Марина Дементьева - Мир, где меня ждут.

— Как ты, девочка? Постарайся описать свое состояние.

— Почему вы меня так называете? — удивилась Марина. Знахарка вряд ли была старше больше, чем на пару-тройку лет. Вот только нечто, таящееся в глубине зрачков, не позволяло с полной уверенностью утвердиться в своей правоте. Никак не могли эти глаза сиять на лице двадцатилетней девушки.

— Потому что по людским меркам я тебе в бабушки гожусь, — ласковым голосом объяснила Эста, присаживаясь рядом с Мариной, мимоходом согнав при этом Трея с его места. Под изумленным взглядом иномирянки, материнским жестом потрепала ведьмака по пшеничным волосам. Положила узкую прохладную ладошку на лоб девушки, внимательно посмотрела в ее глаза, затем облегченно рассмеялась. — Ну, хвала всеблагому Виталу, всё в порядке. Теперь ты быстро пойдешь на поправку.

— А… как там Демиан? — рискнула наконец задать мучивший ее вопрос девушка нарочито безразличным тоном, как бы между прочим. Лица она при этом, правда, не подняла, прекрасно понимая, что его выражение с легкостью прочтут и мгновенно разгадают ее истинное отношение к происходящему. — Ему уже лучше, надеюсь?

— Вот еще, нашла, о ком беспокоиться! — опередил припозднившуюся с ответом целительницу Трей, и что-то показалось Марине невыносимо фальшивым в его словах, в блуждающем вгляде, резкой, суматошной жестикуляции. — Уже на следующее же утро был на ногах и тут же улетучился по делам! И в Железные горы ему надо, ни жить, ни быть, и в Армалине без него не обойдутся, и в Телларион припекло ни раньше, ни позже…

Марина больше не вслушивалась в суть вдохновенных разглагольствований Трея, только машинально кивала время от времени. Вот оно, значит, как… Если верить собственным ощущениям (а ей нет причины им не верить)… да даже достаточно только вспомнить реакцию окружающих и тот долгий срок, который она пролежала в забытьи — этих фактов вполне хватает для того, чтобы прийти к элементарному и пугающему выводу. Она только чудом осталась жива, вытащив Демиана буквально уже с того света. А он, взамен самой естественной, элементарной человеческой благодарности, которую проявил бы на его месте даже самый последний негодяй, знакомый разве только понаслышке с такими понятиями, как 'долг' и 'честь', но всё же дорожащий своей жизнью, как единственной непреложной, неоспоримой ценностью, нашел себе занятие куда более важное, чем занятие такой глупостью. Видимо, посчитал ниже своего достоинства сказать девушке, едва не отправившейся вместо него в могилу, сказать банальное 'спасибо'. Марина молчала, оглушенная, потерявшая всякий интерес к окружающему. На нее нахлынуло абсолютное безразличие, милосердно уберегшее ее от боли и отчаянья. Поэтому она не замечала, как окаменело красивое лицо целительницы, как зеленые глаза метали молнии из-под сошедшихся в одну жесткую линию бровей, как Эста медленно качнула головой, не сводя с Трея остановившегося взгляда, предостерегая парня от дальнейших глупостей. Ведьмак растерянно замолк, виновато передернув плечами.

— Что ж, я рада за него, — ровным тоном произнесла девушка. Пришло время вспомнить кармаллорские уроки. Блистательная герцогиня как раз кстати пришла на помощь бессильно поникшей, потрясенной очередным предательством телларионской ведьме. Эстель быстро отдернула протянутую уже было руку, словно хотела обнять, утешить эту несправделиво наказанную девочку, но в последний момент передумала. И слова она сказала совершенно другие, не те, что уже готовы были сорваться с губ.

— Ну ты лежи, лежи, не вставай пока, тебе еще рано, движение быстро утомит тебя. Сейчас я позову Ясну, ты ее должна была запомнить. Она принесет тебе поесть, нужно восстанавливать силы, дорогая. Если почувствуешь небольшое головокружение или тошноту — не пугайся, это сейчас нормально для тебя. Но при малейшем недомогании всё же обращайся к Ясне или зови меня, говори, что конкретно тревожит… — Эстель сыпала фразами и сияла ободряющей улыбкой, но мысли ее занимало нечто другое. Вот сейчас выйдут за дверь, и тогда-то она не откажет себе в удовольствии высказать пару ласковых сиятельному герцогу. Понять бы еще, во что заигрались ребята, каковы правила и что стоит на кону.

Марина вежливо соглашалась со всем, что говорила ей Эста, и эльфийка догадывалась, что девушка только того и ждет, когда же визитеры оставят ее наконец в покое.

— Отдыхай, набирайся сил, ну а нам, пожалуй, пора идти, — Эстель сделала ударение на слове 'мы' и наградила притихшего Трея крайне выразительным взглядом. Едва бывшая хранительница и ведьмак оказались в коридоре, эльфийка резко развернулась к молодому человеку.

— И что это только что было? — прошипела целительница. — Потрудитесь растолковать специально для недалеких умов, бессильных постичь хитромудрость ваших замыслов, какого рожна вы затеяли?! — Ко всему вышесказанному изящная девушка присовокупила парочку таких фраз, которых ошарашенный Трей ну никак не ожидал услышать оглашенными из уст столь нежного существа.

— Леди Эста, я…

— Зачем ты наплел девочке эту околесицу? Хорошо же она подумала теперь о Демиане! Он сразу уехал, значит? А все те бессонные ночи, что он провел у ее постели, — это мне одной привиделось?

— Так было нужно…

— Кому — нужно? Ей? Тебе? Может, мне?

— …Это его идея! Неужели я бы стал говорить Марине подобные вещи, если бы сам Дем меня об этом не попросил?

— Я с ума с вами всеми сойду, — сокрушенно покачала головой эльфийка. — Что за странную игру ведет этот мальчишка? Ведь он же любит, любит ее… Трей, да ты-то почему же молчишь?

— А что я? — передернул плечами ведьмак. — Мне уже сказать нечего, все доводы использовал…

— …так что извини меня, друг, но я на ложь не подписывался!

— Это не ложь. Просто… не вся правда.

— Я и говорю — ложь. Как красиво и витиевато ни назовёшь, сама поганая суть от этого не изменится. Ты же не хуже меня знаешь, что на прямо поставленный вопрос я солгать не смогу, даже при всём на то желании. А желания-то у меня и нет.

— Я тебя лгать и не заставляю. Промолчать же ты вправе? Ну, уйди от ответа, отговорись как-нибудь, Трей! Она услышит именно то, что нужно, даже если ты ничего не скажешь.

— Знаешь, Дем, меня время от времени обуревает сильнейшее желание — взять что-нибудь, да потяжелее и огреть тебя этим самым по дурной голове! Марину тебе совсем не жалко? Девчонка чуть с жизнью из-за тебя, идиота этакого не простилась, а ты ей вон что в благодарность приберег!

— Вот именно, Трей!

— Что — именно? Я с тобой на всеобщем разговариваю, изволь и ты последовать моему примеру! Гоблина и то проще понять! У меня уже мозги кипят от твоих демоновых рассуждений!