Мария Филиппова - Гшер. Части неделимого

— Что это? — Стрэкж с подозрением смотрел на большую залу и уже с почти видным страхом на огромное пятно засохшей крови в самом её центре.

— Это ключ. Первый и нежданно обретенный. — То, что уютно устроилось под обликом Лайтара, позволило улыбке хищно обнажить зубы. — Это первый открытый замок. Первый шаг к этому…

Волна магии взметнула пыль, обломки и небрежно обратив их в мерцающие частицы, врезалась в стены. Слышный прежде лишь третьему человеку гул стал ощутим физически, громкий треск радостно шествовал следом за проворно разбегающимися по камню трещинами. За первым ударом последовал второй почти заглушивший безумный смех Лайтара, и древнее заклинание с оглушительным грохотом рассыпалось увлекая иллюзию каменных стен в вихрь осколков волшебства.

Когда же оглушенный Стрэкж смог встать на ноги и осмотреться он увидел, что пустая каменная зала исчезла, явив глазам свои истинный облик. В вырубленных в стенах нишах, скрытые тонким слоем хрусталя, спали двадцать воинов. Время не оставило следов на их молодых лицах, не тронуло доспехи из белоснежного металла, пощадило шелка одежд и лишь добавило благородства сиянию янтаря. Им были выложены гербы на гардах мечей, украшены сами доспехи и тонкие обручи, придерживающие светлые волосы спящих.

Девятнадцать мужчин были облачены в боевые доспехи и лишь один, самый старший из них, был одет в просторную белоснежную рубашку и темные штаны. Распахнутый шелк на мерно вздымающейся в такт дыханию груди открывал следы ужасающей рваной раны в районе сердца. Её тщетно пыталась прикрыть широкая цепь из обласканной временем смолы, обрамленной белым золотом. Двадцать пластин слез Солнца различного оттенка поддерживали на себе круглый медальон из темно-алого янтаря, на котором тонкой вязью незнакомых букв был изображен все тот же герб: меч, пронзающий льва.

Внезапно алые брызги покрыли хрусталь над мужчиной мелкой россыпью капель и тут же исчезли, словно впитавшись. Прежде чем ощутить боль и потеряться в её сжигающем огне, Стрэкж успел увидеть как дрогнули светлые ресницы по ту сторону прозрачной границы, как тяжело, словно после долгого сна, приоткрылись веки и хищно сверкнули янтарные глаза тут же вновь спрятанные за завесой ресниц, как бескровные губы разомкнулись в улыбке и как тусклый свет блеснул на белоснежных клыках. А потом Стрэкж упал и прежде чем его уже ничего не чувствующее тело коснулось залитого свежей кровью пола, услышал металлический лязг с которым меч, убивший его поздоровался с камнем. Он был еще жив, когда Лайтар сквозь злое рычание выдавил:

— Слишком мало магии! Кровавый Легион не проснется, если принести ему в жертву хоть сотню таких недоумков! Но…, - Стрэкж еще видел как загорелись довольством глаза на лице главы гильдии магов, и как оный повернулся к третьему человеку: — Приведи мне Веларию Этенл и Фарлэкса Дионского! Они-то уж точно разбудят….

Слух внезапно изменил умирающему Стрэкжу, но вот глаза…они еще видели как невозмутимо поклонился и исчез Граус Трогерн, что так и не проронив ни слова тенью стоял за правым плечом Лайтара, и это было последнее что узрел Стрэкж, прежде чем окончательно раствориться во тьме терзающего его заклинания, жаждущего больше чем кровь и просто магия. Чтобы просто сделать первый по-настоящему глубокий вдох перед пробуждением, Кровавому Легиону нужна была хотя бы одна душа, и она у него теперь имелась.

Три тысячи триста восемнадцатый год от Великого Разделения. Двадцать седьмой день третьего месяца лета

Из тяжелого изматывающего ужаса меня вырвал недовольный Вирлан, сбросив мое пребывающее в плену сна тело с кровати. Лежа на холодном полу и всматриваясь в потолок я слушала его хриплое дыхание — братцу сейчас было так же погано как и мне.

— Твой или мой? — Прокряхтел Вирлан, помогая мне подняться. Этот вопрос он задавал уже не первую ночь.

— Может общий? — Предположила я в очередной раз, усаживаясь рядом со встрепанным братом. Тот сидел нахохлившись, зябко кутаясь в покрывало и не отрывал взгляд от стены. Я завернулась в свое одеяло и таким же отрешенным выражением лица уставилась в окно. Там было темно: ночь исправно выполняла обязанности совладельца суток. Нормальные люди и ненормальные студенты да профессоры Акарэи сейчас спали. Даже некроманты и те предпочли отлеживаться в теплых кроватях, а не в оврагах, наполняющихся дождевой водой. Ливень и ночь совместно трудились на благо здорового сна жителей Сонорэ и только два отдельно взятых неумных человека сидели сейчас в одной комнате и с тоскливо-отсутствующим видом разглядывали обстановку.

— Третью ночь подряд, я скоро свихнусь. — Простонал Вирлан, пряча лицо в ладонях. — И все одно и тоже!

— Ну не скажи. — Вздохнула я, обнимая подушку. Спать я не собиралась потому как знала — все равно не засну, ну хоть сидеть до рассвета буду удобно. Главное не двигаться, тогда липкое марево кошмара постепенно уберется, оставит в покое и тогда уже можно будет относительно спокойно провести день. Чтобы ночью опять проснуться от ужаса и опять дрожать в компании Вирлана. Тот в своем страхе не признавался, как же, мужчины, а особенно Магистры-некроманты бояться ничего не могут. Но клацать зубами "от холода" — вполне. — Сегодня крови было меньше, и этот, как его там? Лааль?

— Сэш-лааль. — Поправил меня Вирлан.

— Ага, этот, он с разговорами лез. — Пожаловалась я.

— Угу. К тебе. — Тон брата можно было бы назвать обвинительным, если бы он не был таким усталым.

— С чегой-то вдруг именно ко мне? — Уже по привычке возмутилась я, хотя эмоций не было. Хотелось спать, но даже пытаться было бесполезно.

— Ко мне мужики "бесценная" не обращались даже в самой страшной пьянке, и уж тем более так алчно не облизывались. Значит, это все-таки тебе я обязан невозможностью выспаться. Тебе, кстати, место знакомым не показалось?

— Нет, я по склепам не лазила. Ну ладно-ладно, — под насмешливым взглядом родственничка пришлось быстро вносить коррективы пока меня не успели обвинить во лжи, — по вампирьим склепам точно не лазила.

— И я по ним не гулял, но место мне кажется до отвращения знакомым. Ты думай давай где ты могла подцепить этого зубастого и с какого перепугу я сейчас вместе с тобой расплачиваюсь.

Я вздохнула и начала думать. С тотального недосыпу получалось плохо.

— А помнишь первый сон? Там где Стрэкж помер?

— Ну? — Недовольно откликнулся Вирлан, массируя виски в попытке прогнать головную боль, звенящим эхом отдававшуюся и в мою многострадальную черепушку.

— Он же слышал про какой-то Кровавый Легион, может это он и есть? Да и я про него где-то совсем недавно слышала.

— Двадцать вампиров на легион не тянут. Зубы мне не заговаривай, вспоминай давай. Если я еще хоть одну ночь не посплю, я тебя лично этому Сэш-лаалю скормлю. Хотя бы во сне. — Кажется на полном серьезе пригрозил Вирлан, не выспавшийся он становился совершенно невыносимым. Все началось три дня, вернее две ночи назад, когда вместо обычной ерунды мне приснилась комната-склеп, умирающий Стрэкж и вампир с янтарными глазами. Симпатичный надо признать. Если бы еще этот красавец не показывал мне разные "доблестные сражения", в которых крови было больше, чем воды пролитой четырехдневным ливнем и не звал своим чарующим голосом, то все было бы очень даже прилично и совсем не так страшно. Но было что-то еще, оно словно подталкивало меня ближе к Сэш-лаалю, и с каждой ночью мне было все сложнее просыпаться, сегодня так и вовсе пока меня с кровати не уронили глаза не продрала.