О`Санчес - Нечисти

– На Марсово поле езжайте, знаете, где здание Ленэнерго? Я там покажу…

Дверь узнала самого молодого, а теперь единственного хозяина, впустила. Замки тяжелые, секретные, качества – «супер», но по большому счету они – так, для блезиру, волшебный сторож куда надежнее…

Денис постоял посреди тихой прихожей, да так и сел на пол – не мог себя заставить шагнуть дальше… Вот сейчас из кухни мама выглянет… «Динечка, почему так долго?..» Денис осторожно лег лопатками и затылком на розоватый паркет, потер рукавом левый глаз, правый, опять левый… Бесполезно…

– Отстаньте, а? Идите к себе, мохнатые-пернатые, дайте мне спокойно по… побыть без вас…

Паук и ворон вроде как послушались, очистили пространство, но Денис знал по опыту, что они рядом, держат его в поле зрения и по знаку ли, без знака готовы примчаться – помогать, защищать, подставлять пузо под почесывание…

Леха сунулся в грохочущий холодильник – три горбатых ломтика сыра на блюдце да кусок лимона на другом – на сто-о-ол, все в дело пойдет… Молоко скисло – вылить. Потом вылью, а пока отодвинем в недра средней полки. Протеин есть? Имеется – в обличье трех сосисок охотничьих. Если изрубить их мелко, как злого тугарина, да залить куриными фруктами, сиречь – яйцами, которых – четыре, то голод отступит до самой околицы. А когда вернется, то и Леха уже разберется с деньгами, планами и ленью. И сходит в магазин. Только вот не запить тоску ничем и не заесть.

Клубок повел его в длинный путь: от автобусной станции, с Обводного канала на Елагин остров, прямо к вытоптанной круглой площадке с черными кляксами на ней – то ли следами костров, то ли… Скорее всего – второе, потому что сердце взбесилось и болит, мочи нет, как болит. Что у кого спросить? У прохожих? Или местных ментов? Не видели, мол, как и кого здесь убивали? Женщину такую, средних лет, блондинку, со спутниками, двумя мужчинами, колдунами по виду?..

Нечисть, кроме него, в городе имеется, но, как уже понял Леха, его с младенчества пуще глаза берегли от всех колдовских контактов – разве только в деревне Черная, где чужие сразу заметны. А в городе, кроме матери – только Сашка Чет, и то издалека и исподволь, так что Леха никогда его и не видел. Вся эта стерильность и секретность для того, чтобы до времени его не нашли сатанинские силы и не уничтожили, потому что он, Леха, в перспективе им – главная угроза! Да это он уже наизусть вызубрил, уши завяли!

Ну и что он сюда приехал? Следствие проводить? Так оно уж в тупик зашло. «Пришел, нашел и отошел». Мурмана искать? Силу добывать?.. Полная чума и непонятки, а из космоса почему-то ничего само в руки не валится. Опять же надо определяться: учиться… или не учиться дальше в универе? От армии у него теперь, надо думать, отмазка покруче будет, чем у внуков министра обороны… А с другой стороны, что дальше – в деревне небо у бабки коптить или, там, делать жизнь с Дмитрия Ларина?.. Ага, взять с нуля и построить образцовую колдовскую семью с Юлечкой Филатовой? Тихо, тихо, Аленка, тихо, никто никакой семейной жизнью мне не угрожает. Вот что нужно, так это деньги, и побольше, но их еще нужно добыть. А ведь где-то кетчуп был, чесночный, в стеклянной бутылке…

Ленька и так теперь был сыт на века вперед, Морка же, вопреки обычной наглости, напомнить о себе не осмеливался, но – птица ведь, ухода требует. Денис придал корпусу вертикальное положение, охнул и перевернулся на четвереньки, сел на пятки, спружинил, мяукнул по-восточному и вскочил на ноги. Сколько он так провалялся в прихожей, минуту, час?

– Морка, пить хочешь? Идем, заодно витаминов тебе порежу. Кушать тебе сегодня нечего, кроме морковки. Могу дать огурец, хочешь? – Обрадованный вниманием ворон тут же вспрыгнул Денису на плечо и торжествующе каркнул свое фирменное: «Мор-рочке кр-крови, кр-крови!», косясь на стену, где растопырился неподвижный, как телевизор, Ленька.

– Я бы тебе телятины дал или свинины, но ты же у нас избалованный, одну свежатинку тебе подавай, а где я ее сейчас возьму?.. – Денис прислушался: стены идеально держали звукоизоляцию, а вот через стекла шла вибрация из соседних апартаментов, где с начала лета вовсю работали дрели и чуть ли не отбойные молотки. Денис слышал разговоры родителей о новых соседях, мол, очень большой региональный босс получил здесь жилплощадь и слишком много теперь будет вокруг любопытных глаз и ушей… А пока там капитальный ремонт, день и ночь работа кипит. Тоже проблема, кстати говоря. Вот живет он здесь, живет, а на каких правах – и не задумывался никогда. Может, его предки магией всем глаза отвели, может, арендуют квартиру, а может быть, просто ее купили. Денис заочно наслушался о коммунальных платежах, о перерасчетах арендной платы, о налогах на недвижимость, но сам ничего этого не знал и даже не представлял, как и сколько платят за электричество. Все это ему предстояло ощутить на себе в полный рост и в самое ближайшее время, так не лучше ли просто свалить отсюда, бросить все как есть, снять себе двух-трехкомнатную квартирку поскромнее, чтобы ни о чем таком голова не болела, может быть даже в панельном доме, взять лаптоп, компьютер, музон, минимум барахла… Моркин вольер обязательно.

Мор охотно принялся за морковь, Денис тем временем с грустью обмеривал взглядом коллекцию: модели танков и самоходок, сам искал, сам клеил, все до мельчайшей заклепки соответствует оригиналам. А каталоги «в бумаге», информация на компе, адреса магазинов и мастерских, где можно было материалы заказать? Все это детство уже в прошлом. Куда их теперь? Ни подарить, ни продать, ни в музей завещать… – Ну на огурец. Не хочешь – тогда не скрипи, чернокрылое, хотя бы сегодня пожалей мои уши… – Деньги где-то должны быть, вроде бы в серванте ими целый ящик был набит, отечественными и зелеными, надо посмотреть… Смутно помнил Денис, что с квартирой никто и ничего поделать не может, – естественно, если о простых людях говорить, не о вражеской нечисти, без него, Дениса, люди просто не найдут квартиру ни живьем, ни в жэковских документах, но воду, телефон и электричество рано или поздно случайно перекроют. Или действительно – сначала снять квартиру, пожить, натренироваться, понять, что к чему, а потом можно будет и вернуться? А сейчас – если все время перед глазами память о матери с отцом, сопли вытирать устанет. Пусть пока все будет, как есть, будто они уехали на время, а потом глядишь и… что-нибудь получится…

Яма, в которую провалился Мурман, обернулась вдруг глубокой пещерой, которую люди когда-то давным-давно прокопали для своих непонятных нужд, а потом забросили. И вела эта пещера, как верно чуял Мурман, куда-то в сторону заката, и пролегала она точнехонько под рекой да еще под землей поперек руслу шла, от одной крепости к другой, но не горизонтально, а почему-то все под уклон. Под лапами мелко похрустывало: кости, великое множество костей, больших и маленьких…