Вадим Климовской - Марш Обреченных. Финал

Сермен отдышался, оттолкнулся от холода и, кряхтя, шатаясь, постарался удержаться на ногах, Ирэна стояла на самом карнизе, над самою пропастью, где-то внизу, в парочке сотен метров под ними, была оставлена расщелина, в которой они провели ночь, теперь там во всю буйствовали верльвы. Натыкались жвалами и полуслепыми мордами друг на друга, огрызались и дрались, вылизывали ротовыми отростками манящие запахи человеченки. Вопили и стенали за жертвами. Горячим мясом. Ирэна всего-навсего ими забавлялась. От души игралась. Дразнила и дрессировала. Натаскивала в будущем на более сочные и жирные мишени, чем они. В перспективе, надеясь, что тупые особи польстятся на собственных хозяев-магиков. Каждая встреча с многосуставчатой нечистью заканчивалась целым ритуалом, в котором Ирэна безапелляционно выходила победителем. Она обрабатывала хищников магией и распаляла у верльвов голодный азарт к человеческой плоти, хотя Сермен мог поспорить, что случай в ущелье на пути к Вельвелле — это не последняя проба сколопендр человеческого мяса. Вполне возможно, что в горах Молочных Пик ползущим гадам неоднократно встречалась двуногая пожива. Верльвы противны и безобразны, вселяли самые негативные чувства человеку, а по Ирэне такого нельзя и сказать. Казалось, она могла привыкнуть ко всему и, наверное, больше, чем смогла выдержать серменова психика. Одно явно и конкретно — громадные насекомые-переростки ее не пугали! Либо девчонка хорошенько владела собой и своими нервами?

— Поспешим! Нам не помешает взобраться повыше! — Ирэна вернулась с козырька. — Мне знакомы несколько троп, по которым мы сможем выбраться на противоположную сторону гор… Конечно в горах очень холодно, но иного выхода я пока не вижу… — зоркие глазенки ее метались по бледной физиономии графа Коршуна. Его не знобило и не обливало потом, но выражение лица перекашивалось от вселенской усталости и боли. Холод. В жару он давно бы загнулся. Но если придется подыматься еще выше и ползти под еще большим напором снега и бушующего ветра, то кто его знает, может костлявая именно на высоте доберется до его грешной души? — Выдержите… Вы у нас сильный.

Сермен чуть не разрыдался. Вот дьяволенок!

— Я очень… устал.

— Отдохнете в Кроличьих лесах. Два дня перехода — это пустяки.

Он сжал от бессильной ярости челюстями. Она что же это издевается над ним? Не видит, сучка, в каком он состоянии?

Девчонка прищурила глазки, по желвакам Сермен не трудно догадаться, о чем он там думает и какого мнения о ее решениях.

— Порталы заблокированы, иначе магики давно б на нас вышли, значит, добираются до этих мест своим ходом — пешком. Бессмертные рано или поздно возьмут Вельвеллу под свой контроль — это тоже вопрос времени… — она молниеносно переменила тему, — если мы будем и дальше медлить, то снова попадем в казематы крепости. Вы и я! Теперь с вами обращаться будут по-другому… Теперь с вами, граф Коршун, вряд ли станут панькаться и разсусоливаться! Вам доходчиво понятно и ясно?

— Яс-сно.

— Тогда будьте добры — не паникуйте! — резкий ее голос.

Явно я поторопился, когда с медальончиком в руках побежал ее спасать?

— Всю свою злость выскажете потом, господин Коршун! — она протянула ему руку помощи.

Он с гримасой недовольства принял ее, какая, в сущности, разница, только б выбраться с этих проклятых гор!

И снова они карабкались на скалы. И снова Сермен взбирался по камням и обледенелым расщелинам. Обходя крутые места и такие же неприступные карнизы, Ирэна и сама понимала, хорошенько осознавала, что не всесильна, что внутренний дар имеет свойство исчерпываться, накатывать на мышцы и сознание болезненным, неприятным откатом. Если и она свалится с ног, то их беспомощные тела загрызут верльвы, плотным рядом сопровождавших их на безопасных расстояниях. Меньше возни и пачкаться архимагам. Сермен не сомневался, в Мейдрин уже успели отослать дальнокрыла с вестью о подлом героизме Начальника Тайной службы и в письме его не забыли расписать в самых осуждающих, провокационных ракурсах. Изменник! Шпион! Лесторский угодник! Зачинщик бунта и, конечно же, виновник смертей.

С такими обвинениями и поставленным диагнозом долго не живут, бессмысленно возвращаться в столицу, на ультиматумы Ордена Северных Магов не посмеет перечить и герцог Альвинский, не то, что Академия Магов Мейдрина, побоятся ссориться и идти войной против Ложи Бессмертных. И нет никаких сомнений, что хорошенько все, взвесив, Академия, станет на сторону Вельвеллы. Маги всегда поддерживали магов! Торговая Ассоциация поведет себя той же манерой, что в ситуации с Лестианом Торманом — заткнут рты и станут ждать развязки. Орден Вельвеллы в своей правоте ни с кем не станет церемониться, если с кем-то не сможет договориться и завлечь на свою сторону — просто-напросто припугнет, но своего добьются. Итак, господин Сермен Коршун — вы стали изменником и бунтарем, с чем незамедлительно вас и поздравляем!

Он обречен! Он собственными ручонками вырыл себе глубокую могилу, а Ирэна, в том случае, если он вздумает встать у нее поперек дороги, прикончит его и завалит камнями, в любом из ущелий Молочных Пик.

Они добрались до широкой расщелины. Наверное, здесь некогда тянулся каменный уступ с входом в пещеру, но сейчас он был обрушен и завален огромнейшими валунами, россыпью громоздких булыжников, а сверху привален мелкими сугробами снега, местами подтаявшего в ледяную корку. В слабых отблесках солнца из-за серых туч, Сермен рассмотрел предстоящий им маршрут: восхождение на крутой карниз и карабканье на противоположный край, — от столь невыполнимой задачи сердце замирало и учащено билось в грудной клетке, граф приложил к боку дрожащую руку, переживая холод и предстоящие нагрузки. Оказывается пройденный путь — это ничто, по сравнению с тем, что ждало их через парочку минут. Может сдаться? Не лезть на рожон с природой! Не геройствовать до сумасшедшего предела и не испытывать судьбу на прочность? Сдаться на милость магикам и потребовать законного расследования? Списать в последний момент все на Ирэну, мол, дьяволица взяла да охмурила! Окрутила чарами и заставила под магическим контролем совершить измену.

— Чего замер?! Плететесь, как… — Ирэна проглотила едкую фразочку…

— Эй, Коршун! Коршун, продажная морда!! — Эхом разнеслось с гребня соседней горы, и в окрике было столько презрения и злобы, что сердце Сермена опять отчаянно затрепетало.

Он подскочил на камне, оседая тут же на скользкий окатыш, всмотрелся слезящимися от солнца и ветра глазами на горный ландшафт — на противоположном уступе сгруппировано стояли маги — ударный отряд. Коршун с точностью увидел среди десятка охотников и хорошо знакомого Герна Курта. Именно тот, и никто другой, имел удовольствие пообщаться с начальником Серой Башни. Сермен подался к разверстой пропасти, ожидая продолжения беседы, на плечо упала крепкая тонкая ручонка, а до слуха долетел железный шепот: