Марина Дементьева - Мир, где меня ждут.

— Даю слово, что не буду мешаться под ногами и поминутно валиться без чувств, — резковато уверила Марина. Коган сдержанно кивнул, пропустил вперёд Эсту и сам последовал за ней. Глядя в спины магам, тихонько прошептала, и услышала её одна лишь замыкающая небольшую колонну, ненавязчиво простоявшая всё это время в уголке слишком незаметная знахарка, о которой девушка как-то успела позабыть: — А здесь я попросту с ума сойду от ожидания…

К великому облегчению Согрейна (опасение всё же было, несмотря на то, что он всегда знал Эстель как сильную духом женщину), эльфийка не бросилась ни в крик, ни в слёзы, только побледнела почти до прозрачности и еще плотнее сжала губы. Напряженными стремительными шагами приблизилась к постели, присела на краешек. Откинула с лица сына спутанную прядь волос, прикоснулась лёгким поцелуем к пылающему лбу. Губы опалило нестерпимым жаром, казалось, молодой человек уже горит в пламени Бездны. Ведьмак прошептал что-то во сне. Нет, если бы во сне — в страшном, мучительном бреду.

— Второй раз вижу своего сына, и второй раз он тяжело ранен и без сознания. Какая-то безрадостная, пугающая закономерность.

— Твой сын ведьмак, Эста, чего же ты хотела. Наша жизнь сопряжена с опасностью и риском, порой… нет, даже, как правило — смертельным.

— Видят боги, Коган, я не желала для него судьбы его отца, — почти неслышно промолвила Эстель, выставляя на низенький столик снадобья из раскрытой сумки. Маленькие узкие кисти порхали над деревянной поверхностью, сортируя пузырьки и склянки, отодвигая одни, выхватывая из общего строя другие.

— Но судьба всё равно нашла его. Или он сам выбрал свою судьбу, — в помещение зашла Марина, остановилась около дверного проёма, не решаясь подойти к постели, поэтому из-за ее присутствия голос пришлось понизить на несколько тонов. Коган со всё возрастающим недоумением наблюдал за тем, как эльфийка, осторожно взбалтывая, чтоб не выплеснуть, перемешивает всевозможные экстракты и декокты в небольшой чаше, добавляя каждого вещества в определённых пропорциях. Обострённое — равно как и все остальные чувства — обоняние улавливало и идентифицировало странное ассорти из целебных трав. Слишком странное. Хотя бы потому, что по-настоящему целебными эти травы были разве что в гораздо меньших дозах. И уж тем более не в таком убийственном сочетании. Марина всё так же безмолвно стояла, прислонившись к стене, и, похоже, совсем не замечала того, что ее дрожащие пальцы по ниточке распускали пояс платья до состояния лохматой бахромы. Она-то свято верила, что неизвестная целительница, так своевременно пришедшая на помощь тогда, когда в этой помощи настолько отчаянно нуждались, приготовит сейчас какой-нибудь чудодейственный эликсир, о существовании которого не подозревал никто другой, даже самые прославленные мэтры, смущенно разводящие руками и расписавшиеся в своём полнейшем и безоговорочном бессилии. Она верила, эта девочка, даже не слышавшая такие названия, как граллов глаз, кровь плакальщицы и драконий цвет. Но для него-то это были не просто названия, а реально существующие растения. Редкие. И очень опасные.

— Эста, что ты затеяла? — Он не мог сказать, что не доверяет старинной подруге, конечно же, нет. Но всё же её поступки были несколько… непонятными и желательно требующими логичных объяснений.

— Другого выхода нет, — вытолкнула непослушными губами эльфийка. Пальцы судорожно впились в края чаши. — Это его единственный шанс на спасение. Пока он еще борется, но это не может продлиться вечно. Чувствуешь, как горит? Если не нейтрализовать сейчас отраву, он не проживёт и пары часов.

— Отраву невозможно нейтрализовать, противоядия не существует, а эта болотная дрянь разнеслась уже по всему телу! — Коган сам не понял, когда успел перейти на довольно громкое свистящее шипение. Нашёл на ком срывать свой гнев, она мать и это еще большой вопрос, кому из них сейчас хуже, кому из двух больнее терять Демиана. Что за…, они его не потеряют!!!

— Возможно, — с поражающим до глубины души спокойствием возразила Эстель, и одни только боги знают, чего ей стоит сохранять в эти минуты спокойствие. Или же так проявляется некая защитная реакция, непроницаемой стеной отгородившая Эстель в благодатном вакууме, отсекшая разом все эмоции. Иначе бы она сейчас билась в припадке и ничего не могла сделать для сына, только сама требовала постороннего участия. — Помоги мне его напоить, Коган. И доверься, просто доверься. Если бы я не была так твёрдо уверена, что иначе нельзя, разве бы стала… разводить здесь эту мерзость?

— Я всё понимаю, — глухо ответил ведьмак, приобнимая ученика за плечи и осторожно придерживая голову. Эстель что-то сдавленно прошептала на эльфийском и влила снадобье меж неплотно сомкнутых губ сына. Марина наблюдала за их манипуляциями широко раскрытыми глазами. Коган чувствовал, что зелье приятно пахнет мятой и мелиссой, да и на вкус, как ему было известно, тоже нельзя было назвать отвратительным. Он бережно опустил парня обратно на примятые подушки и, пусть и знал примерно, чего вскоре предстоит ожидать, испуганно вздрогнул, когда Демиан вдруг хрипло вскрикнул и выгнулся дугой.

У Эстель внезапно задрожали руки, она выронила пустую чашу. Ломаной походкой добралась до кресла в углу комнаты, тяжело рухнула на него, да так и осталась сидеть, закрыв лицо трясущимися ладонями. Марина с ужасом смотрела на ведьмака, мечущегося по постели. Перевела взгляд на осунувшегося, посеревшего Когана.

— Что это… было? Это лекарство?

— Быстродействующий редкий яд, — не стал отпираться мужчина, понимая, что бывшая герцогиня разоблачит сейчас любую ложь не хуже сильного эмпата. — 'Слёзы Анриетты' — красиво, не правда ли? И история, связанная с ним, тоже неплохая…

— Чтоб меньше мучился, так, что ли? — Голос Марины опасно зазвенел, вокруг ее фигуры начали постепенно закручиваться белые вихри первородной Силы. Бывшая хранительница бросила на нынешнюю полный изумления взгляд, но та уже ничего не замечала.

'Да ведь она же сейчас разнесёт к нарлагам пол-Синара, если не больше, сама того не понимая! — неожиданно осознал Согрейн. — Эта слабенькая ведьмочка, которой в Телларионе не удавались даже самые элементарные заклятья!'

— Да, это яд, верная и мучительная смерть, — быстро ответила за умолкшего волшебника Эстель, — как и болотная отрава, но по отдельности. Встретившись же, они уничтожают друг друга. Эти вещества попросту несовместимы. Поэтому я и поспешила использовать пусть призрачную, но всё же единственную существующую возможность.

— Он выживет теперь? — тихо спросила девушка. Буйство магии, еще секунду назад готовое вырваться на свободу, круша и уничтожая всё вокруг, так же внезапно исчезало, уходило куда-то… в бесконечность? вглубь существа своей носительницы? Оставляя после себя лишь смутное чувство утихающей тревоги, еще ощущавшийся в воздухе запах озона и испуганную надломленную девочку, в которой было непросто узнать недавнюю могущественную ведьму.