Галина Романова - Золотая ветвь

Орк вздрогнул.

— Ты не такой уж и бесчувственный, — улыбнулась Ллиндарель и провела языком по губам. — Что ж…

Воркуя, она незаметно оттеснила пленника подальше от входа и чуть вбок — не только для того, чтобы снаружи никто ничего не заметил, сколько для собственного удобства. Знатных эльфиек в Отдельном легионе учили не только фехтованию и метанию ножей. И теперь орк не успел среагировать — вернее, успел, но со связанными руками ему было трудно сопротивляться. Легкий тычок с разворотом, подсечка — и он рухнул плашмя на низкое ложе. Еще миг, и Ллиндарель оседлала его, упираясь руками в голую грудь.

— Вот так! — воскликнула она. — А теперь приступим! И не вздумай сопротивляться! Я сумею тебя заставить…

Сжав коленями его бедра, она приподнялась, торопясь избавиться от нижней части своего обмундирования. Форма Наместницы хороша тем, что позволяет быстро избавиться от лишней части одежды и совершенно не стесняет движений. Потом она занялась его штанами. Руки ее дрожали от волнения и сладкого предвкушения. Под выделанной кожей штанов явственно ощущалась мужская плоть. Сейчас… еще немного и…

— Пусти, — вдруг сказал орк хрипло. — Я сам.

От неожиданности Ллиндарель застыла, хлопая глазами. Черные глаза смотрели на нее в упор.

— Вот как? — Она опять облизнула пересохшие губы. — Оказывается, ты умеешь разговаривать…

— Развяжи, — черные глаза пленника сверкнули, — и я все сделаю сам.

Что-то такое было в его голосе, в его взгляде, даже в его напрягшихся членах, чему Ллиндарель не смогла сопротивляться. Она была полуголой, но один сапожок еще оставался на ноге вместе со штаниной, и она потянулась к голенищу, достала стилет и осторожно — лезвие-то отравлено! — перерезала ремень, стягивавший грудь пленника. Он резко выпрямился, спеша избавиться от остальных.

— Помоги, — сквозь зубы бросил орк, и Ллиндарель, торопясь и путаясь, как юная девушка, кинулась помогать пленнику освободиться от ремней.

Едва последний ремень упал с него, орк рванулся к женщине, сгребая ее в объятия. Ллиндарель только пискнула — она не ожидала такого напора. Сильные жесткие руки сдирали с нее остатки формы. Она не успела опомниться, как осталась совершенно голой, и орк подмял ее под себя. Восставшая плоть уперлась ей в живот, и эльфийка застонала. Он ласкал ее грубо, жестко, как-то по-звериному, но — странное дело! — ей это даже нравилось. Забыв про все, она извивалась в сильных объятиях, мечтая только об одном…

— Сейчас, — словно угадав ее мысли, промолвил орк.

И его жесткие губы легли ей на рот.

А такие же жесткие руки — на горло.

Сначала она даже не поняла, что происходит. Голова сладко закружилась, сознание путалось и меркло, и когда перед глазами вспыхнул золотой свет и она все поняла, было уже поздно. Ллиндарель захрипела, рванулась, хватаясь за что попало руками, забилась, пытаясь освободиться, но свет все удалялся и удалялся, и наконец наступила тьма.

Оставшись один, он тихо приподнялся на локтях и прислушался. Кажется, никто ничего не слышал. Но в любой миг сюда могут войти.

Вывернув шею — его учили выворачивать суставы, и старая наука пригодилась там, в овраге, когда его пытались вздернуть на дыбу, — он осмотрел свои плечи. На них остались длинные глубокие царапины — эта эльфийка сопротивлялась отчаянно. Наверняка останутся шрамы, но так даже лучше. Никто из его сородичей не может похвастаться таким украшением. А это значит, что Паладайн просто обязан будет отдать ему свою дочь.

Но об этом потом. Сейчас надо отсюда выбираться… или помедлить и попытаться выяснить, откуда светловолосым известно про Золотую Ветвь?

Он мягко перекатился с ложа на пол, оставив на нем еще не остывший труп, отыскал свои штаны и сапоги и оделся, после чего легко вскочил. Ему хватило нескольких мгновений, чтобы сориентироваться.

Палатка была небольшой, с единственным колом, поддерживающим ее в центре. Кроме низкого ложа, складного стульца и двух сундуков, в ней ничего не было. С крюков на колу свисали бронзовые светильники, запасной плащ и два меча в ножнах. Один был легкий боевой эльфийский клинок, а второй потяжелее — судя по всему, ритуальный. И тот и другой были слишком легки для орочьей руки, но, помедлив, бывший пленник выбрал ритуальный.

И сразу понял, что ошибся, ибо едва он попытался извлечь клинок из ножен, как тот вспыхнул ярко-голубым светом, залив полумрак палатки сиянием.

Многие эльфийские клинки были зачарованы так, что чуяли присутствие врага. Чем ближе враг, тем ярче свет. Орку показалось, что он ослеп, и он поспешил сунуть меч назад.

— Светлая госпожа? — послышался голос снаружи. — У вас все в порядке?

Орк оскалился, сжимая кулаки. Конечно, всем было ясно, зачем мужчина и женщина остались одни, но звуки, доносящиеся из палатки, свидетельствовали отнюдь не о занятиях любовью — даже если один насилует другого. Да еще вспышка голубого света…

— Госпожа? — Вопрошавший остановился у самого полога. — У вас все в порядке? Мне войти?

Он произнес эти слова таким тоном, что сразу стало ясно — он войдет в любом случае, даже если Наместница прикажет ему убираться вон. Какой бы звук не долетел изнутри, он войдет. Он уже коснулся рукой полога…

У бывшего пленника оставались доли секунды. И он успел принять решение.

Полог палатки только-только приподнялся, а бронзовый светильник уже летел в лоб легионеру. Удар был достаточно силен — незадачливый охранник потерял сознание, не успев ничего толком разглядеть. В следующий миг бывший пленник подхватил заваливающееся тело под мышки и втащил его внутрь. У легионера обнаружилась алебарда — тоже достаточно легкая для орочьих рук, но все-таки лучше, чем короткие тонкие эльфийские мечи.

— Что случилось? Что происходит? Госпожа?

Полог палатки опять откинулся — легионер был не один. Еще трое эльфов ворвались следом. Они настолько не ожидали увидеть то, что предстало их глазам, что замешкались, впившись взглядами в обнаженный женский труп на ложе, в распростертого на земле десятника и в пленного орка с алебардой наперевес.

Пленник прыгнул вперед, подобравшись всем телом, как огромный хищник. Отточенное лезвие вспыхнуло голубым огнем, но ничто не могло ему помешать — и ближайший легионер рухнул с разрубленной грудью. Второго лезвие зацепило на отлете, пропоров ему бок. Лишь третий успел отступить и даже поднять свое оружие, но лишь для того, чтобы встретить смерть, как и положено воину — в бою.

Шум и суета вокруг палатки Наместницы привлекли внимание других эльфов. Они со всех сторон сбегались сюда, когда им навстречу выскочил орк. Это удивило многих: хотя в лагере успели узнать, что разведчики добыли «языка», но мало кто мог даже подозревать, где он сейчас находится. Алебарда в руках орка описала полукруг, прочертив в рядах нападавших кровавую полосу, но остальные теснее сомкнули ряды. Их было больше, и они легко могли взять его числом.