Вячеслав Корнич - Огненный ветер

— Настроение Лана, как у всех пассажиров, — ответил Олег. — А ведь мы все пассажиры на этой планете, с очень грустным названьем Земля…

— Ой-ой, сколько философской лирики и пафоса! А вот мы с Аринкой от переизбытка лирических чувств, точно сегодня напьёмся.

— Да, пожалуй, — как то отстранённо согласилась Арина. — Вам то что, завалитесь через несколько часов на полки и уснёте. А нам каково? Провожать всегда труднее…

— Будет вам девчонки, не грустите! Скоро вернёмся, если зверушки нами не полакомятся, — попытался пошутить Антон, потянув за руку Лану.

Она всё поняла и последовала за ним.

— Пусть попрощаются, для них это важно, — сказал Антон.

— А для тебя разве нет?

— Где бы я ни был, ты всегда здесь, — ответил Антон, приложив руку к сердцу.

— Ты хоть вернёшься? — негромко спросила Лана, прижимаясь к нему.

— Сомневаешься?

— Я уже ничего не понимаю в своих ощущениях.

— Конечно вернусь родная, на этот раз обязательно вернусь.

— А будет и другой?

— Кто знает, не всё в нашей воле, — задумчиво произнёс Антон, прекрасно понимая, что скоро всё уже будет не так.

Вновь монотонным женским голосом заговорил громкоговоритель, объявляя о прибытии на первый путь пассажирского поезда Пенза-Владивосток.

Через пару минут, показавшийся поезд замедлил свой ход и стал вытягиваться вдоль железнодорожного перрона. К радости путешественников, нужный им вагон остановился как раз напротив здания вокзала. Нагрузив спины увесистыми рюкзаками, они предъявили проводнице билеты и стали прощаться с женщинами.

— Если получиться, позвони. И возвращайся скорее, я буду очень ждать, — сказала на прощанье Лана, целуя Раскатова.

— Не грусти родная, до встречи.

Поднявшись в тамбур, мужчины ещё раз помахали своим возлюбленным и направились вглубь вагона. К удивлению друзей купе оказалось свободным.

— Однако, — отметил Раскатов.

— Не тешь себя иллюзией, в Челябинске точно подсядут, — высказался Олег.

— Как знать Олежка… хорошая мечта точно не повредит.

— Это правильно, хоть помечтаем, а лучше бы конечно вдвоём до Иркутска, в такую жару любая компания в тягость будет, — ответил Зорин и тут же воскликнул:

— Смотри Антон, девчонки нам машут!

Они выглянули в окно, за которым Лана с Ариной наперебой раздавали мужчинам последние напутствия и прощальные воздушные поцелуи.

А вскоре прозвучал продолжительный гудок тепловоза и поезд тронулся, оставляя позади вокзал Миасса.

Через несколько минут в купе вошла молодая проводница и попросила предъявить билеты.

— Так, до Иркутска… Мужчины, если захотите чаю или кофе, скажите мне, я всегда рада помочь, — произнесла она приятным голосом, что-то помечая ручкой на билетах.

— Спасибо милая, обязательно обратимся, — ответил с улыбкой Олег.

После её ухода, друзья переоделись в спортивную одежду и спрятали под нижние полки свой багаж.

— Значит в Иркутске будем в начале восьмого, — будто себе напомнил Олег.

— Вроде бы…если верить расписанию.

— А в девять у "Ангары" с Пашкой встречаемся, должны успеть, — продолжил свои размышления Олег.

— Куда он денется, будет ждать, даже если поезд задержится.

— Да, конечно… Каким он интересно стал за эти годы?

— Все мы меняемся Олег, порой до неузнаваемости… но уверен, в случае с Пашкой такого не произойдёт, — философски заметил Раскатов.

— Твоя правда Антон, Пашкину натуру трудно подвинуть в сторону, всё равно проявится в чём-то, — рассмеялся Зорин.

— Вот и я про то же.

Через полтора часа поезд уже подъезжал к челябинскому вокзалу, но друзья не стали выходить на потемневший от затяжного дождя перрон. И на этой большой станции к ним никто не подсел, словно обстоятельства подчинились предположению Раскатова. После Челябинска, проводница принесла им два стакана чая, и мужчины расположились возле стола.

— Антон, а ты любишь дорогу…ну, в смысле путешествий конечно?

— О дорога, дорога, дорога, бесконечные вёрсты без сна, в них надежда, слепая тревога, радость встреч и былая вина, — неожиданно продекламировал катрен Раскатов, — Конечно Олежка люблю, ты прислушайся к ритму колёс…будто биение сердца. Вся наша жизнь нескончаемая дорога…

— Наверно, но рано или поздно человек же должен возвращаться туда, где его ждут.

— Ну, с этим у нас всё в порядке. Представь, что где-то в одном небольшом городке, две милые дамы сидят в уютном кафе, выпивают за наше здоровье и мечтают о встрече, — улыбнулся Антон, отпивая из стакана.

— Всё шутишь, а для них это удар по самолюбию.

— Вот как раз и полечатся от него.

— Может всё-таки надо было поехать вместе? А Пашка не осудил бы нас за это.

— Нет конечно, не осудил бы… но я не уверен, что наши милые получили бы удовольствие от такого отдыха. Маршрут не самый лёгкий, ты сам знаешь, трудно бы им пришлось… А если не кривить душой, то наши женщины мечтают совсем о другом отдыхе, где нибудь возле Средиземного моря, в пятизвёздочном отеле со всеми удобствами. Разве не так?

— Возможно ты и прав…

— А у тебя с Ариной, всё так серьёзно?

— Да брат… серьезней неверно не бывает.

— Хорошо что любовь не выбирает, а лишь предъявляет права, в этом вся её прелесть и боль.

— Согласен, это чувство забирает целиком и в нём необъяснимая полнота жизни.

Антон понимающе кивнул и похлопал друга по плечу.

"Интересно, что произойдёт в отношениях этих ребят, когда раскроются все тайны, — подумал Антон. — Хотя, я уже догадываюсь".

Набирая скорость, поезд неудержимо стремился на восток, равномерно постукивая колёсами. За окном незаметно опустились сумерки и окружающий пейзаж постепенно стал сливаться в одну сплошную картину ночи, лишь изредка поблёскивая редкими огоньками фонарей.

В ожидании подходящего момента для сна, Олег устроился на верхней полке. Но даже сейчас, сомнения в правдивости Антона ни на минуту не оставляли Зорина в покое, заставляя вновь и вновь анализировать свои подозрения.

"Да-а, парадокс какой-то… он целых одиннадцать лет "промывал" своё сознание в отшельничестве, неужели так и не смог вспомнить главного? Не может быть, я не верю в это! Ведь он считается одним из лучших у пришельцев, но его "коллегам" понадобилось значительно меньше усилий и времени для этого, — размышлял про себя Олег. — "А если он вспомнил себя, то какую игру ведёт и с какой целью? Нет, Ридан должен был узнать об этом, должен был".

Они встречались ещё раз до отъезда именно по этому поводу, но кроме того, Ридан предупредил о возможных акциях со стороны "оппонентов". Состояние непонимания, не оставлявшее Зорина в последние месяцы, усложнялось ещё противоречиями в собственных чувствах, ведь не смотря ни на что, он искренне по-дружески любил Антона.