Элейн Каннингем - Дочь Дроу

Матрона Триэль поманила Шакти к алтарю, и когда та подчинилась, медленно подняла руку. В ней был бич, вооруженный головами двух сердито извивающихся змей.

«Лолт знает что в твоем сердце», сказала Триэль своим обычным холодным и ровным голосом. Она начала медленно приближаться к Шакти, с отсветом жестокого удовольствия в обычно нечитаемых глазах.

В это мгновение Шакти поняла, что Паучья Королева видела ее договор с Нисстиром, и сообщила Первой Матроне о ее предательстве. Так как делать было все равно нечего, Шакти стояла, ожидая первого удара бича. К ее полному шоку, матрона Баэнре повернула бич, и протянула, рукоятью вперед, младшей дроу.

«По приказу Лолт ты посвящаешься в сан высшей жрицы. Этот бич будет твоим. Подойди к алтарю для ритуала очищения».

Не без страха, Шакти последовала приказу. Она уже наблюдала за такими церемониями, которые обычно проводились после выпуска. Зрелище не для слабых духом. Но она бы с радостью прошла через это, если бы поверила, что Триэль действительно имеет в виду то, что сказала.

Для разнообразия матрона Баэнре сдержала слово, и круг жриц начал ритуал, настраивавший оружие на эмоции его единственной владелицы.

Много позже восемь жриц помогли Шакти подняться с алтаря. Живые змеи, приковывавшие ее там, исчезли в тенях, за исключением трех, добавившихся к бичу. Шакти восхищенно разглядывала свое новое оружие, со смесью гордости и почтительного благоговения. Пять голов! Немногие жрицы удостаивались такого, это был знак высочайшего расположения Лолт.

Взмахом руки Триэль отпустила прочих жриц, затем указала Шакти сесть.

«Теперь мы поговорим о твоем будущем», сказала она прямо. «Тебе нет нужды возвращаться в Академию, только на выпускные церемонии когда придет время. Ты можешь посвятить свое время семейным делам, нося ранг и почет высшей жрицы. И если время от времени тебе потребуется отлучаться из Мензоберранзана, ну что же. Дом Баэнре и Дом Ханзрин действовали вместе в прошлом. И так будет снова, и больше чем раньше, ради славы Королевы Пауков.»

Скрытое значение слов Матроны Триэль начало доходить до Шакти. Предполагалось, что она послужит Дому Баэнре как жрица-изменница! Время от времени, матриархия раскрывала шпиона среди жречества, — обычно одного из редких жрецов-мужчин — кто для виду служил Лолт, но на самом деле Ваэрауну. Обратное было почти неслыханным, и перспектива заполучить такого двойного агента явно заставляла Триэль истекать слюной от предвкушения.

Шакти переварила новости и вновь покосилась на змееголовый бич у пояса. Лолт покупала ее. Ее!

Триэль продолжала говорить, обрисовывая в деталях миссию Шакти и вставляя время от времени угрозы, но жрица Ханзрин уже не слышала слов матроны. Иной голос, еще более могучий, приковал ее внимание.

Вначале только шепот, темный вкрадчивый голосок в глубине разума. Мягкий и соблазнительный, голос набирал силу, предлагая Шакти заклинания укрывания мыслей. Давая их. Шакти знала, без всяких сомнений, что может использовать их по желанию, без отдыха и повторения.

Это лишь первые из моих даров. С ними ты можешь поклясться Лолт, настаивал голос, но сохранить верность мне.

Голос продолжал, рассыпая обещания могущества, бессмертия, даже намекая что до сих пор не нашел достойного консорта.

Шакти никогда не молилась Ваэрауну, но теперь с почтением узнавала голос Лорда в Маске. Бог был не только реален, но и достаточно силен, чтобы втайне говорить с ней в самом сердце владений Лолт! И хотя она слушала, поддалась искушению, однако пока не навлекла на себя возмездие Паучьей Королевы. Мысленные щиты Ваэрауна явно были куда сильнее, чем все ранее знакомые Шакти, ибо змеиные головы, которые мгновенно обернулись бы против лживой жрицы, продолжали спокойно покачиваться у нее на боку. Такие заклинания могли означать разницу между жизнью и смертью в Мензоберранзане, где любая высшая жрица могла прочесть мысли другой.

Два божества, блаженствовала Шакти, соперничают за ее верность! Она оказалась в неимоверно опасной позиции, но эта позиция обещала ей могущество превыше самых тайных ее надежд. Пусть она может не выжить, но отказаться уже не было сил.

Разговор Нисстира с Шакти Ханзрин прошел совсем не по его сценарию. Она с готовностью ответила на его просьбу о встрече, но явилась к нему с бичом высшей жрицы на бедре.

Маг тщательно пытался скрыть свой страх. Столетиями жречество Лолт считало святым долгом выслеживать и уничтожать последователей Ваэрауна. У Шакти не было против него никаких доказательств, но теперь она была высшей жрицей, и единственного обвиняющего слова достаточно будет, чтобы с него живьем содрали кожу и развесили кусочками в разных уголках Арах-Тинилит.

Ладно, но обвинения можно обратить в обе стороны; она обещала работать на него.

«Если ты была искренна посвящая себя Ваэрауну, эта штука едва ли сделает тебя приятней в глазах Лорда в Маске», сухо сказал мужчина, указывая на извивающихся змей.

Шакти ответила ему полной превосходства улыбкой. «Ваэраун со мной», возразила она спокойно, а затем произнесла слово силы которого Нисстир — сам могучий маг — никогда даже не слышал. Тени заметались по комнате, а затем устроились на лице Шакти, приняв форму полумаски из чернейшего бархата. Это был знак Ваэрауна, Лорда в Маске.

Пока ошарашенный Нисстир молча наблюдал, Шакти протянула руку. В ее ладони был драгоценный камень, искрящийся рубин размером и формой напоминавший глаз дроу.

«Это лишь один из даров, полученных мной от Лорда в Маске», объявила Шакти с темным удовольствием. «Я, в свою очередь, передаю его тебе».

Бархатная маска расползлась, превратившись в черную тень. Темнота как дым окружила мага, и изумление Нисстира превратилось в ужас, когда он осознал, что не может ни говорить, ни двигаться.

Шакти надвигалась на него, держа рубин в протянутой руке. Она вжала его в лоб Нисстира, и с обжигающим шипением камень прошел в его плоть, утонув в черепе. Боль превосходила все доселе известное ему, и все что он мог вообразить. Только поддерживающие руки невидимого бога, предавшего его, удержали мага от падения на пол.

Наконец пытка кончилась, и пылающая боль в мозгу Нисстира утихла до пульсирующего ощущения. Шакти улыбнулась, пробежавшись пальцами по открытой части камня. «Третий глаз», объяснила она. «Рубин настроен на чашу, в которой я могу видеть все, что видишь ты, даже в Ночи Наверху».

Именно эти слова, более чем все прочее, убедили Нисстира что его бог действительно с Шакти. Только последователи Ваэрауна говорили о поверхности как Ночи Наверху. Бог говорил с жрицей, и несмотря на оружие Лолт она действительно принадлежит ему. Но кому из двух божеств Шакти предана глубже, Нисстир знать не мог. Эта неопределенность делала жрицу исключительно опасной.