже злость, и та отодвинулась в сторону, уступив место новому чувству. Он встрепенулся, и даже испугался. Он не понимал, как такое может произойти. Ведь он так долго ничего подобного не испытывал, он уже почти забыл, как это бывает.

Нежный голос, синие глаза и бархатистые волосы — он хотел увидеть их ещё раз, хоть на минутку, он хотел прикоснуться к ним, он хотел снова услышать эти звуки, он хотел окунуться в эти глаза.

— Что с тобой? — Элоиз тряхнул его за плечо.

— Что бывает, когда влюбляешься? — неожиданно даже для себя сказал Микки.

— Так ты что, влюбился? — мужчина растянул свои потрескавшиеся губы в улыбке.

Среди его подчиненных никто никогда не влюблялся. Они боялись этого, поэтому никогда и не делали. А тут этот… если он действительно влюбился?… Элоиз нахмурился, так как его посетила не самая радушная мысль.

— Я просто спросил! — молодой человек стал чувствовать себя ещё хуже прежнего.

Он ещё сам не понял, что произошло. А ведь он шёл сюда совсем за другим! Теперь всё придется отложить на некоторое время.

Из комнаты он выходил не в духе. Он не рассчитывал на такой разговор. Но голубоглазому блондину его хмурость очень была к лицу. Так он становился намного мужественнее. В голубых глазах сейчас читалась усталость и боль, но было место там и другому чувству, которое лишь раз было у него. Но с тех пор прошло почти 40 лет, и он почти забыл, как был влюблен в Эмили. Он уже даже забыл, как она выглядела. Но теперь в нем поселился другой образ, который был совсем не такой, как тогда. Тогда была детская любовь, которая проходит с годами. Но теперь в нем было совсем не то — это чувство было намного сильнее, в десятки тысяч раз сильнее.

Скоро он её увидит! Он был уверен в этом. Эта мысль его немного воодушевляла, но в тоже время огорчала. Ведь он другой, а другим не позволено влюбляться…

Мы шли тихо — не спеша. Холодный ветер обдувал моё итак заледеневшее лицо. Мне казалось, что эта ночь длится вечность. Мы с Микки вышли из парка. Странно, но даже при таком морозе этот человек умудрялся оставаться теплым. Он был без перчаток, но его руки горели просто. По крайней мере одна моя рука уже согрелась, и теперь он перешел на другую сторону и взял мою правую руку, чтобы согреть эту холодную кожу.

— Как ты здесь оказался? — тихо спросила, стараясь не нарушать свои неровным дыханием равномерный воздух вокруг.

— Тебя так сильно это интересует? — почти безразличным тоном сказал Микки, и именно в этот момент мне показалось, что он изменился, что в нем что-то теперь не так.

— Да. Не каждый гуляет по занесенному снегом парку в столь поздний час!

— Ну я буду исключением, — улыбнулся он, но и эта улыбка мне не понравилась.

— Куда мы направляемся? — мне предстояло много чего спросить у Микки.

— Мы для начала пойдем к моей машине и согреемся, а потом я отвезу тебя к себе…

— Откуда ты знаешь мою бабушку?! И когда это вы общались? — не знаю почему, но именно сегодня я решила спросить всё, что меня интересовало, потому что боялась, что другого такого шанса не будет.