Людмила Минич - Ступени в вечность

К своему удивлению и неудовольствию, девушка очнулась. Вокруг гулял вечный назойливый ветер. Ветер! Это значит, где-то выход… Она преспокойно закрыла глаза. Пока ещё можно… Но, видно, уже нельзя. Ожидаемое не пришло. Маритха сунула руку под голову, обнаружила тощий бурдюк с водой, вскочила, шатаясь, на ноги.

— Ты где?!

— Здесь.

На непослушных палках вместо ног девушка приковыляла к отверстию, у которого стоял Сын Тархи. Оттуда и веяло ветерком. Не такая большая дыра, но человек вполне пролезет. Свобода! Они не умрут в этой каменной клетке!

В порыве счастья Маритха кинулась к своему спутнику, обвила руками, прижалась к груди. Как будто гора сжалась до такой малости, что Маритха смогла её обнять. Как будто она на миг поймала ветер, что вот-вот унесётся прочь. Тангар — совсем другое дело, он настоящий. Такой, как есть. Никогда она так ясно не ощущала, что обнимает всего лишь оболочку, под которой не человек, а целый мир. И никогда не была так счастлива.

Страсть не тревожит сердца Великих. Их любовь иная…

Пускай иная. Пускай любая, какая есть.

— Пошли! — оторвалась Маритха, словно вспугнутый зверёк, опасаясь, что ещё миг — и все исчезнет.

Она первая полезла в отверстие, бившее в лицо свежим ветром. Впервые Маритха ему рада. Даже постояла, раскинув руки, чтобы почувствовать свободу во всей полноте.

Сын Тархи прозрачно улыбнулся.

— Мы встретились не так давно, но той Маритхи уже нет. Если бы я продвигался так быстро, давно бы обрёл бессмертие.

— Нам пора, — вздохнула девушка. — Куда идти?

Радость все же померкла, хотя, казалось, она просто вечная.

— Мы рядом с Храмом Ступеней. Я слышу его. Осталось только вход найти.

Маритха растерялась.

— Уже? Уже пришли?

— Почти.

Он двинулся поперёк склона, скользя по каменной осыпи. Девушка, как привязанная, тронулась за ним, отгоняя нелепые мысли.

Вот и все. Маритха невольно протянула руку вперёд, намереваясь ухватиться за его арчах, вздувавшийся на ветру, еле сдержалась. Что ж, пускай хоть ему отмерится полной мерой…

— Приветствую тебя, Аркаис! И тебя, Маритха!

Она сразу даже не поняла, откуда эти слова и почему ей знаком этот голос. Ещё бы! Его ни с чем не спутаешь. Но сегодня он не проникал в самое сердце, потому что оно и без того переполнено. Потому девушка и решила, что попросту почудилось. Да и спутник её продолжал пробираться вперёд как ни в чем не бывало. Однако вскоре он остановился. Площадка, облюбованная им, была почти ровной, и Маритха пристроилась у самого её края, присела на небольшой валун.

— Не могу порадовать тем же самым, — небрежно уронил Сын Тархи. — Выходи, не тревожь пространство.

В первый раз Маритха, разинув рот, наблюдала, как в один миг из ничего родилась зыбь, из зыби — тень, из тени — нечто вроде столба. Из него все перетекло во что-то непонятное, потом соткалось в человеческую фигуру. Однако фигура продолжала оставаться призрачной, её края все время подрагивали, изменялись. Мгновения летели, а силуэт оставался бесплотным.

Наконец он сразу превратился в Великого Равангу, потом его качнуло, отбросило в сторону, еле на ногах устоял.

— Я предупреждал, Раванга.

— Я помню, Аркаис.

— Не стоит затевать такие игры попусту, да ещё поблизости от Храма.

Великий, как всегда, благодушно улыбался, не было знака, что его гнетёт какая-то забота. Как будто он явился проводить своего недруга в дальний путь. Нельзя сказать, однако, чтобы Маритха обрадовалась его появлению. Теперь и «прощай» по-человечески не скажешь. И ничего не скажешь. Раньше надо было, глупая женщина. Пугливая. Нерешительная. Раньше стоило суетиться, а теперь Сыну Тархи не до неё будет, раз уж Раванга сдержал обещание, у Храма встретил. У них тут своих дел…

— Мы ждём вас довольно долго, — после продолжительного молчания уронил Раванга. — Обычно ты стремителен поблизости от цели.

Мы. У Маритхи защемило сердце. Он таки привёл Тангара… И как она ему в глаза посмотрит? Что скажет? Что это в песне её так поётся: суждено полюбить было сильного… а пойти за другим, кто сильнее… Так получается? У некоторых странные песни, и странное в них поётся. Но разве ж она виновата!

— Мы не торопились, — между тем ответствовал Сын Тархи, безразлично, словно беседовал о чем-то малозначащем. — Нечто вроде паломничества. Один Храм, потом другой. Там два дня, здесь… почти трое суток.

— Трое? — вырвалось у Маритхи. — Не может быть!

Аркаис не стал её разуверять. Все внимание было занято противником.

— Вот как. — Раванга смотрел на Маритху, и по знакомым мурашкам, цеплявшимся к её коже, она поняла, что тот пытается проникнуть сквозь Сферу. — Я чувствовал, что вы близко. Но потом исчезли вновь, оставалось только ждать. Не думал, что ты рискнёшь отправиться в Горный Храм вместе с нею… Ты мог убить её. Там силы, жёсткие даже для нас с тобою.

— Это так. И если бы Бессмертные желали мне помешать, мы не увидели бы света. — Тут девушка вздрогнула. — Но мы перед тобой. Несмотря на всю мощь Горного Храма. Что до Маритхи… я переоценил её силы. Эти места затмевают даже совершенный разум. Ты знаешь.

Маритха только взгляд переводила с одного на другого. Неужто там, в пещере, они вправду могли…

— Твой разум они затмили давно и безвозвратно.

Впервые вкрадчивый и сладкий голос Великого по казался ей отвратительным.

— Может быть, ты и прав.

— Мои старанья дали всходы? Тогда я повторю… Вернуться можно всегда. Даже если нет пути обратно…

— Всегда можно вернуться, — откликнулся Аркаис. — Твои старанья… — он усмехнулся. — И на этот раз они тоже тщетны. Но слова все равно хороши.

— Ты не повернёшь?

Девушке за этим почудилось куда больше, чем три коротких слова. Решимость. И обречённость. Они прятались за привычным ей тихим покоем Раванги, как всегда светившимся полуулыбкой знающего. Может быть, сила Сына Тархи постепенно сливалась с Маритхой, а может, это Источник прибавил прозорливости. Или она грезила наяву.

— В этот раз Бессмертные позволили мне далеко зайти.

В этот раз?

И вновь ей услышалось больше, чем сказано. Он не мог повернуть. За его насмешкой скрывалось то же самое… решимость и обречённость.

— В последнее время я часто вижу силу Бессмертных рядом с тобою, — сказал Раванга.

— Она приходит.

— Неужели они говорят с Сыном Тархи?

— Для Великого Раванги это оскорбительно?

— Бессмертные делают то, что могут, для нашего мира.

Опять за ровным голосом Маритхе почудилась рябь, хоть из последних слов она ровно ничего не поняла.

— Оставь её, Раванга. Пускай Маритха выполнит то, что ей назначено, и освободится. С неё довольно схваток. Разве не для того ты сам вёл её к Храму?

— Я обещал ей свободу и сдержу своё слово. Но ты торопишься, Аркаис. Маритха долго с собой сражалась и преуспела, насколько могла — с неё уже довольно. Но главная схватка ещё впереди. Последняя. С тобой. Её миг истины.