Сергей Костин - Пепел Ара-Лима.

От ближайшей к завалу повозки выскочили восемь легронеров, и, ободряя себя криками, стали карабкаться на завал, торопясь выполнить приказ караванного мастера. Не успели они преодолеть и половину расстояния, как со стороны нависших над ущельем скал в их сторону полетело ровно восемь стрел.

Если бы караванный мастер знал, чьи руки выпустили эти стрелы, он бы непременно удивился. Уроки ганны Вельды не пропали даром.

Восемь стрел, издав неприятный чавкающий звук, пробили солдатские панцири и впились в живое мясо. Восемь легронеров Кэтера остались лежать неподвижными телами на камнях недружелюбной горной страны.

— Где лучники Кэтера! — завопил Марнолий, чувствуя, как беспокойство дотрагивается до сердца неприятной холодной рукой.

Из раскрывшихся железных колпаков выскочило несколько десятков лучников. Натянув изогнутые луки они сделали быстрый залп и также быстро поспешили укрыться за щитами.

Мальчик на камнях даже не пошевелился. Он безучастно наблюдал за тучей стрел, летящих к нему. И не сделал и шагу в сторону. Стрелы, словно наткнувшись на невидимую преграду, замедлили полет и без сил упали к ногам странного ребенка. Не торопясь он подобрал несколько штук и, коротко замахнувшись, швырнул их в сторону затаившихся имперских солдат.

Марнолий не мог поверить своим глазам. Стрелы, брошенный мальчишкой, пробили деревянные щиты легронеров и послышались крики раненых солдат.

— Сохрани нас, Хамхел-Рокх, — прошептал Марнолий, пятясь в глубину колпака.

Тем временем офицеры Кэтера, не слыша распоряжений своего командира, попытались самостоятельно решить возникшую проблему. Послышались отрывистые команды и новые легронеры, прикрываясь от стрелков, засевших в толщах скал, щитами, бросились к одиноко стоящей фигуре на завале. Но, как и в первый раз, смерть быстро настигала солдат. Невидимые лучники сбивали быстрый бег солдат, заставляя тех падать на прогретые весенним солнцем камни.

Раз за разом выступали кэтеровские солдаты, и ни одна из их попыток не увенчалась успехом. После неудачных вылазок легронеры затихли у повозок, с ужасом взирая на мальчишку, который стоял недвижимо, словно высеченное из камня изваяние.

Марнолий, видя все это, пришел в страшную ярость. Он никак не мог понять, как дикие горняки уже покоренной страны смеют задерживать обоз великой империи Кэтер. Багровея от ярости, он схватил за локоть ближайшего офицера и, брызжа слюной, крикнул:

— Убейте этого мальчишку, иначе, клянусь, я отправлю вас всех к Берехасу.

Цеперий глянул на Марнолия хмуро, выдернул руку:

— Нас подстреливают, словно голубей на поляне перед императорским дворцом. Но пока мы сидим тихо, горняки не проявляют враждебности. Лучше дождаться ночи. Может тогда мы сумеем расчистить завал и уйти из каменного мешка.

— Как ты смеешь указывать мне, что делать! — взвился Марнолий, хватаясь за рукоять короткого меча, что висел у него на поясе. Но из-за тесноты не смог вытащить его, поэтому продолжал шипеть на цеперия, стараясь дотянутся до его горла:

— Я… собственными руками… тебя… Ты солдат! Ты давал клятву Императору! Ты обязан выполнить мой приказ и, если потребуется, умереть за меня! Делай, что тебе приказывают, трусливая собака.

Под сомкнутыми щитами послышался глухой ропот. Легронеры, покорившие полмира для империи, не считали себя трусами. Марнолий, слишком поздно понял, что позволил сказать себе лишнее.

Цеперий, который тоже услышал в ропоте окруживших их солдат недовольство, неожиданно толкнул Марнолия в спину, выталкивая его за пределы щитов:

— Так иди и попробуй умереть сам!

Не ожидая такого резкого поворота событий, Марнолий засеменил ногами, стараясь удержать равновесие. Но ему это не удалось и он, на глазах врага, на глазах своих солдат и даже на глазах многочисленных презренных скотов, что нашли ненадежную защиту за камнями, растянулся во весь рост. Поспешно вскочил, растерянно озираясь. Бросился обратно под защиту колпака. Но легронеры, познавшие за долгие годы войны и смелость и трусость, еще плотнее соединили щиты, перекрывая даже маленькие щели.

Марнолий, ожидая каждое мгновение смертельного толчка варварской стрелы, метнулся ко второй повозке, к третьей… И везде натыкался на молчаливую любопытность, спрятанную за крепкими кэтеровскими щитами.

— Изменники! — завопил Марнолий, грозя легронерам кулаками. — Вы все поплатитесь, когда верховный Император узнает, как вы поступили со мной.

Никто не ответил ему. Сотни глаз следили за фигуркой, мечущейся по ущелью. Сотни глаз ждали, когда умрет человек, который так любил посылать на смерть других.

Устав бегать между повозок, Марнолий, может быть впервые в своей жизни почувствовал, что его жизнь стала такой же, как у издыхающего от плетей скота. Жизнь, за которую никто не даст и медного стерона. В каком-то непонятном для себя порыве он метнулся к завалу, где продолжал неподвижно стоять странный мальчишка в длинном белом плаще.

— Что тебе надо? — закричал Марнолий, обращая взор свой к застывшей фигуре, в которой чутьем собаки почувствовал главного из нападающих. — Почему медлят твои лучники? Что вам нужно?

Не получив ответа, Марнолий, вконец обезумев, стал карабкаться по острым камням наверх, к мальчишке. Может быть в последнем своем желании умереть достойно, а может и просто не понимая, что делает и что творит.

Ему удалось доползти почти до самых ног странного посланника варваров. Несколько раз он падал, чувствуя, как впиваются острые края камней в его тело. Его руки стали красными от сочившейся на них крови. Но безумство, даже если оно дитя страха, заставляет идти вперед несмотря ни на что. Еще несколько шагов, еще несколько камней выскользнуло из-под его ног, и Марнолий оказался совсем близко от вершины завала.

Ему даже показалось, что удастся вытащить из-за пояса походный нож и расправиться с мальчишкой, который послужил причиной его несчастия и позора. Но как раз в тот момент, когда он уже потянулся к поясу, за спиной у мальчишки показался еще один человек.

Человек ли?! Марнолий ужаснулся, вглядываясь в то существо, что медленно поднималось из камней. Высокий, на целых три головы выше его, Марнолия, воин. Со страшным, перекошенным ненавистью лицом. В руках огромный, очень огромный меч.

Но что более всего поразило Марнолия, так это то, что он узнал воина, ставшего за спиной неподвижного мальчика.

Давным-давно, когда Марнолий был еще простым торговцем и водил свои караваны от одной страны к другой, он не раз бывал в столице Ара-Лима Мадимии. Случалось, его, как богатого торговца всего восточного и западного побережий допускали до стола короля Хеседа. И там, на королевских приемах, поедая королевскую еду и выпивая королевское вино, Марнолий видел огромного телохранителя, неотступно следовавшего за своим королем.