Айя Субботина - Время зимы

— Я присмотрю здесь, — отозвалась она.

Куски падающих с неба звезд, — частое явление в этих землях, — были очень тяжелыми. Даже небольшие осколки размером с кулак, Хани смогла бы поднять только двумя руками. Спустись она вниз, только мешала бы Року, который уже вовсю шарил в толще пепла, выискивая драгоценные остатки огненной звезды.

— Ну как там? — спросила девушка, когда, по ее мнению, прошло уже достаточно времени, чтобы собрать несколько крупных осколков.

— Нет здесь ничего, — донесся кислый голос.

— Ищи внимательнее.

Хани поманила пальцем светящийся шарик и тот, послушный ее рукам, проплыл рядом в воздухе, освещая кратер. Хани не могла удержаться, чтобы не хихикнуть — Рок стоял на коленях, по уши испачкавшись в саже, похожий на харста из сказок.

— Сама полезай и ищи, — обиделся он, но все-таки продолжил поиски. И, через минуту, издавая победоносный воль, от которого где-то возмущенно закричала ночная птица, вытянул какой-то грязный комок. — Этот будет мой!

Хани недоверчиво сморщила нос. Судя по размеру того, что держал в руках Рок, будь это куском огненной звезды, юноше никогда бы не удалось поднять его, тем более одной рукой и так высоко. Тем более, Хани никогда не видела, чтобы осколок был такой странной округлой формы. И его гладкая поверхность вряд ли удержала столько пыли.

В подтверждение ее мыслям, предмет в руках Рока шевельнулся, раскачиваясь из стороны в сторону и, едва слышно, запищал. Даже стоя наверху, Хани заметила, как мигом побледнел Рок, не зная, что делать — бросить чудну?ю находку и выбираться, или посмотреть, что будет дальше.

— Это птенец, Рок, — сквозь хохот, утирая слезы в уголках глаз, успокоила Хани. — Дай помогу.

Она легла на край ямы и потянулась руками, принимая у Рока копошащегося птенца. Стряхнув с него пепел, Хани тяжело вздохнула: круглое, кое-где едва покрытое первым, непонятного цвета пухом, тело, с несуразно крохотными лапами, крыльями и головой. Клюв птенца больше напоминал утиный, только цвета был черного.

— Ты такой странный, — сказала она прямо в черные, едва открывшиеся глаза птенца, и вдруг почувствовала, как тот дрожит. Сильно, едва ли не подскакивая на ладони. — Нужно тебя согреть.

Пока Рок, выбравшийся из кратера с пустыми руками, ругался и отряхивал с одежды пепел, Хани сунула птенца в свою шапку, подбитую овчиной: мать, несмотря на начавшуюся весну, все же дала дочери пару теплых вещей в дорогу, на случай вернувшихся холодов. Птенец запищал, и тут же сунул голову под костлявое кожистое крыло.

— Все равно сдохнет, — махнул рукой Рок, через плечо Хани рассматривая то, ради чего он испачкался. — И перьев нет, вроде курица общипанная.

— Наверное, когда начался пожар, гнездо упало с горящего дерева. Странно, что не сгорел.

— Эх, только время зря потратили, — продолжал ворчать Рок, взбираясь на лошадь. — Полдня потеряли. Спать будем, видать, под звездами.

Хани оставила его слова без ответа. Она пристроила птенца на спину лошади, зажав шапку бедрами, чтобы та не выпала, и погладила холодную синюшную кожу птенца. Почему-то в голове всплыли рассказы мудрой о том, как нашли ее саму. Может быть, птенец сдохнет еще до рассвета, но она даст ему шанс. Глава первая

— Харст бы побрал эти артумские зимы!

Рыжеволосая всадница зябко поежилась и пришпорила лошадь. Тонконогая и быстрая, как ветер, дшиверская кобылка, зябла, переступала с ноги на ногу, путаясь в выпавшем за день снегу. Искрящийся под ярким солнцем пушистый холодный пуховый покров, простилался на многие мили вокруг, даже линия горизонта едва разбавляла убранство Северных земель редкими деревьями и пролесками.

Арэн из рода Шаам, высокий мужчина едва ли старше двадцати пяти лет, с укоризной взглянул на свою спутницу. Его виски не пощадила седина, но глаза, синие, под стать небесам над головами путников, смотрели по-мальчишечьи живо.

— Лошади дшиверцев не привыкли к снегу, Миэ, не мучь бедную жеребицу, — ответил всаднице третий из спутников.

— Предлагаешь мне спешиться? — съязвила красотка через плечо. — В таком снегу можно только вплавь передвигаться. О, боги!

— Или покупать правильных лошадей, — подтрунивал мужской голос.

— Довольно вам, — спокойно, но решительно осадил Арэн. — Нужно ехать, пока солнце не ушло за горизонт.

Он поровнял своего мерина с лошадью Миэ и потрепал испуганную кобылицу по холке. Животное потянулось за ласковой рукой, ткнулось шумно раскрывающимися ноздрями в ладонь, обтянутую грубой перчаткой.

— Она испугалась, Миэ, и замерзла.

— Я тоже! — Всадница дернула ногой в стременах, словно собиралась топнуть по полу. — Мы заблудились, ведь так, Арэн? Где тот тракт, по которому мы пришли в Северные земли? Может повернем назад, пока не поздно? — взмолилась Миэ.

— Думаю, уже поздно, — со странным тягучим говором, словно нараспев, сказал последний из четверки. Он держался позади остальных, статный, смуглый, будто отлитый из бронзы идол божества.

— У нас обязательство, — напомнил Арэн. После чего снял с себя тяжелый плащ из просмоленной медвежьей шкуры и накинул на плечи женщины, поверх ее, тонокшерстяного на кунице, расшитого серебром. Всадница с благодарностью посмотрела на мужчину, ее янтарного цвета глаза улыбнулись.

Он никак не отреагировал, проверил лишь, чтобы застежка плаща держалась достаточно крепко. После чего отъехал в сторону, хмурым взглядом рассматривая заснеженные просторы. Несколько дней назад они пересекли границу Артума, Северных земель, как его чаще называли за суровый климат, царивший в этой части Эрбоса. Об Артуме слыли множество легенд и небылиц. По количеству они могли соперничать разве что со страшными историями о румийских черных магах, и, канувшем в лету, великом государстве Шаймерия. В теплых краях, далеких от холода и никогда не знавших снега, ходили слухи, будто артумцы не рождаются из женского чрева, а выходят из ледяных глыб, которые вырубают прямо из плавающих в Остром море, айсбергов. Еще говорили, что северные люди носят вместо плащей свеже выдубленные кожи диких животных. И что здесь, недалеко от края земли, всегда царит ночь.

Но сейчас Арэна смущало другое. Им до сих пор не встретилось ни единой живой души. И никаких признаков того, что эти края обитаемы. Только бесконечная заснеженная пустошь.

На границе их встретил высокий каменный заслон и несколько десятков закованных в шкурные доспехи воинов, таких огромных, что Арэн чувствовал себя недомерком рядом с ними. Воины хмурились, то и дело поглаживали свои аккуратные, заплетенные в косы бороды, и внимательно слушали, за какой нуждой чужеземцы пришли на север. Потом указали дорогу до столицы и велели не сворачивать с тракта. Сейчас Арэн начинал сомневаться, по правильному ли пути направили их бородачи.