Таня Хайтманн - Одержимые

— Если сегодня вечером — это не будет слишком рано?

— Нет!

— Тогда я приду к тебе.

Леа следила за ним взглядом до тех пор, пока он не скрылся за углом коридора. Затем негнущимися пальцами открыла дверь и с наслаждением окунулась в хлынувшую ей навстречу жару.

Не раздеваясь, она нагрела чаю, села на единственный стул, стоявший у окна, и стала смотреть на проясняющееся небо. Когда дрожь в теле постепенно унялась, она медленно выпуталась из пальто Адама и положила его на умывальник. Продолжая раздеваться до нижнего белья, она не спускала с пальто глаз. От него исходил въедливый запах металла, постоянно, через короткие промежутки времени, посылавший сигнал опасности трезвой части ее разума.

«Об этом нужно было думать раньше, — раздраженно сказала себе Леа. — А теперь уже слишком поздно». Внезапно, одним махом, словно чары Адама развеялись в связи с его отсутствием, она осознала всю правду, открывшуюся после его признания: она до безумия влюблена в человека, одержимого демоном. Демоном, который во что бы то ни стало, хочет завладеть Леа. И почему только она поверила, что интерес к ней Адама достаточно велик, чтобы устоять перед желанием демона?

Следующие дни прошли для Леа, словно во сне. Со времени того запутанного разговора на берегу канала они с Адамом избегали бесед на эту тему. Как и прежде, она просыпалась каждую ночь оттого, что ее мозжечок посылал сигналы тревоги, а сердце в приступе паники грозилось вот-вот выпрыгнуть из груди. Но, не успев открыть глаза, она чувствовала, кто сидит там во тьме и борется со своим личным демоном.

Днем молчаливый, до боли далекий Адам появлялся у нее, когда ему заблагорассудится. Возвращаясь домой из магазина, она обнаруживала его стоящим у дверей квартиры; один раз, когда выключили свет, он внезапно оказался за ее спиной в библиотеке. Он ловил ее после лекций перед аудиторией, глядя только на нее, а остальные студенты и их любопытные взгляды для него словно бы и не существовали.

Тем больше внимания обращала на эти взгляды Леа. Она не знала, что думать об этом внимании, которое постоянно привлекал к себе Адам. Казалось, он притягивал большинство людей, но они не решались приблизиться к нему. На чей счет отнести это — на счет его красоты или влияния демона — оставалось для нее загадкой.

Когда однажды днем Адам ждал ее в холле университета, Леа схватила за локоть Язна, и они вместе стали спускаться по лестнице. Поскольку Язна отсутствовала последние несколько дней по семейным обстоятельствам, она не слышала сплетен о Леа и ее таинственной тени.

— Смотри-ка, вон тот таинственный парень, который живет у профессора Каррьера, — прошептала она на ухо Леа, и в голосе ее слышалось возбуждение и недоверие. — Я тащусь от того, как он двигается. Так и хочется… — Язна громко рассмеялась, делая однозначное движение бедрами.

Леа вздрогнула.

Последние дни она постоянно размышляла над тем, чтобы довериться Язне, по крайней мере, рассказать о том, что касалось ее расположения к Адаму. Она чувствовала себя отрезанной от жизни, и даже когда Адам был рядом, ее мучило одиночество, потому что он оставлял ее наедине с ее чувствами. С того утра, когда он доверил ей свою тайну, он сказал ей всего несколько слов. Хотя ранняя смерть матери и требовавшая много времени академическая карьера отца заставили Леа привыкнуть к мысли, что она предоставлена самой себе, теперь все чаще в ней вспыхивала потребность в дружбе и понимании.

Сейчас же она внимательно посмотрела на Язну со стороны и почувствовала, как внутри нее зарождается недоверие.

— Вероятно, он пришел за мной.

Язна резко обернулась, на лице ее отразилось совершеннейшее недоверие.

— За тобой?

При виде ее презрительно скривившегося полного рта Леа отбросила мысль о том, чтобы рассказать ей о своей влюбленности. Похоже, отношения с Адамом во многом чересчур фантастичны.

Когда Адам стал подниматься по лестнице, Язна тихонько спросила:

— Каким же образом ты его заарканила? Твой отец — управляющий какого-нибудь международного концерна? Ты открыла какую-то тайну, при помощи которой можешь контролировать его?

Леа открыла рот, но ничего подходящего в голову ей не пришло. Впервые в жизни она столкнулась с женской ревностью и была шокирована до крайности. Она не принадлежала к числу женщин, придающих большое значение своей внешности, ей никогда бы не пришло в голову кокетничать, чтобы обвести мужчину вокруг пальца. В глазах Язны она внезапно стала маленькой, невзрачной студенткой, которой даже мечтать нельзя о том, чтобы вызвать интерес у такого мужчины, как Адам. Она почувствовала, как внутри у нее все закипает от возмущения и одновременно с этим появляется неуверенность. Она никогда не рассматривала свои отношения с Адамом с такой точки зрения.

Адам кивнул в знак приветствия и пошел рядом с Леа.

— Мы ведь встречались у профессора Каррьера, правда? — быстро спросила Язна, пока Адам не отвернулся от нее. Она протянула руку, касаясь его плеча. — По крайней мере, я хорошо это помню.

— Действительно? — Адам слегка наклонил голову к плечу.

— Да, и особенно хорошо я помню то, что… Как бы это сказать? — Язна приблизилась вплотную к Адаму и улыбнулась. Она медленно провела рукой от плеча к кисти, и Адам не сделал ни малейшей попытки стряхнуть ее руку. Затем она потянулась и прошептала что-то ему на ухо.

Внутри у Леа все сжалось, и словно воцарилась тишина, словно что-то умерло в ней. Хотя оба они стояли от нее на расстоянии всего лишь вытянутой руки, они перестали существовать. Затем она увидела лицо Адама, и от ужаса весь воздух ушел из ее легких. Черты его лица были озарены чуждым светом, легким интересом, словно он взвешивал заманчивое предложение. Затаенное желание в глазах, показавшихся ей внезапно такими чужими, еще больше шокировало Леа.

Вдруг Адам резко отступил на шаг и смущенно заморгал. Что бы там только что ни определяло все его поведение, оно бесследно исчезло. Он нашел взглядом Леа, и она увидела в нем непонятное замешательство.

Прежде чем отвергнутая Язна успела снова протянуть к нему руку, Адам приобнял Леа за бедра.

— Мне очень жаль, но я действительно не помню, — сказал он на удивление твердым голосом. — Вероятно, в тот вечер я глядел только на Леа. Так ведь всегда и бывает.

И они вместе стали спускаться по лестнице.

Леа быстро привыкла к тому, что у нее появилась вторая тень. Хотя ее начинал напрягать постоянный контрастный душ чувств, под который ее бросали безмолвные появление и исчезновение Адама. Часто она ощущала себя оглушенной: когда он уходил, она едва не впадала в истерику от страха, что он может не вернуться. В его присутствии она постоянно опасалась, что он вдруг посмотрит на нее глазами Язны и бросит. Этого она боялась гораздо больше, чем того, что Адам уступит требованию демона и перевоплотит ее.