Андрей Один - Первые уроки. (СИ)

-Такая вот история приключилась с моим товарищем, – закончил Мастер Халид свое повествование. – Сразу после того Сафар отказался от обучения спиритизму, сказав, что испытанного им хватит не на одну жизнь, и ушел в Целители. Как сказал, решил заняться благородным делом помощи людям, дабы после смерти не попасть на ПМЖ туда, где имел несчастье побывать. Да и я под впечатлением пережитого моим товарищем никогда впоследствии так и не отважился отправляться в свободное плавание, ограничиваясь лишь контактами по месту нахождения моего бренного тела. И, получив степень Мастера, почти не практиковал Серую магию. Вот мое истинное призвание! – библиотекарь показал на книжные полки.

Эрик с большим интересом выслушал рассказ, и лишь теперь отважился задать вопрос:

-Как я понял, вашему товарищу так и не удалось найти того купца. Но что то был за артефакт, ради которого он рискнул отправиться в столь опасный путь?

-Во-первых, мой мальчик, не факт, что он нашел бы купца вообще, даже если бы добрался до Озера Слез: душа Ибрагима Руфайни могла к тому времени реинкарнировать, и он вполне мог жить среди нас в новом теле, с новым именем и, разумеется, не помня ничего из своей прошлой жизни. А что касается той лампы… Это один из наиболее загадочных артефактов, созданных когда-либо; впрочем, кому удалось ее изготовить, мы тоже едва ли узнаем. Богатый домовладелец из Багдада Фотах аль-Хазред просто первым упомянул о ней: по оставленным им записям ее привезли откуда-то издалека и вручили ему в подарок как забавную безделушку. Лампа уже тогда выглядела очень старой, слегка позеленевшей, и на ней была выгравирована надпись на неизвестном языке. Аль-Хазред во что бы то ни стало решил прочесть ее и посулил большую награду тому, кто сможет сделать перевод. Многие пытались, но безуспешно; удалось лишь безвестному бродячему дервишу, не взявшему за свой труд даже медной монеты. Как сказал тот, народа, на чьем языке сделана надпись, уже не существует, и поэтому мало кто из ныне живущих способен ее расшифровать. А гласила она, что лампа, будучи зажженной, откроет своему владельцу дорогу в рай.

-Наверное, при горении она всего лишь выделяла дурманящие пары.

-Твое суждение вполне логично, и я, когда услышал о ней впервые, подумал так же. Но разве причислили бы ее тогда к числу могущественных артефактов? В один прекрасный день домовладелец исчез, и поиски не дали ничего: никто не видел, как он уходил из дома, и все вещи остались на месте. Вначале думали, что его захватили бандиты с целью получения выкупа, но похитители так и не объявились. В записях, оставленных им, ничего не говорилось о предполагаемом куда-либо путешествии, но упоминалось о чудесном видении мира, красотой сравнимого разве что с райскими садами.

-Так, может, он туда и отправился?

-В физическом-то теле? Такое только в мифах возможно! Кончилось все тем, что когда по истечении пятилетнего срока старший сын аль-Хазреда официально вступил в права наследства, то поспешил избавиться от лампы, полагая, что она каким-то образом связана с исчезновением отца. Артефакт переменил несколько хозяев, большинство из которых также пропали бесследно. И вновь – либо из личных дневников, или из воспоминаний близких и друзей звучит легенда о мире, прекрасней которого нет.

-Тогда, наверное, лампа способна открывать портал в один из миров Внеземелья.

-Не все так просто, мой юный друг: описание того, без сомнения, райского уголка, дорогу куда она указывает, каждый приводит своё, причём сильно отличающееся от других, что само по себе весьма необычно. Есть и другие странности: зажигавшие лампу упоминали, что встречали там юными тех, в реальности уже состарился или даже ушел из жизни. Поэтому многие считали, что на лампу и в самом деле наложено проклятие; скорей всего, так же полагал и Руфайни, державший ее при себе, но так и не решившийся пустить в ход. После его смерти следы артефакта затерялись, и где он сейчас, существует ли еще вообще, одному Аллаху ведомо. Потому Сафар и направился разузнать, где спрятал его купец – очень нам было интересно раскрыть тайну, заключенную в нём. Кое-кто, знаю я, до сих пор пытается его найти, но пока безуспешно.

Разговаривать со столь многомудрым собеседником, каким, несомненно, являлся Мастер Халид, было не только крайне интересно, но и весьма поучительно; единственным неприятным следствием оказался лишь факт, что он опоздал на обед.

Прошел еще один день, а автор записки так и не дал о себе знать. Однако Эрик зря надеялся, что его ночное приключение осталось незамеченным: посещая утром кабинку туалета, на внутренней стороне двери ее он обнаружил нацарапанную острым предметом надпись 'Ставцев + Суонг = Любовь', сделанную к тому же на латыни, что затрудняло идентификацию шутника. Под подозрение сразу же попал Гека, решивший, как считал Эрик, по-дружески прикольнуться, однако тот клялся и божился, что ни про записку, ни про рандеву с Вин и слыхом не слыхивал. Что делать – пришлось поверить на слово.

Сегодняшнее их занятие – по Зеленой магии – предлагалось провести на лоне природы, как о том свидетельствовало объявление, приколотое к дверям аудитории. Госпожа Гань, встретившая их толпу на выходе из замка, повела ее за собой к одной из лесных полян, окруженной со всех сторон вековечными соснами.

-Одно из наиболее благодатных мест на острове, – пояснила Великий Мастер. – Здесь хорошо медитировать, восстанавливая как потраченную энергию, так и душевное равновесие. Или подлечить тело – если помните, на прошлой лекции я рассказывала вам, что подобные места животные отыскивают инстинктивно, приходя туда для исцеления ран и болезней. А теперь давайте присядем и сосредоточимся.

Ввиду отсутствия скамеек, поваленных деревьев, валунов или иных возвышенностей устраиваться пришлось прямо на траве. Когда каждый из присутствующих нашел на ней место для себя, госпожа Гань продолжила:

-Перед тем, как мы начнем наше занятие, настройте себя на гармонию с тем, что вас окружает. Отвлекитесь хотя бы на пять минут от разговоров с товарищами, посторонних мыслей, закройте глаза и постарайтесь услышать природу.

На поляне воцарилась тишина; сразу стал слышен скрип стволов деревьев под порывами ветра, шуршание веток и опавшей хвои, ритмичное пощелкивающее пение неведомой птицы. Однако выдержать больше двух минут неподвижного сидения оказалось затруднительно, а пошевелившись, Эрик укололся ногой о сосновую иголку, что сразу сняло весь медитативный настрой. Ещё меньше удалось продержаться Геке, умудрившемуся присесть на муравьиную дорожку.

Да, даже к такому, казалось бы, простому делу, как медитация, надо подходить с должной степенью уважения.