Владимир Воронов - Отродье. Охота на Смерть

— Когда поправишься, я всё тебе расскажу, посмеёмся вместе, — устало сказала она.

— Что ты мне расскажешь? — тихо спросила Гита.

Арина прослезилась от счастья. Вот он — результат! Теперь уже не важно, сколько было потрачено сил, всё потеряло значение — Гита пришла в себя, она непременно поправится, и много лет спустя за чашкой чая с малиновым вареньем они будут вместе вспоминать сегодняшний эпизод, подкалывая друг друга фразами типа: "а ты такая…, а потом я взяла и очнулась!".

— Дорогая, я всё тебе расскажу, а сейчас отдыхай!

ОСТАЛОСЬ 20 часов 30 минут.

Но, судя по всему, подруге стало намного лучше, так как она приподнялась, благодарно улыбнулась, поправила волосы:

— В могиле будем отдыхать! А что с медиумом?

О ужас! Столько всего произошло, что Арина напрочь забыла о девочке-эмо, она ахнула:

— Гита, я не знаю… Сначала ты закричала, потом напали Эклеры, потом из неоткуда появился Вадик, потом выстрелы — я не могла думать обо всём сразу…

— Вадик? Какой Вадик?

— Наш! Наш Вадик! Я не поняла, что с ним случилось, но, когда ты упала, он появился и дал оружие…

— Ладно, по пути всё расскажешь. Нам во что бы то ни стало надо найти девочку, если она до сих пор одержима навязанной эмоцией — это может плохо кончиться.

— Да, да, конечно! Идём! Ты можешь встать?

Гита могла, но обе были настолько истощены, что еле передвигали ногами, поддерживали друг друга, чтобы не упасть, как две инвалидки.

— Значит, Вадик дал тебе оружие? — спросила Гита, когда Арина закончила свой рассказ, — а где оно сейчас?

— Автомат? Он остался там… — она обернулась, но не увидела у поребрика, где всё произошло, никакого оружия. — Странно, я оставила его там! Куда же он мог подеваться? — на всякий случай засунула руку в сумку, чтобы проверить внезапную догадку. Рука нащупала, что-то холодное, Арина показала Гите слиток, — вот он. Но не понимаю, как так вышло… Я клянусь, что не брала его, потому что глупо носить автомат в дамской сумочке!

— Я верю, верю, наверное, это какое-то магическое свойство — позже разберёмся. И ты говоришь, что из рук и ног Вадима торчали верёвки?

— Да, отвратительные! Брр…

— Хм, я читала о подобных случаях, но все они восходят к древним легендам, мифам, не думала, что мы встретимся с чем-то таким…

Арина перебила подругу:

— Так с чем конкретно мы имеем дело? Вадик выглядел потерянным, несчастным, я беспокоюсь за него!

— Трудно сейчас говорить, но вообще это похоже на порабощение души. Кто-то чрезвычайно сильный захватил его в плен. Пленённая душа не способна действовать по собственной воле, она исполняет приказы хозяина. Вот тут мы и возникает загвоздка, потому что я сомневаюсь, что есть волшебник, который бы нам симпатизировал, спасал от Эклеров, но при этом порабощал Вадима… Странно…

Арина на всякий случай внимательно изучила собственные ладони — не проявились ли случайно узлы и верёвки и у неё:

— Но Вадик ведь не вчера родился, может он как-то почувствовал, что нам грозит опасность и смог помочь?

Гита скептически покачала головой:

— Всё может быть, но я никогда ни о чём подобном не слышала… Раб — есть раб. Гляди! Вот же наша девчонка!

Хрупкое тело одиноко лежало на скамейке. Со стороны можно было подумать, что девочка умерла — выглядела она уж слишком бледной. На детских щеках остались вполне естественные следы от потёкшей из-за слёз туши.

Гита присела у лавочки:

— Бедняжечка, не представляю, через что ей пришлось пройти…

— Как ты думаешь, с ней всё в порядке?

— Понятия не имею, если она слишком долго была во власти эмоции, вполне могла сойти с ума, шизофрения, навящивые идеи, паранойя и всё такое…

— Гита, пожалуйста, не пугай меня, мне и так страшно, — Арина безумно переживала за медиума, — я никогда себе не прощу, если она пострадала из-за меня… Как я могла о ней забыть? Почему не остановила это?

Подруга прикоснулась к бледному виску девочки, та шевельнулась во сне:

— Знаешь, это в высшей степени странно, но наваждение спало, похоже, она просто спит. Не понимаю. Вообще-то остановить это мог лишь тот, кто начал, но… Чертовщина какая-то! Нам поскорее нужно вернуться на базу, Прад должен разобраться… Мы и так много времени потеряли… Давай, разбуди её!

Арина попятилась:

— Я? Почему я? Давай ты, я и так сильно ей навредила! Гита, я не могу!

— Чепуха. Ты же шепнула слово, теперь она послушается лишь тебя, ну же…

Арина дала себе зарок больше никогда в жизни не вмешиваться в чужое сознание, вот ещё один — последний раз и больше никогда! Если бы она была более расторопна и в своё время, как полагается всем юным девушкам, думала не об учёбе, а о поисках мужа и семейном гнезде, девочка вполне могла бы оказаться её дочерью. Юная, тоненькая как тростиночка, она, вероятно, ещё и не поняла на пороге какой огромной, богатой на события жизни стоит. Арине захотелось её защитить. Со всей возможной осторожностью пальцы прикоснулись к виску, на котором сквозь тонкую кожу проглядывала синяя жилка. "Проснись" — шепнула Арина. Девочка абсолютно по-детски несколько раз причмокнула, приоткрыла глаза, села, потянулась, словно очнулась в своей постели, а не посередине городского парка, потёрла правое плечо — отлежала.

— Уф, — с облегчением выдохнула Гита, — она нас по-прежнему не видит и то хорошо!

Арина с умилением наблюдала за медиумом и вновь подумала, что зря они выбрали её — совсем малышка, ей бы свои подростковые проблемы решить, куда там до спасения команды Капитана Прада. Девочка видно осознала, где находится, воровато посмотрела по сторонам, задумалась и неожиданно мечтательно улыбнулась — верно, что-то вспомнила.

Порыв ветра свернулся у их ног в крошечное торнадо, собрал тротуарную пыль.

— Это знак, — указала на него Гита.

— Знак чего? — не поняла Арина.

— Прад вызывает нас на базу или поторапливает. В загробном мире мобильными пользоваться не с руки, поэтому приходится общаться по старинке.

— А как он это делает?

— Не знаю, но будь уверена, он способен и не на такое…

— Слушай, а как мы её доставим? Она ведь не способна в отличие от нас быстро пробежать такое расстояние?

Гита ответила не задумываясь:

— Поедем на метро!

Пока они разговаривали, девочка, вероятно, придумала, как провести остаток вечера, встала и собралась куда-то по своим делам.

Увы, сбыться её планам, было не суждено.

— Поторопись, она уходит!

Арина и сама это поняла, подошла к девочке, прикоснулась к виску, шепнула на ухо: "Метро Электрозаводская".

Зрачки медиума расширились, она повторила: "Электрозаводская" и побежала. Догнать её не составило труда. Арина бежала следом и вновь подумала, как должно быть трудно живётся медиумам, раз любая начинающая ведьма с такой лёгкостью способна влиять на их мысли и желания. За время путешествия в метро, она несколько раз прикасалась к девочке, но её опасения каждый раз были беспочвенны — приказ не ослабевал, бился в юной голове раненной птицей, не давая хозяйке понять, что же с ней происходит на самом деле. Выйдя на поверхность, они попали в царство ночной Москвы. Небо окончательно почернело, но от множества огней большого города, отнюдь не стало темно. Арина собиралась было прикоснуться к провожатой, чтобы указать следующую точку маршрута, но с удивлением обнаружила, что этого не требуется. Она услышала её мысленный вопрос: "куда дальше?" и вместо ответа представила набережную Яузы, старые дома, стадион у которого нужно свернуть, дорогу у Введенского кладбища и нужный двор. Девочка с готовностью щенка кинулась исполнять.