Danielle Collinerouge - Гарри Потер и Обряд Защиты Рода

Но настоящий кошмар ждал Гарри на уроке профессора Смит. Как-то он видел у Дадли видеокассету с комедией «Муравьи в штанах». Кажется, это образное название не было преувеличением. Гарри всего трусило, казалось, вся атмосфера в классе пропиталась возбуждением, вожделением и желанием. Это было невыносимо. У Гарри потемнело в глазах. Он уже намеревался выскочить из класса, когда к нему подошла Элизабет.

От ужаса, смущения и отвращения Гарри забыл дышать. Она его хотела. Это было так же очевидно, как то, что рядом сидит Рон, лежат книги, сидят другие ученики. Она жадно на него смотрела, словно на вкусное блюдо, и этот голодный взгляд забирался под мантию, ощупывал его, оставляя на теле липкое ощущение, которое хотелось немедленно смыть. Гарри сам не помнил, как очутился в коридоре. Он хотел бежать. Куда? Наверное, в душевую. Голова гудела, к горлу подкатила тошнота, перед глазами маячили красные мушки.

– Идём, Поттер, - голос Снейпа, его железная хватка за руку. О, какое счастье, что от него не исходит НИЧЕГО! - Мисс Грейнджер, вам я советую под душ, потом придёте в мой кабинет.

Снейп поволок Гарри по коридору. Едва они свернули за угол, как сдерживаемая тошнота вырвалась. Гарри рухнул на колени, и какое-то время ему казалось, что он умирает.

Эванеско! – донёслось до него раздраженное восклицание профессора зельеведения. – Вставай, Поттер, идём, я не собираюсь нести тебя на руках!

Гарри с трудом поднялся, колени саднили от удара об каменный пол. Рука Снейпа теперь держала его за шиворот. Потом он чувствовал, что его наклонили под кран с холодной водой и – стало легче. Тошнота почти прошла, перед глазами прояснилось, осталась только ужасно неприятное ощущение в паху.

– Надеюсь, ты теперь не будешь осуждать меня за то, что я несколько негативно отношусь к разврату в стенах школы, - насмешливо протянул Снейп, ведя Гарри в подземелье. – На кого это была такая реакция у всего класса, я имел в виду мужской половины? Ах, да, профессор Элизабет Смит. Красотка, так, кажется, вы её называете?! Я слышал, что она наделала много шума среди молодых людей, - Снейп открыл дверь в свой кабинет.

Гарри, согнувшись и скорчившись, вошёл следом за профессором.

– Очень полезное зелье, особенно для твоих сверстников, Поттер, я всё больше и больше хочу как можно быстрее научить студентов его готовить, - Снейп протянул Гарри стакан с жидкостью, похожей на Кока-Колу. Ужасные ощущения в теле заставили Гарри беспрекословно выпить всё до дна. Конечно, это не Кока-Кола, какая-то сладковато-прохладная гадость с мятным вкусом, но зато его сразу отпустило. Осталась только слабость и лёгкая дрожь в теле.

– Охлаждающее зелье, рецепт несложен, действие непродолжительное, если ты переживаешь по поводу встреч с женой, хотя… при таких стрессах, которые обрушились на вас… Впрочем, если не побрезгуете советом, проходите, мисс Грейнджер, надеюсь, с вами уже всё в порядке, так вот, если хотите совет, - Снейп пронаблюдал, как вошедшая Гермиона села рядом с Гарри, - если будет совсем невмоготу от чужих ощущений, то уходите в свою комнату, там вы уже успели свить себе уютное семейное гнёздышко. И ещё, будет лучше, если о ваших встречах по-прежнему никто не будет знать. Для всех ваших друзей, уже успевших заметить, как нежно и трогательно вы льнёте друг к другу, утверждайте, что дальше тисканья в пустом классе дело не заходило, не хватало, чтобы вся школа последовала вашему примеру. Поверьте, мистер Поттер, когда это произойдет, никакой блок не спасёт. Вам же разрешено в виде исключения, - губы Снейпа растянулись в странной улыбке.

Неожиданно Гермиона заплакала. Гарри вздрогнул и удивленно повернулся к девушке.

– Мне плохо, - сквозь всхлипывания проговорила она. – Чувствовать всё это – просто ужасно! Эти взгляды!.. Я не вынесу!

С лица Снейпа мгновенно исчезла улыбка. Гарри привлёк к себе вздрагивающую от рыданий Гермиону и тоскливо посмотрел перед собой. Неожиданно ему захотелось последовать её примеру. Но нет, не перед Снейпом, потом.

– Успокойтесь, мисс Грейнджер, - пожалуй, это был самый мягкий тон, который Гарри когда-либо слышал от профессора зельеведения. Нет, такого голоса он не слышал, это было в первый раз. – Завтра будут готовы ваши обереги – вам станет легче. Но вы должны и дальше учиться ставить блоки на свои мысли и ощущения. Чем быстрее вы это сделаете, тем быстрее закончатся ваши страдания.

Острые страдания продолжались ещё несколько дней, превратив их в настоящее испытание. Особенно Гарри и Гермиона мучались, когда ученики шли есть (у Гарри возникало острое дежа вю – не очутился ли он взаперти у Дурслей, которые в честь его 12-летия решили поморить немного голодом) и, конечно же, когда оказывались возле старшекурсников, чьи гормоны слегка шалили. К величайшему сожалению Гарри, таким оказался и его лучший друг Рон. После того, как прошли его переживания по поводу ничьей с Пуффендуем, Рон вспомнил о своих купленных в Хогсмиде горячих пчёлках.

– Когда же они у тебя кончатся, - прошипел Гарри, когда Рон сел рядом с ним на диване.

– Что? – не понял Рон.

– Рон, я тебя умоляю, думай о чем-нибудь другом, только не об этих дурацких пчёлках, - скривился Гарри.

– А как ты догадался? – удивился тот, краснея.

– Блокология, чёрт бы её побрал!

– Э-э-э, ты чего, мысли читать научился что ли? – опасливо спросил Рон, отодвигаясь от Гарри.

– Нет, просто я чувствую то, о чем сильно думают другие, Рон, - надо всё-таки сказать другу, что с ним происходит. Это же просто невыносимо носить всё в себе!

– О, ну, это, извини, - замялся Рон, - просто, Гарри, говорю тебе, если бы ты их попробовал! Ты бы тоже только про них и думал! У меня ещё осталось немного, хочешь дам?

– Нет, Рон, потом, - ну как ему объяснить, что это не поможет! Гарри мысленно устанавливал стенку. – К тому же Гермиона умеет чувствовать тоже.

Это известие Рона испугало. Он осмотрел гостиную в поисках девушки. Гермиона сидела, зарывшись в книги.

– Нет, ну это же не её дело, Гарри! – возмутился Рон.

– Не её, но она всё равно скажет! Думай лучше о квиддиче, ладно?

Безусловно, обереги, данные Снейпом по просьбе Дамблдора, помогали, но Гарри и Гермиона всё же продолжали страдать, привыкая к новым для себя ощущениям – слышать эмоции вокруг и не обращать внимания. Особенно неприятным было испытывать на себе оценивающие взгляды. Гермионе всегда казалось, что из-за её заумности на неё никто не обращает внимания, как на девушку. Но, видимо, или она ошибалась, или эти времена остались в прошлом. Парни облизывались ей вслед, глазели на её округлившуюся грудь и расширившиеся бедра, некоторые даже мечтали их пощупать, и никакая просторная запахнутая мантия не помогала. Увы, это совершенно не доставляло девушке никакого удовольствия, вызывая желание куда-нибудь сбежать, исчезнуть и раствориться. К своему величайшему сожалению, Гермиона обнаружила, что из желающих очутиться с ней в темном классе и задрать мантию оказались Малфой и Кребб. Видимо, это заметил и Гарри, потому как завибрировал от злости. Гермиона прилежно выполняла все упражнения по блокологии, которые задавал им профессор Снейп, и уже через несколько дней её муки пошли на спад.