Михаил Михеев - Охота на невесту 2

– Ты думаешь, кому ты и что говоришь? – кипятилась она. – Да он этот гвоздь вокруг твоей шеи бы обкрутил… в два оборота. И чуть-чуть дотянул… Потом и Прим бы не помог от этого ожерелья избавиться.

– Это с чего бы? – не понял Адрис.

– Балда ты необразованная. Я же людей ЧУВСТВУЮ! Он с трудом сдерживался…

– Правда Адрис, зачем ты Корбина обидел? – неожиданно вступилась за друга мужа Карина. – Ну не любил – и что такого? Не попадалась достойная, значит, вот и всё.

– И что вы, бабы в нем находите? Он хамит, издевается, Джуньку вон до суицида довёл, а вы защищаете его, опекаете, как бы бедняжку кто не обидел… Да его же кто обидит – двух дней не проживёт!

В тот раз я промолчала, не потому что поддержала Адриса, а просто задумалась над словами Карины – в них был смысл.

А ещё через годик после того разговора в кабинете я отпросилась навестить родителей в Горелых Выселках… Если бы я знала, чем всё обернётся, всё равно бы поехала.

К тому времени, после полутора лет ученичества, я уже готовилась к экзамену на лицензию мага четвёртого ранга. Корнелиус отговаривал, просил подождать пару лет, получить второй ранг, но мне слишком хотелось независимости. Я чувствовала себя достаточно сильной, за спиной были немалые успехи и даже несколько собственных разработок. Я открыла свой первый портал – он оказался бело-голубым, сияющим и очень красивым. И мне не нужны были вектора, достаточно только представить место чётко и ясно, как портал открывался с ювелирной точностью.

Вот я и спешила поделиться радостью с родными и близкими… Портал открылся возле родной избы, как я и хотела, но не успела осмотреться и прийти в себя, как была окружена толпой разгневанных людей…

…Первым увидел Джурайю сосед-пьянчужка и заорал на всю улицу:

– Люди! Люди!!! Сюда, держите её, пока не убегла! – через минуту её уже окружали милые, добрые люди, медленно сжимая кольцо… Некоторые были с вилами, топорами, просто с палками. По их лицам было видно, что ждут её уже давно… Но радости заметно не было. Как оказалось, Корбин так и не снял с них тройной налог. Из принципа. А наложен он был до тех пор, пока не изловят и не притащут пред светлые очи Его Сиятельства…

Джурайя стояла в замешательстве, явно не зная что делать. Портал открыть негде, люди кругом. Отбиваться – нехорошо, с её-то даром она могла теперь выжечь Выселки целиком, но боялась даже думать об этом. Да пусть тащут, смирилась она. Заодно Корбину спасибо скажу, а то неудобно получается. Прячусь от него, как таракан во всех щелях, когда он к дяде Кору приезжает. А тут такой случай – и Выселкам польза, и у меня камень с души…

Она спокойно дала связать себе руки, усадить в повозку, терпеливо выслушала все претензии односельчан…

– Он ведь не жениться уже хочет, а четвертовать с особой жестокостью, – жалобно сказала девушка, заглядывая в глаза то одному, то другому. Односельчане старательно отводили глаза и говорили, что графская воля – закон. Кого хочет – казнит, кого хочет – милует… – Ясно, – разочарованно вздохнула она, – дайте хоть с отцом-матерью проститься! – Роль жертвы, едущей на казнь, Джурайя играла до конца, и даже всплакнула по своей горькой судьбинушке.

– Вот у Его Сиятельства господина графа и попросишь, а там уж его воля – пущать иль не пущать, – отводя глаза, процедил сквозь зубы староста, сам садясь за кучера…

Гнал он, не слишком жалея лошадей, и к вечеру следующего дня её уже передавали с рук на руки обалдевшим стражникам, а староста всё тараторил – вы скажите Его сиятельству, изловили, дескать, с риском для жизни! Шкуры своей не пожалели, а беглянку доставили! – кричал он в закрывающиеся ворота.

– Разберёмся, – буркнул стражник, сматывая аршин верёвки с посиневших рук Джурайи. Этот молодой парень нередко сопровождал Корбина в визитах к старому учителю и теперь недоумевал, как эти остолопы умудрились изловить и повязать одну из его самых успешных учениц. Джурайя делала страшные глаза и мотала головой, давая понять, что делать нужно то, что говорит староста – и ни в коем случае не показывать, что они знакомы…

Когда Корбину сообщили, что к нему привези изловленную Джурайю, он удивился и неохотно оторвался от мольберта. А в дверях кабинета, куда сам же и распорядился доставить беглянку, какое-то время стоял, стараясь запомнить каждую деталь открывшейся ему картины: перед освещённым закатным солнцем окном в сумерках стояла девичья фигурка с понуро опущенными плечами. Джурайя задумчиво смотрела в окно и водила пальцем по покрытому морозными узорами стеклу… Отросшие волосы падали на глаза, а девушка каким-то пацанячьим жестом сдувала их краем рта. Тряхнув головой чтобы избавиться от наваждения, Корбин хлопнул в ладоши. Зажглись магические лампы, осветив кабинет мягким светом. На тонких запястьях Джурайи отчётливо проступали синеватые рубцы, оставленные верёвкой. Девушка вздрогнула от хлопка, но так и не повернулась.

– Неужто свои же сдали? – притворно удивися Корбин. – Ай-яй-яй, как не хорошо! И не пожалели?

– Не-а, – невесело усмехнулась Джурайя. – А я их так просила, всплакнула даже. И ни одна сволочь не заступилась…

– Все люди – сволочи, – нравоучительно выдал Корбин, наставительно подняв указательный палец. – Ну… Кроме некоторых. Чем больше живу – тем больше в этом убеждаюсь.

– Да нет, сволочей просто больше видно. А хорошие люди тихо сидят и не высовываются…

– А чего ж не отбилась? – в том же тоне посочувствовал титулованная язва.

– Не хотелось их разочаровывать. Они такие смелые вышли… всей деревней, с дрекольем, друг друга подбадривают – мол, сдадим беглянку – налог снимут, за побег наложенный. Ну я и подумала – ладно, пусть в героев поиграют… Кстати, я тебя ТОГДА не поблагодарила… Так вот, – она повернулась и подняла на графа глаза. – Спасибо, Корбин, что спас мир от меня и меня заодно с ним… – и тут же отвела взгляд, вдруг заинтересовавшись книгами на стеллажах.

– Оригинальное извинение, запоздавшее года на полтора, да ладно, фиг с ним, принимается, – криво усмехнулся Корбин. – Если что, обращайтесь.

– Ну что вы граф, не стоит, – зябко поёжилась Джурайя.

– Ну, не стоит – так не стоит… Чего изволите, юная леди, не утомились ли в дороге? – продолжал глумиться Корбин.

– Юная леди изволит свалить домой, если позволите. А то в повозке, знаете ли, ни помыться, ни отобедать. Хорошо хоть по нужде выпускали. Налог-то снимите с дураков, старались всё-таки…

Корбин задумчиво оглядел ещё более осунувшееся лицо девушки, багровые полосы не её запястьях, и покачал головой

– Пускай ещё годик поплатят. А ты свободна. И рад бы пообщаться, да всё дела, дела…

Джурайя с досадой вздохнула, сотворила компактный телепорт, кивнула на прощание и шагнула в свою комнату.