Личия Троиси - Две воительницы

Дубэ сразу надела все это и вдруг почувствовала себя уютно. Это уже был не костюм убийцы или воровки — это было что-то другое, новое.

Ее взгляд упал на прежнюю одежду, которую она только что сняла. Посреди черной кожи она увидела что-то белое. Ее сердце сжалось: это было письмо Учителя.

Дубэ взяла его. Чернила выцвели оттого, что она так много раз нежно гладила и перечитывала его.

В очередной раз развернула это письмо, провела пальцами по строчкам, по истертым складкам. Сколько слез она когда-то пролила над ним.

«Я думаю, что люблю тебя. Ее я люблю через тебя».

Эти слова когда-то обжигали ей сердце любовью и болью. Теперь она поняла их глубинный смысл, и вдруг все стало ей ясно. Она снова сложила письмо и положила его туда, где оно было раньше, — в свою старую одежду.

— Ты готова?

Дубэ повернулась к двери. Лонерин ждал ее, тоже одетый в кожаную одежду народа хюэ. Куртка у него была такая же, как у нее, только вышивка на груди изображала огромное дерево со множеством изогнутых ветвей и больших листьев.

— Да, — кивнула она, беря в руку трость.

Пока они шли, Лонерин рассказал ей то, что ей нужно было знать. Он объяснил ей, что староста — просто один из местных жителей, его выбрали всей деревней, чтобы он управлял делами их маленькой общины, и что хижина, куда они сейчас направляются, построена вокруг ствола местного Отца Леса.

— У народа хюэ есть два бога — один для леса, это Отец, другой для животных — земляной дракон Макхтахар. Здешним хюэ очень повезло, что рядом есть логово драконов.

— А что это за ужин? — спросила Дубэ.

— Староста деревни желает поговорить с нами. Со мной он уже смог побеседовать, и я рассказал ему нашу историю, но он, разумеется, желает познакомиться и с тобой тоже. Поэтому он позвал нас на праздничный ужин в честь Отца Леса, который они устраивают в каждое полнолуние, через каждые двадцать восемь дней.

Дубэ, немного помрачнев, спросила:

— Что ты сказал ему обо мне?

— Он знает о твоем проклятии.

— А о моей работе?

Лонерин довольно долго молчал, потом ответил:

— Знает, что нас преследует Гильдия, но не знает, что ты воровка.

Девушке это не понравилось: такое начало вечера — плохая примета.

Но когда они вошли в большой зал, Дубэ показалось, что ее тревога слабеет. Вокруг величественного ствола священного дерева был устроен огромный стол. Этот Отец Леса был заметно меньше, чем тот, который встретился им раньше, но принадлежал к тому же виду деревьев, в нем было то же таинственное мистическое очарование. Казалось, что это он освещает зал.

За столом сидели, похоже, все жители деревни в праздничных нарядах. На женщинах были яркие разноцветные рубахи с рисунками в виде геометрических фигур или звезд, а мужчины прикрыли обычно голые верхние части своих тел куртками, которые украшали красные узоры самых разных форм. Но особенно роскошными были прически женщин. Некоторые из них вплели себе в волосы разноцветные ленты, другие повязали головы тюрбанами из широких полос узорчатой ткани, остальные уложили волосы в сложные прически и прикрепили к ним самые разнообразные украшения — от зубов дракона до птичьих перьев. Над столом раздавался легкий радостный шум, и все — от гостей до горящих светильников, расставленных на одинаковом расстоянии один от другого, — придавало этому месту праздничный вид.

Дубэ и Лонерин сели рядом со старостой. Он оказался не таким старым, как предполагала девушка. Его густая борода была разделена на тонкие пряди, а длинные волосы отливали темно-синим, как ночь, блеском. Он сидел, скрестив ноги, на подушке — как и все остальные за этим столом — и любезно улыбнулся своим гостям, как только они к нему подошли.

Лонерин поприветствовал старосту на его языке, Дубэ могла только смущенно улыбнуться.

Староста взглянул на нее добрым и проницательным взглядом и сказал:

— Не бойся, больше я не обменяюсь с твоим другом ни одним словом, которого ты не сможешь понять.

И он улыбнулся девушке. Он говорил на языке своих гостей правильно с едва заметным акцентом, который придавал его речи особое изящество.

— Огромное спасибо вам за помощь, которую вы нам оказали, — с облегчением произнесла Дубэ.

— Крики Макхтахара привели нас к вам. Вы уничтожили его врага, и мы не могли не помочь вам.

Гном явно имел в виду Реклу.

Начался ужин. Сначала была произнесена благодарственная молитва, основное содержание которой Лонерин попытался перевести Дубэ, потом все принялись за еду. Праздник, видимо, был очень большим торжеством, потому что было подано огромное количество разных блюд. Но по меньшей мере одно блюдо из каждой перемены ставили как дар к подножию Отца Леса.

Староста занимал своих гостей беседой, объясняя им обычаи своего народа.

Он вел себя чутко и сдержанно: ни одного вопроса о них, только тихий спокойный рассказ о своем народе и его привычках, Дубэ понемногу начинала чувствовать себя здесь почти как среди родных. Гном был таким любезным, движения хюэ, подносивших дары, были спокойны и плавны, а их лица — улыбчивы и дружелюбны.

Ужин закончился поздно ночью искупающим грехи танцем при свете полной луны. Вдали зазвучал рев драконов.

— Вы слышите? Макхтахар отвечает нам и поет вместе с нами. Он дал нам это чудесное место, пусть же этот лес всегда будет прославлен и защищает нас от эльфов.

Дубэ было странно слышать, что кто-то так говорит об эльфах. Она всегда считала их мирными и не могла себе представить, что они могут чем-то угрожать этому кроткому и великодушному народу. Но она не стала противоречить и молча приняла участие в церемонии.

Лишь когда праздник закончился, староста перевел разговор на темы, более близкие к делу. Он привел своих гостей в одну из комнат большой хижины, сел напротив них и предложил им тоже сесть.

— Я предпочел подождать и не говорить с вами, пока ты не поправишься, — сказал он Дубэ, повернувшись к ней. — Лонерин сказал мне, что вы путешествуете вместе и что у вас общая судьба. Так вот, я знаю, что привело вас сюда, и знаю, как вам помочь.

Сердце Дубэ забилось сильнее, но она смогла заметить, что Лонерин не был удивлен. Он явно уже что-то знал.

— Это Сеннар научил вас нашему языку, да? — спросил он.

Староста дружелюбно улыбнулся.

— Мы переселились сюда из Всплывшего Мира много сотен лет назад, когда эльфы еще не жили на побережье. Но мы мало что помним из вашего языка. Потом, почти сорок лет назад, сюда пришел тот человек, которого вы ищете.

И Лонерин, и Дубэ напряглись.

— Он долго был моим близким другом, и это у него я научился вашей речи. Мы долгое время часто бывали друг у друга в гостях, но несколько лет назад я перестал встречаться с ним.