Лана Рисова - Тёмные сёстры (СИ)

– Очень полезная привязанность, – задумчиво проговорил дроу, проводя рукой по гладко зачесанным волосам, крашенным в цвет темной стали и собранным в длинный хвост на затылке. Такого же цвета были брови и ресницы, оттеняющие непривычный темно-красный цвет его глаз с яркими всплесками рубиновых искр.

Я вскинулась, замечая, куда он клонит.

– Я не позволю Рюшу убивать для вас, – стиснутые зубы по капле выдавливали слова.

– Ну почему же для меня? – темный чуть склонил голову набок, рассматривая меня снизу, – для вас.

Мои ладони сжались в кулаки, но я подумала, что если ударю его – будет только хуже. Мне все равно не выбраться отсюда даже с Рюшем. Потихоньку я расслабляла пальцы, пока руки снова безвольно не повисли вдоль тела.

– Как вы уже поняли, – мои мысли, похоже, не укрылись от его цепкого взгляда, – ваш дружок не в состоянии помочь вам в этой Чаще, называемой городом. Скольких моих воинов он сможет укусить, пока остальные не порежут вас на лоскутки? Но у меня нет намерения обсуждать сноргов, – Шиаду поморщился, перескакивая на другую фразу и меняя тон на более официальный.

– Совершенно очевидно, что вы хотите от Рода, в который попали таким оригинальным способом, – принц пристально смотрел мне в глаза, – меня только волнует вопрос, что вы можете дать Своему, – он сделал акцент на этом слове, – Роду взамен.

Постановка фразы говорила сама за себя – от меня требовали сотрудничество, полное и безоговорочное. Больше мне нечего было предложить, и он об этом прекрасно знал. Я кивнула, соглашаясь, даже при любых других обстоятельствах, я не посмела бы отказать ему. Этот дознаватель не остановится ни перед чем, лишь бы добыть необходимую ему информацию. При мысле о пытках легкий холодок пробежал у меня по спине.

– Приступим? – его изогнутая бровь, приподнилась в ожидании. Я подавила вздох.

Вопросы посыпались один за другим, и касались абсолютно разных областей моей жизни: прошлой на Земле и нынешней на Айросе, под землей и на поверхности. Неожиданно для себя я вспоминала о таких вещах, о которых и помыслить не могла, что я знаю подобное. Великое множество неожиданных вопросов, касаемых, например, моего любимого цвета, любимого времени суток, песни, с просьбой напеть пару куплетов, рода занятия моей бабушки – по-началу вводили меня в ступор и заставляли надолго замолкать, что принца абсолютно не смущало и он задавал следующий вопрос, через некоторое время возвращаясь к неотвеченному. Его интересовало все, начиная от строения общества и кратких исторических справок до скорости едущего автобуса и количества котят у соседской кошки. Из одной моей фразы вырастал десяток его вопросов.

На темы о принципах работы двигателя внутреннего сгорания или термодинамики, начинки ядерной боеголовки или работы систем ПВО я сначала отказывалась говорить, делая круглые от изумления глаза от того, как это существо, с ходу запоминает сотни незнакомых ему слов и терминов, цепляясь за мои путаные объяснения, делает совершенно правильные выводы и задает еще большее количество вопросов. Потом я начала вяло огрызаться, пока до него не дошло, что этим мои скудные технические познания и ограничиваются. Я уже не удивилась бы, если бы он спросил меня, чему равняется квадрат гипотенузы, или принялся разбираться в интегралах.

Несколько раз по его приказу мне приносили воду и выводили в туалет. Я не заметила, чтобы он сам что-нибудь пил или покидал комнату, всегда находя его в том же положении, в каком он был до моего ухода.

Потом принц-дознаватель попросил меня нарисовать условную карту земли, и я схематично выдала оба полушария, к своему стыду признавая, что географию помню плохо. Это не укрылось от Шиаду, и он не стал останавливаться на подробностях, приказав рассказать о населении.

Легкий взлет бровей указал, что принц изумлен тем, что мой родной мир населен исключительно людьми. Рассматривая мои рисунки с чертами основных рас, он ухмыльнулся какой-то своей мысле и убрал листок к остальным моим художествам. Дальше его интересовали подробностями моего попадания на Айрос и мой учитель. После описания старого доргаарда, принц отошел от моего стола и задумчиво постучал кончиками пальцев по губам, будто его мучал какой-то важный вопрос, но он по какой-то причине не спешил его задавать.

Я же глубоко задышала, приводя мысли в относительный порядок и радуясь предоставленной передышке. Мои ноги страшно гудели от долгого стояния, получая отдых, только когда я опиралась на стол, чтобы нарисовать что-либо. Судя по той последовательности, с какой он спрашивает, скоро его интерес коснется Кирсаша, и я судорожно придумывала грамотную отговорку. Отвечать нужно было предельно честно, по тому, как ярко иногда вспыхивали рубиновые глаза принца, было видно – он мгновенно распознавал фальш. В этой комнате я совсем не видела Льйи Тайги, даже покрытую вуалью, а его эмоции были спрятаны за бесстрастной маской. Проскальзывало только то, чему он сам позволял.

Расспрос о брате начался только, когда он полностью разобрал мое прибывание с учителем и, не смотря на все прилагаемые мной усилия, естественно, заметил мою реакцию на вопросы личного характера. Все-таки проклятое сердце пропустило удар, когда Шиаду как бы мимоходом, спросил о наших отношениях во время путешествия по нижним уровням. Ввиду того, что я облажалась, мне пришлось рассказать правду.

Принц откинулся на спинку стула, его жуткие глаза вампира из ночных кошмаров смеялись.

– Так-так-так, – он ухмыльнулся, – а братец шустрее, чем я думал. Времени даром он не терял….

Мне было неприятно это его разглядывание в упор, и я уткнулась в крышку стола.

– Тот ваш человек, с которым вы жили, не будет ли…хм, – Шиаду широко улыбнулся, обнажая белоснежные острые зубы, – ревновать?

Вспыхнувший гнев, помог скрыть охватившую меня радость – мне удалось его провести. Ведь понятие ориентации в отношениях мы, слава Сестрам, не обсуждали. Будет ли ревновать мой друг-гей? Да, будет, и это было правдой! С его-то характером, но не к мужчине, а к вниманию его драгоценной подруги. Подробности принцу знать необязательно. Зато мне удалось, по крайней мере, я очень на это надеялась, снять притензии к Киру за его отношения с невинной девицей.

Шиаду хмыкнул, принимая мой гнев на другой счет, и снова собрался, атаковав меня новой порцией вопросов о членах сешшера, гноме с Дий'осом и локарне. А также о моих личных соображениях об оплоте и его обитателях, Риилле и многом другом. Потом он неожиданно попросил нарисовать его портрет, осведомляясь, могу ли я заниматься этим во время беседы. Солгать я снова не смогла, за что получила новый чистый лист, палочку и стерку. Принц, правда, видя мою сосредоточенность, уменьшил поток вопросов вдвое, неподвижно застывая во время моих ответов. Подавив желание нарисовать ему свиной пятак вместо носа, я принялась за работу, машинально бросая ответы, иногда почти не задумываясь. Сильная усталость замедляла мои движения, но любимое занятие, так незаслуженно заброшенное из-за всяких перипетий, придавало сил, и заставило пристальнее всмотреться в принца, так открыто рассматривать которого я иначе бы не решилась. К тому же для удобства я встала, вернее, почти упала на колени перед столом, с трепетом проводя ладонью по чистому листу. Стула мне темный не предложил.