Владимир Воронов - Отродье. Охота на Смерть

— Гита, ты что свихнулась? — заорал он.

— Не правда! Мой отец не болел раком! Вы украли его тело! Лишили его всего: работы, дочери и жизни! Не помните маленькую потерявшуюся девочку, блуждавшую по огромному Нью-Йорку в поисках папы? Девочку, которую вы оставили одну в парке на лавочке, предоставив самой себе? Она была ни в чём не виновата, ничего не просила и не хотела, кроме одного — быть рядом с отцом, но тело её отца приглянулось богу, а что значит одна маленькая девочка в масштабах божественного промысла??? — Гита выстрелила во вторую ногу Капитана.

— Ты не знаешь, что творишь, — сквозь боль проговорил он.

По полу растекалась тёмная кровь.

С опозданием до Арины дошло, что происходит:

— Гита, но причём тут Прад, ведь ты говорила, что твоих родителей убили, когда ты была грудным младенцем?!!

— Я соврала, — истерично заорала подруга. Её лицо стало полностью мокрым от слёз, — мне было пять лет, когда мы с папой приехали в Америку на какую-то научную конференцию, там он и пропал. Меня воспитал эмигрант, который перед смертью рассказал мне про сообщество, но не успел ничего сказать об отце. Я потратила всё наследство на поиски, я узнала про магию и потусторонние силы, узнала про заклинание, с помощью которого душу одного человека можно изгнать и вселить в тело душу другого. И ещё мне рассказали, что это заклинание используется для воскрешения старых богов. — Гита всхлипнула и выстрелила в левое плечо капитана, — мои поиски привели в Москву, где вы уже сами меня нашли. Проблема в том, что я не помнила отцовского лица, а ни одной его фотографии, кроме вырезок из газет у меня не осталось. Я сразу хотела вас прикончить, но засомневалась, узнав про ваше правое дело, сомнения с каждым днём усиливались, даже, несмотря на ваш характер и жестокий цинизм. Я почти поверила, что ошиблась, когда вы пощадили Ганталианта, но теперь… Но теперь… Теперь вы умрёте! Вы украли у меня всё: детство, родителей и всю мою жизнь, что я посвятила этим поискам и мести!

Очередной выстрел. Теперь в правое плечо. Капитан упал навзничь, но нашёл в себе силы ухмыльнуться:

— Ты не убьёшь Бога из пистолета… Тело умрёт, но я останусь…

Слёзы в глазах подруги мгновенно высохли, сменившись пламенем ярости. В голосе зазвучала сталь:

— А я и не собиралась. Для этого у меня есть вот что… — она достала из-за спины страшный серп — тот самый, которым Капитан планировал убить Демона Смерти. Тёмное лезвие с чёрными символами впитывало свет, от чего казалось ещё более тёмным. — Мне пришлось долго скрываться, чтобы заслужить ваше доверие, чтобы узнать, где вы храните самое сильное оружие арсенала, настолько мощное, что оно способно убить Демона и, честно говоря, я думаю, что и бога!

Прад сильно побледнел, но скорее всего не из страха, а от потери крови. Его ладонь скользнула в луже бордовой крови, когда он хотел приподняться. Снова упав, Капитан, чьё лицо исказила гримаса боли, прошептал:

— Я не убивал твоего отца…

— Ложь!!! — закричала Гита.

Она подскочила к нему и с размаху полоснула серпом поперёк незащищённой груди.

"Аааааа" — застонал он.

Жуткая рана располосовала грудь поперёк. Рубашка тут же пропиталась липкой кровью (как же много в человеке крови), сквозь алые края Арина увидела белые полоски рёбер. Но хуже всего, что от тела повалил дым. Серп как масло резал не только тело, но и бессмертную душу. Прад попытался зажать рану, но пробитые в плече сухожилия не позволили руке дотянуться до груди. Он захрипел. На пересохших губах надулись кровавые пузыри. Арина не видела, закатились ли его глаза, но понимала — Капитану осталось совсем немного.

Гита занесла серп для последнего, решающего удара:

— Будьте вы прокляты! — прозвучал её приговор.

Кривое лезвие опускалось очень медленно. В такие моменты время имеет свойство замедляться. Не важно, сколько сил человек вкладывает в удар, в любом случае последняя минута перед смертью длится гораздо больше шестидесяти секунд. Гита рычала от натуги, но остатки воздуха вышли из лёгких удивлённым вскриком, когда серп был остановлен в полуметре от полумёртвого Капитана лезвием лунного меча.

— Гита, послушай, — заговорила Арина, удерживая меч, — Капитан не виноват, давай остынем и обсудим, я уверена, что всё прояснится!

— Ты ничего не понимаешь! — капельки слюны летели изо рта подруги от переполнявших её эмоций, — он во всём виноват! Он сделал меня такой! Я посвятила всю жизнь его поискам, а ты пытаешься остановить меня вот этим?!! Смешно!

Гита оттолкнула меч и молниеносно перешла в контратаку, настолько искусную, что Арине оставалось лишь наблюдать, как клинок со звоном отлетел в другую часть комнаты, вывихнутая ладонь заныла от боли, серп мелькнул совсем рядом, занесённый для смертельного удара. Нет, Гита во власти страстей — она не остановится. Через долю секунды всё кончится. Кривое лезвие вернётся по траектории и рассечёт сонную артерию на её шее. Арина зажмурилась в последний раз в жизни, начала считать: раз, два, три… На счёт пять что-то горячее брызнуло в лицо и почему-то на голову. Тёплое — это конечно кровь, видимо её кровь, но почему на голову? Щекотя щёки тёплое побежало по лицу, по шее, под воротничок. Арина открыла глаза. Перед ней стояла Гита, держащая двумя руками страшный серп, его лезвие замерло над головой Арины вонзившись в запястье Эрнста. Из разорванных вен бывшего врага пульсируя, сочилась кровь, скапливалась с тыльной стороны руки, тонкой струйкой стекая ей на голову. Гита с ужасом смотрела на руку Константина, на собственные руки, осознавая, что сама сделала это. Серп выпал, с глухим лязгом упав в липкую лужу на полу.

— Скажу я слово и будет оно крепче ключей, крепче отмычек, сильнее замков, что заперли старое. Помянём старое и будем жить. Слово моё: "Селенг!".

Произнеся это, Капитан отключился. Вслед за ним, закатились глаза у Гиты — подруга сползла на пол. Бледный Эрнст пытался остановить кровь, но она всё равно сочилась сквозь пальцы здоровой руки:

— Что теперь будем делать?

— А что нам остаётся? Будем их лечить… — вздохнула Арина.

И они лечили.

Эрнст, проведя ревизию закромов в кабинете Капитана, нашёл запас лекарственных трав, что с ним делать Арина не знала, а он видимо знал, приготовив первоклассное зелье, от которого с лица Гиты сошла мёртвенная бледность. Во власти какого заклинания пребывала подруга? Они не знали. Впрочем, времени на раздумья не было. Состояние Прада внушало серьёзные опасения — он потерял слишком много крови. Пока Арина лечила его магией, Эрнст сам наложил себе повязку на травмированную руку и успел вытереть кровь на полу.

Выбившись из сил, она как раз заваривала крепкий тонизирующий кофе, когда произошёл первый толчок. Помещение базы содрогнулось, в стенах затрещали невидимые опорные балки, с потолка посыпалась штукатурка. Дрожь земли прекратилась так же быстро как началась, но, чтобы никто не забыл о случившемся, в тишине со стены громко щелкая, откололись три кафельные плитки, разбившись об пол. По налитому в кружку кофе от краёв к центру шли круги.