Владимир Лосев - Страж порталов

– Нет, – покачал головой Кот, – пора идти.

Он взглянул на солнце, которое, казалось, совсем не сдвинулось с места, и разбудил Ивину. Она что-то недовольно проворчала, но, увидев Кота, виновато улыбнулась:

– Прости. Мне снилось, что я дома и меня будит моя служанка. Нам пора?

– Да. Надо идти, а то не успеем к колодцу до захода солнца. Нам обязательно нужно попасть туда именно к этому времени.

– Почему? – спросила Ивина.

– Не знаю… – Кот натянул сапоги и встал. – Просто мое ощущение.

Ибис вскочил на ноги и протянул бурдюк Коту:

– Перед дорогой нужно много пить. Это потом лучше не надо.

Кот выпил несколько глотков дурно пахнущей воды и протянул бурдюк Ивине:

– Пей сколько хочешь. Больше не получишь, пока не придем к колодцу.

Ивина выпила совсем немного и с тяжким стонов встала.

– Ноги отказываются идти, – пожаловалась она. – Так опухли, что, наверное, потом и не снять эти тяжеленные сапоги.

– Все пройдет, если не будешь думать об этом, – мрачно произнес Кот. – Думай только о том, что тебе нужно дойти до колодца. Будет трудно. Может, ты знаешь какую-нибудь магию, которая поможет тебе?

– Не знаю я такой магии, – покачала головой Ивина. – Она не используется в моей семье. Мы лечим людей, а не заставляем их ходить по жаре неизвестно куда.

Ибис, увидев, что они встали, легко побежал вперед. Ивина пошла за ним, пошатываясь от слабости. Кот уложил плащ в мешок и, догнав ее, пристроился рядом.

– А боль-то вы снимаете? Насколько я понимаю, это основа любой лечебной магии.

– Да, – кивнула Ивина. – Только я не могу эту магию применить к себе. Там довольно сложное заклинание, в котором должно называться имя больного.

– Назови себя.

– Мне не поможет, – вздохнула Ивина. – Если честно, я сейчас не способна ни к какой магии. Слишком устала, у меня мало сил. Использовав их остатки, совсем не смогу идти. Боль уйдет, но и силы тоже.

– Что ж, тогда давай просто говорить, – предложил Кот. – Это отвлечет тебя от дороги.

– Не хочу говорить. Во рту все высохло, язык не ворочается. Лучше расскажи что-нибудь, а я буду тебя слушать.

– Что ты хочешь услышать?

– Что-нибудь про твою жизнь. Например, почему тебя назвали Котом.

Это не настоящее имя, – признался Кот. – Так меня называл отец, и мне понравилось.

– А почему он тебя так называл?

– Он говорил, что я, как кот, всегда падаю на четыре лапы и что у меня девять жизней, как у любой кошки. А мать утверждала, что я чувствительный, как кот. Действительно, я чувствую гораздо больше других людей. В некоторых горных королевствах кошек до сих пор держат в домах, чтобы по их поведению своевременно узнавать о приближении землетрясения. Как настоящий кот, я тоже все чувствую, хотя часто не могу объяснить, почему испытываю тревогу или страх.

– Это я заметила, – кивнула Ивина. – А еще из-за чего тебя так называли?

– Я был маленьким, ловким и быстрым. Отцу нравилось за мной наблюдать, когда я дрался в учебных боях, – сказал Кот. – Он говорил, что я и дерусь, как настоящий кот. Прыгаю, катаюсь по земле, готов биться руками и ногами.

– Смешно… Я представила себе, как ты дрался, – засмеялась Ивина. – Наверно, это было очень забавно.

– Отец многому меня научил… Кстати, знаешь, сил у тебя достаточно, чтобы пройти весь путь.

– Нет у меня сил. Я никогда так много не ходила, а тут еще солнце…

– У каждого человека есть резервы. Обычно они не используются, – пояснил Кот. – Лишь те, кто привык к гашениям, умеют активизировать их. Для этого нужно просто не слушать свое тело, отключиться от него, думать о чем-нибудь другом. Так говорил мой отец, и я не раз убеждался в его правоте.

– Тогда рассказывай, – слабо улыбнулась Ивина. – А я буду думать о тебе.

– Отец относился ко мне очень сурово. У меня не было такого беззаботного детства, как у моих сверстников. Я уже говорил тебе: как только начал ходить, мне дали в руки мой первый меч, который специально для меня выковал кузнец стражей. И мой первый наставник, седой старик, стал учить меня им владеть. Он учил меня наносить удары, защищаться, а я едва стоял на ногах. Мне хотелось играть вместе с другими детьми, а не драться на пыльном дворе казармы. Часто бывало больно, тело всегда покрывали синяки от пропущенных ударов деревянного меча. Я уставал и часто плакал, а отец просто сидел рядом и молчал.

– Не понимаю, зачем он издевался над тобой? – нахмурилась Ивина. – Он же отец, он наверняка любил тебя!

– Да, любил, – согласился Кот. – Наверно, даже слишком любил, потому и был суровым и безжалостным. Однажды, когда у меня совсем не осталось сил, я проиграл очередной учебный бой. Мое тело было иссечено учебным мечом. И я пришел к матери, прося заступиться. Мать только грустно улыбнулась и сказала: «Сынок, у тебя будет трудная жизнь. Единственное, чем мы можем тебе помочь, это подготовить тебя к ней. Мы тебя очень любим, ты – наш первый и последний ребенок, и мы хотим, чтобы ты выжил. Не подведи. Иначе все наши усилия пропадут даром. Просто потерпи…»

И я терпел.

– Это очень жестоко, – произнесла Ивина.

– Да, это было жестоко, – кивнул Кот. – Но теперь я понимаю, что они действительно любили меня. Я научился от них очень многому, и это помогло мне остаться в живых после того, как их убили черные жрецы. Я стал хорошим воином – благодаря отцу; я научился доверять своим чувствам – благодаря матери. Потому и выдержал все, чем испытывала меня судьба.

– Они были очень умными людьми, – заметила Ивина. – Многие люди, узнав от гадалки будущее, пытаются его изменить. На самом деле не нужно его менять. Надо сделать так, чтобы удары, которые ждут человека, не стали роковыми. Кроме того, изменяя будущее, человек оказывается в неизвестности и часто новое будущее гораздо хуже того, которое ему предназначалось.

– Моя мать была хорошей ведьмой, – сказал Кот. – Она знала мое будущее еще до моего рождения. Поэтому сделала все, чтобы я научился выживать. Чтобы я, как кот, всегда падал на четыре лапы.

– Мне нравится твое имя, – улыбнулась Ивина. – Оно подходит тебе.

– Я оставил себе это имя в память о своих родителях. И тетки, называвшей меня так же. Я давно привык к нему.

– Про свою тетю ты еще не рассказывал.

– Я прожил с ней два года после смерти родителей, – пожал плечами Кот. – Конечно, она не учила меня драться – только магии. Но мага из меня не получилось. Я был слишком нетерпелив. Тетка говорила, что у меня очень хорошие способности, но я не даю им раскрыться по—настоящему. Она говорила еще, что если бы из меня с детства делали мага, я бы им стал, но из меня сделали воина.

– Интересно, – задумалась Ивина, – почему твоя мать решила, что воин лучше мага?

– Я спросил об этом у тети. Она ответила, что я бы просто не успел стать хорошим магом до смерти родителей. Магия – трудное искусство. Для овладения им требуется много времени. Поэтому меня и воспитывали воином. Когда родителей убили, мне едва исполнилось пятнадцать лет, а когда мне стукнуло семнадцать, черные жрецы убили и тетку…