Вера Семенова - Чаша и Крест

Это случилось моментально, но мне показалось, что я четко увидел все, одно за другим. Гвендор добежал до борта, оторвал от него Ронана и с силой толкнул по палубе на безопасное место. Он обошелся с Великим Магистром настолько непочтительно, что тот упал плашмя и проехал на спине несколько метров. Но мачта была уже низко. Точно на том месте, где стоял Ронан, оказался теперь Гвендор. Он обернулся, стараясь вывернуться, Попытался вскинуть руки, чтобы защитить лицо. Но было уже поздно.

Горящая мачта упала в одном шаге от него, задев по голове отломившимся куском реи.

Мы с Бэрдом уже бежали к нему. Казалось, прошла целая вечность, пока мы сбили огонь, хотя на самом деле все опять произошло почти мгновенно. На его лицо я старался не смотреть. Вокруг уже было много народу — все сыпали песок и лили воду на горящую палубу, топали по ней сапогами, туша искры. Бэрд взвалил Гвендора на спину и потащил в сторону трюма.

— Достаньте каких-нибудь бинтов! И корпии! — крикнул он мне через плечо.

Это было проще сказать, чем сделать. На палубе творился настоящий ад. Огонь неохотно отступал, уже не вспыхивая с новой силой, но пока все суетились около мачты, появилась новая данность — подплывшие совсем близко чашники забросили железные крючья на борт и залезли к нам по веревкам. И теперь возле левого борта бился целый отряд людей в фиолетовых костюмах. Их было значительно меньше, чем нас, но они напали неожиданно, и им не надо было отвлекаться на тушение пожара. Половина наших воинов уже не могла сражаться из-за ожогов.

Я перепрыгнул через дотлевающий кусок реи. Я помнил только, что мне надо бежать за бинтами и корпией. Я вообще не воин, и шпагой владею, как уже писал, довольно плохо. Но возникшего передо мной противника я не воспринял всерьез.

Это была та самая молодая девушка, что стояла рядом со Скильвингом. Ее щека была измазана сажей. Тогда я не успел ее как следует разглядеть, а отмахнулся шпагой, надеясь, что она испуганно отскочит. Но клинок, оказавшийся в ее руке, был если не длиннее, то намного быстрее моего. Моя собственная шпага вылетела у меня из рук и бесславно канула в воду. В ужасе от того, что оказался безоружным, я осел на палубу, прижавшись к борту, и позволил подбежавшему Кирану разобраться с этой неизвестно откуда взявшейся воительницей.

Я плавал с Кираном на "Эрне" четыре раза. Один раз мы дрались с пиратами — тогда "Эрн" еще только начинал завоевывать репутацию непобедимого, а пиратов было много, и они были одержимы сказками об орденских сокровищах. Я видел, как Киран дерется с дюжими мужиками вдвое толще и выше себя. Поэтому я пришел в полное замешательство, видя, что ему приходится нелегко.

Странная девушка поражала своей внезапностью, производя зачастую совершенно молниеносные выпады. Два или три приема я просто никогда не видел. При этом двигалась она слегка лениво и плавно, словно кошка на охоте. Сделав несколько полуоборотов, она заставила Кирана встать спиной к борту, а сама оказалась лицом ко мне.

Она не была красавицей, хотя в обычной жизни ее черты лица назвали бы милыми. Но сейчас я не думал о том, красива она или нет — меня потрясло выражение ее лица. В нем не было ничего женского — того, что я привык считать типично женским. Несмотря на складку между бровей и постоянно опущенные уголки рта, не знающего улыбки, на ее лице было написано странное умиротворение — не то, чтобы она испытывала удовольствие в бою, но какое-то странное спокойствие. Хотя во всем остальном она была воплощением женственности — и нежный овал лица, и ямочка на подбородке, и округлые формы, которые не мог скрыть даже мужской костюм — скорее он их подчеркивал, и эти текучие движения сильной кошки. Киран, видимо, тоже поддался на их обманчивость — и отступил назад, схватившись за кисть.

Странная девушка спокойно потянулась, окинув взглядом сражение — будто она находилась не на горящей палубе, а как минимум на безмятежном песчаном берегу.

— Эй, милорд Ронан! — насмешливо крикнула она, уперев одну руку в бок, а кончик шпаги в носок ботфорта — тоже совершенно не женским движением. — Не пора ли вам наконец сдаться?

В этот момент все воины нашего ордена на палубе были или обезоружены и загнаны в угол, где их сторожили чашники в фиолетовом, или сидели, зажимая руками раны, неспособные на какие-либо серьезные действия. Ронан единственный продолжал драться с двумя, и те хоть и уступали ему в силе, но начинали теснить просто потому, что их было двое.

Задыхаясь, Ронан ответил:

— Я не сдаюсь кому попало. Тем более девчонкам, напялившим орденский костюм.

— Мое имя Рандалин, — невозмутимо заявила девушка.

— Мне плевать на то, как тебя зовут, — зарычал Ронан, размахивая шпагой. — Убирайся отсюда и позови своего одноглазого любовника. Он не дождется, что я буду сдаваться его подстилке! Пусть уж сам приходит!

Девушка, назвавшая себя Рандалин, только сощурилась. Выражение ее лица постепенно теряло свою безмятежность, и на нем проступала бесконечная тоска — тем сильнее, чем больше затихало вокруг сражение и успокаивался треск огня.

— Я могу счесть себя оскорбленной, мессир Ронан, — спокойно сказала она, и вдруг ее верхняя губа чуть приподнялась — это была не улыбка, а легкий оскал, тоже как у кошки. — А оскорбленная сторона вправе выбрать любое оружие для удовлетворения своей чести.

Она все также плавно двинулась к Ронану.

— Эй, Санцио, Джулиан, а ну отойдите!

Два молодых воина, бившихся с Ронаном, мрачно опустили шпаги. Хотя во взгляде одного из них, кудрявого юноши с небесно-голубыми глазами и ангельской улыбкой, читалась такая бешеная ярость, что я не позавидовал Ронану, нажившему только еще одного смертельного врага.

Рандалин небрежно отпихнула его по дороге.

— А ну брысь! Подождите у борта.

То, что она затем сказала Ронану, я не слышал. Это была довольно короткая фраза. За ней еще одна. Но я увидел выражение лица нашего Великого Магистра. Он посмотрел на нее, как на вставшего на его дороге оборотня. Не то чтобы в его взгляде был страх — Ронан никогда и никого не боялся — скорее суеверный ужас.

— Что… вы хотите? — хрипло сказал Ронан, опуская шпагу.

— О! Наконец-то! — торжественно воскликнула непонятная девушка. — Что же мне такого попросить? Вечной жизни? Или ключ от сокровищницы Эмайны?

Она обвела взглядом застывший строй собственных и наших воинов. Никто не шевелился, понимая, что происходит что-то совсем непонятное.

— Ну да ладно, будем реалистами, — вздохнула Рандалин. — Я требую для кораблей своего ордена беспрепятственного передвижения по Внутреннему океану. Обешаю, что мы не будем вам особенно докучать и болтаться на виду стен Эмайны. Нас интересуют другие направления.