Вера Школьникова - Выбор Наместницы

– Торопитесь, э? – Герцог крякнул совершенно по-стариковски, словно ему стукнуло все девяносто шесть, а не пятьдесят восемь. Что тоже, впрочем, возраст не юный, но до дряхлости лорду Алестару было еще далеко. – С такой горячностью – непременно успеете.

– Ваше сиятельство, я действительно тороплюсь. Если вы знаете, что именно я задумал, вы должны понимать, что я хочу предложить вам.

– Что вы хотите у меня попросить, герцог, попросить, а не предложить. Предлагать вам нечего.

– В таком случае вы бы со мной не разговаривали.

– Сразу видно, что вы плохо разбираетесь в торговле. Я не хочу ничего купить. Я хочу продать. Точнее даже, подарить. Практически безвозмездно.

– С трудом могу поверить в ваше, – Квейг немного помолчал, – бескорыстие.

– А я и не стану вас убеждать, что не преследую собственных интересов. Точнее, интересов своего герцогства. Не стоит вам напоминать, какая часть дохода уходит в казну, а какая остается вам? И заметьте, при этом наместница из столицы устанавливает дорожные пошлины, но я должен обеспечивать безопасность караванов!

Квейг приложил усилия, чтобы сдержать улыбку – экий актер пропадает! Безопасность караванов! Наняли куры лисицу курятник от лис охранять! Уж как она бедная, старалась – а вот только пустел курятник с каждой ночью, одни перышки остались. Герцог, тем временем, продолжал:

– У вас нет ни одного шанса, милорд, ни одного! Пускай даже несколько горячих голов решили дружбы ради положить эти головы на плаху. Никому дела нет до ваших личных счетов с наместницей, никто в здравом уме не захочет мстить за невинно убиенного герцога Суэрсен, и что бы там ни было написано в этой мифической книге – восстания не поднимают из-за дюжины выцветших листов пергамента. Нарушая закон, вы не добьетесь ничего. Я же могу помочь вам победить используя закон!

– Я уже пытался, – заметил Квейг с долей грустной иронии – он усмехался собственной глупости.

– Вы пытались использовать закон в свою пользу. Я же дам вам в руки оружие – закон, который можно использовать против наместницы. Более того, закон, с помощью которого можно положить конец этой глупой традиции выборной власти. Ведь если лучшие из правительниц оказываются всего лишь слабыми женщинами, стоит ли доверять им власть над тысячами тысяч?

– И какова же плата за вашу помощь?

– Я хочу, чтобы король, кто бы он ни был, признал суверенное право Ойстахэ!

– Если король сделает это, он будет либо дураком, либо безумцем, и его с полным правом отрешат от трона в тот же день. Ойстахэ в самом центре империи, здесь пересекаются все торговые тракты!

– Суверенное право, герцог, а не независимость. Мне все равно, как будет называться эта земля в официальных документах и на картах – я лишь хочу быть полновластным хозяином своих владений.

– Как вы совершенно правильно заметили – я герцог, а не король. Как я могу обещать вам от его имени? Я не претендую на трон ни для себя, ни для своих потомков. Да и потом, я не уверен, что стоит менять традиции. Более тысячи лет наместницы правили империей, и если одна из них оказалась… – Квейг замялся, подбирая подходящее слово, – недостойна, это не значит, что пришедшая следом будет такой же.

– Сама суть женской природы содержит в себе слабость. Вы думаете, что наместница управляет государством? Чушь, правит все равно мужчина, тот, кого выбирает она. Не проще ли выбрать короля раз и навсегда, без дамского посредничества?

– Вы обвиняете наместницу, – очень медленно, чуть ли не по слогам произнес Квейг, – что она нарушила верность своему супругу-королю?

Эта нарочитая медлительность помогла удержать первый порыв – ударить мерзавца, посмевшего осквернить ее, по лицу, разбить эти толстые, ухмыляющиеся губы, словно покрытые тонким слоем топленого сала, отблескивающего в свечных бликах, в кровь!

– Наконец-то мы подобрались к сути. Именно так, милорд, именно так.

– Она сама вам в этом призналась? – Квейг сумел взять себя в руки, и теперь только хорошо знающий его человек смог бы прочитать гнев в неестественно спокойном выражении лица герцога.

– Нет, не она. Ее любовник, правда, мне пришлось проявить некоторую настойчивость, чтобы заставить этого господина разговориться. Три дня голодовки – и он был готов признаться в чем угодно. Честно сказать, я и сам не знал, какую рыбку выловил в мутной воде. Как только мы придем к соглашению, я назову вам имя. Вам не понадобится никаких других доказательств. Ее величество выбрала в спутники редкостного слизняка. Дайте ему шанс выжить – и он подтвердит все, да еще и расскажет во всех подробностях, в каких позах ублажал нашу целомудренную властительницу все эти годы.

На этот раз во взгляде Квейга промелькнуло нечто, заставившее герцога Алестара вздрогнуть, самым верным словом для определения этого «нечто» было бы – «смерть». Старый лис замолк, недовольно ощутив знакомое ему, хоть и весьма редко ощущение, что он что-то упустил из виду в своих расчетах. Квейг сцепил пальцы в замок:

– Все, что я могу обещать вам – если мы добьемся успеха, и если владетельные лорды империи решат, что на трон должен сесть король – я поставлю его величество в известность о нашем соглашении. Если же, что весьма сомнительно, королем буду я – я исполню его сам. Это еще не все, – прервал Квейг собравшегося уже что-то возразить герцога, – вы должны понимать, что одного лишь закона обычно оказывается недостаточно. В случае военных действий я настаиваю на вашей помощи. Если вы пожелаете – в ваших лесах может пропасть хоть целая армия. Не надо объяснять мне очевидное – на вашу верность данному слову я не рассчитываю. Если вы увидите, что я проигрываю – никакие соглашения не удержат вас от удара в спину. Все, что я требую – не перебегайте мне дорогу раньше времени. Наместница достаточно мудра, чтобы простить вам недостаток рвения. Я же не прощу избыток.

– Однако, я, кажется, поторопился с выводами – вы кое-что понимаете в торговле. Недостаточно, чтобы зарабатывать этим на жизнь, но ваша хватка мне нравится, молодой человек. Итак, уточним детали: я даю вам в руки оружие, всего одно имя, но сколь значимое, и обязуюсь не мешать вашим победам. Заметьте – только победам, потерпите поражение – я в числе первых поспешу выразить лояльность ее величеству.

– Я же, взамен, обещаю сохранить в секрете источник своей осведомленности, герцог. При любом развитии событий это «оружие» не то, каким может гордиться мужчина и дворянин.

– Об этом я как-то не подумал. Будем считать это премией за проявленную добрую волю. Вы правы – я предпочту сохранить тайну.

– Я также обязуюсь либо предоставить вам право полного самоуправления в рамках империи, либо защищать ваши интересы перед королем в случае победы.