Валерий Самохин - Турнир

– Что ты предлагаешь?

Фес развернул затертый на сгибах пергамент.

– Смотри – это список узников. Комендант только что приказал перевести княжну в другую камеру.

– Зачем?

– У нее самые приличные апартаменты на нижнем ярусе. А наш стареющий ловелас любит комфорт…

– Ты хочешь подменить молочницу? – догадался храмовник.

– Угу… – кивком подтвердил лейтенант.

– И на кого?

– Вот подходящая кандидатура… – ноготь чиркнул по списку. – Суалок из Кубикуса.

– Мужик? – поперхнулся от изумления Бриан де Фалле.

– Не совсем, – криво усмехнулся Фес. – Ты забыл, что представляет из себя Кубикус.

– Самый злачный портовый город на всем терранском побережье?

– И прародитель нетрадиционной любви. Но в наших краях это не приветствуется. Парень сам не знал, куда забрел, и сейчас ждет суда Инквизиции… Надо дать ему возможность насладиться перед очищающим костром.

Храмовник гулко захохотал.

– Ты думаешь, комендант не заметит подмену? – отсмеявшись, спросил он.

Фес пожал плечами.

– Ключнику приказано создать интимную обстановку: полумрак, вино, фрукты, легкий ужин… Переоденем извращенца в женское платье, дадим ему зелье для допросов в полевых условиях. Две щепотки на кувшин вина, и комендант воспылает страстью даже к ослу.

– План хорош, но ты чего-то недоговариваешь.

– Есть только один мерзопакостный момент.

– Какой? – насторожился храмовник.

Фес, посмотрев на друга тоскливым взглядом, тяжело вздохнул:

– Кто будет ставить задачу стражникам?

Бриан де Фалле грязно выругался.

Лунные леса, окрестности Северного замка,

полуденный звон

Княжич Кайта-младший внешность имел вполне себе аристократическую: холеное лицо, что масляный блин, породистый пуговкой нос и благородно оттопыренные уши. Бледные губы кривились в змеиной усмешке, обнажая кривые зубы; казалось, что высокомерная ухмылка навечно примерзла к лицу. Изящный маникюр знатный отпрыск не чурался делать себе сам, аккуратно обгрызая кончики ногтей. Вот и сейчас, ожидая вестей от разведчиков, он привычно жевал большой палец левой руки, через равные промежутки времени сплевывая на землю.

– Тишина, ваша милость, – развел руками на очередной немой вопрос верный слуга, тщедушного вида мужичок с желчным лицом.

Княжич никогда не запоминал имена дворовых людей, просто придумывал им прозвища. Этого он звал Хмырем. Иногда, по настроению, Хмыренком. Справедливости ради стоит заметить, что и себя княжич позволял именовать не полным титулом, а просто Младшим.

Нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Они уже третьи сутки ночевали в лесу, но вести не приходили. Молчала Аттика, ушли на перевал и пропали, до сих пор не вернувшись, опытные разведчики из Клана убийц. Они терпеливо ждали. Они – это тройка магов из Красного корпуса, элитная полусотня во главе с патриархом Са и молодой княжич собственной персоной. Магов, впрочем, осталось только двое – один ушел вместе с разбойниками.

Младший не любил конкурентов, операцию по их ликвидации он разрабатывал лично. Сыновья Кардинала и Тайного Канцлера предпочитали путешествовать с комфортом, подолгу отдыхая в придорожных тавернах, и это сыграло с ними злую шутку. Княжич гнал лошадей во весь опор и сумел опередить соперников – ленивые кандидаты на престол отставали от него больше чем на день.

Когда добрались до предгорий и встретили сотню разбойников, с которыми и предстояло разыграть спектакль перед княжной, Младшего посетила гениальная идея раз и навсегда избавиться от конкурентов. Задача представлялась несложной: их сопровождала всего одна звезда рыцарей-храмовников без магической поддержки. Конечно, что Сильвио, что Кассано – сами бойцы хоть куда, но против разбойничьей сотни, усиленной боевым магом, шансы их выглядели весьма призрачными.

И вот сейчас, бесцельно слоняясь по поляне, на которой отряд встал лагерем, Младший нервно грыз последний целый ноготь. Сунулся в шатер, но спать не хотелось, поднял крышку с бурлящего на костре котла, но кусок не полез в горло. Занять себя было нечем, разве что напиться до бесов.

– Едут! – радостно выдохнул прямо в ухо Хмырь, неслышно подкравшись со спины.

Младший, резко крутнувшись на каблуках, коротко двинул в другое ухо – хмырячье. И только после этого обернулся в сторону дороги. Ехали двое: взмыленный разведчик на еле передвигающей ноги загнанной лошади. Мешком свалившись с седла, лазутчик обессиленно прохрипел:

– Беда, ваша милость! Весь отряд уничтожен!

– Ты что несешь, дурень! – Княжич ухватил его за грудки. – Как неполный десяток мог справиться с целой сотней?

– Это была ловушка, – разведчик понизил голос. – Пять полных звезд Призрачных Псов и три боевых мага. Засаду вырезали в мгновение ока, никто и дернуться не успел. Я чудом спасся, меня они не учуяли.

– Наш маг тоже погиб? – хмуро осведомился подошедший патриарх.

– Его в первую очередь уничтожили. У господина Казначея, сами знаете, на службе только лучшие из лучших состоят.

– Что будем делать? – Оттолкнув разведчика, Младший повернулся к патриарху.

– Ничего, – пожал плечами Са. – Спектакль организуем, переоденем половину отряда в разбойников. Это лучше, чем ничего… А сейчас нам остается только ждать сигнала из крепости.

Княжич смачно сплюнул на траву. Ждать он ненавидел больше всего на свете.

Если бы на нижних ярусах Косой башни имелась магическая прослушка, то ни лейтенант Фес, ни доблестный рыцарь-командор храмовников не чувствовали бы себя так безмятежно. Две громадные туши неторопливо брели по извилистому, едва освещенному коридору темницы, вслух обсуждая хитромудрый план побега.

– Смотри! – Резко остановившись, Ал-Шот наставительно задрал толстый и волосатый, как небритая сарделька, указательный палец. – Тренера мы поменяли местами с княжной. Затем комендант перевел его в другую камеру и подселил молочницу. Сейчас мы уберем ее и засунем этого… Как его там?

– Суалок из Кубикуса.

– Была у меня в тех краях девка распутная, в утехах плотских толк знавшая… – мечтательно начал Ал-Шот.

– Самаритянка? – презрительно хмыкнул товарищ.

– Ну… – на всякий случай обиженно насупился капрал.

– Корова! – сплюнул на пол Шой Та. – Тебя самого поперек шире.

Любовно погладив себя по необъятной талии, стражник запальчиво возразил:

– Зато слова ученые знает! А в любви – это главное!

На такой убийственный довод кривоносый товарищ не нашелся что ответить. Скорчив недовольную гримасу, он хмуро предложил:

– Давай дальше, пока не запутались окончательно… Извращенца мы подселим вместо молочницы, а ее куда денем? Камер свободных не осталось.