Вероника Кузнецова - Забавы колдунов. Часть первая

Выяснилось, что зовут хозяина Жюль, а его жену — Полина.

— Это не наша родина, но каждый живёт там, где легче живётся. Нам хорошо здесь, поэтому мы и осели в этом месте, но, если становится скучно, я снаряжаю лодку (вон она привязана к колышку) и езжу в гости. Жена у меня домоседка, однако охотно меня отпускает, потому что не скучает без меня.

— Чем же ты живёшь? — удивился Авдей.

— Там в лесу у нас есть огороды на пепелище, а в основном мы промышляем рыбой. Я ловлю, а жена коптит или вялит. Потом мы это сбываем местному купцу. Край благодатный, и с голода не умрёшь.

— Вам здесь не страшно? — спросила Адель.

— Чего же нам бояться? — удивился хозяин. — Разбойникам у нас поживиться нечем.

— А водяных здесь нет? — спросила девушка.

Жюль засмеялся весело, открыто.

— Что им здесь делать? Они любят стоячую мутную воду и омуты, а здесь вода чистая, прозрачная. Озёра соприкасаются, так что можно сказать, что вода проточная. Водяным в наших краях было бы плохо.

Хозяин пригласил гостей в дом, а Барбосу велел остаться снаружи.

Комната, в которую они вошли, была большой, скудно обставленной, однако стол со стульями вокруг, буфет с красивой посудой, резной шкаф и лавки по стенам, накрытые цветными ковриками, придавали уют.

— Накрывай на стол, жёнушка! — весело закричал Жюль. — Видишь, дорогие гости пожаловали! Не часто нам случается принимать гостей!

Хозяин был полным, добродушным и горел желанием получше принять забредших к нему путников, поудобнее усадить и повкуснее угостить, а его жена была худой женщиной, неразговорчивой и предпочитающей в необходимых для ответа случаях ограничиваться односложными словами. Понять, приятно ли ей видеть в своём доме чужих или она лишь вынуждена терпеть их присутствие, было невозможно.

Жюль не мог допустить и мысли, что гости уйдут. Он хотел посидеть с ними за столом, поговорить, послушать, где они были и что видели, а потом оставить их ночевать. Утром, отдохнув и набравшись сил, они продолжат путь.

Адель не придала значения мнению бабушки Агаты о хозяине, потому что богомольная старушка не отличалась доброжелательностью. Немного смущало убеждение Барбоса в том, что это человек опасный. Обычно собаки хорошо разбираются в людях. Однако Жюль был так гостеприимен и держался с такой простотой, что девушка позабыла свои сомнения.

— Как видите, у нас в рационе в основном рыба и овощи, — говорил Жюль. — Рыбу я сам наловил, а овощи — заслуга жены. Это она возится с огородом, и руки у неё, прямо скажу, золотые. Завтра обязательно проведу вас на наш огород, и вы увидите, какие чудо-овощи ухитрилась вырастить моя жёнушка. Капуста такая, что… на этом столе уместятся только три кочана. А каждая тыква займёт по полкомнаты…

— Хм, — подала голос Полина.

— Ну, может, четверть. А огурцы! С одного растения можно собрать ведро огурцов. Помидоры — в рост человека и издали кажутся красными столбами из-за обилия плодов. В укропе хорошо прятаться от врага, если бы такой объявился, и для этого не надо даже нагибать голову, а о картофеле и говорить не приходится. Когда я иду выкапывать один куст, то беру с собой не менее пяти вёдер.

— Хм…

— Ведра четыре, не меньше, — сдался Жюль. — Жаль, что сейчас не сезон, а то бы я доказал свою правоту.

Было очевидно, что хозяин сильно преувеличивает, расписывая урожай со своего огорода, но обед был вкусным. Рыбный суп с картошкой на первое, жареная рыба, молодой отварной картофель, салат, помидоры, огурцы и зелень — на второе. Молчаливая хозяйка лишь подавала, но не присаживалась к столу, зато гостеприимный хозяин говорил за двоих и ел с большим аппетитом.

— Охотно бы послужил вам проводником по озёрному краю, — говорил он, — но не хочу бросать жену. Как она одна справится? А хорошо было бы попутешествовать по воде, останавливаться на ночь на берегу, разводить костёр… Как представишь такую жизнь, так еле уговоришь себя остаться на месте. Завидую я вам, честное слово!

Пахом Капитоныч улыбнулся, а Авдей ответил:

— Из такого дома трудно уйти, если живёшь здесь много лет. Это мы, птицы перелётные, бродим по свету, счастья ищем. Ты нашёл — ну, и держись за него.

— Нечего зря по свету-то болтаться, — недовольно проговорила старуха. — Давно пора осесть да делом заняться.

— Так и ты ведь бродишь, бабушка Агата, — возразил Авдей с долей обиды.

— Я святые места посещаю, внучку свою к праведной жизни приобщаю. А вам, бездельникам, и оправдаться нечем.

— Мы сорок монастырей обошли, — похвасталась Ганька.

Хозяин поглядел за окно.

— Темнеет, — сообщил он. — Жена сейчас принесёт булочки с яблочным джемом, а я помогу ей справиться с чаем.

Когда Жюль и Полина вышли, старуха живо поднялась с места и подошла к двери. Адели было неловко за подобное любопытство, но она ничего не могла поделать. Богомолка долго не отходила от двери, а когда вернулась к компании, то лицо её было озабоченным и хмурым.

— Что-то они затевают, а что — не разберу. Говорят про заварку, хотят что-то в неё добавить.

— Может, липовый цвет? — предположил солдат. — Помогает при простуде.

— А белена поможет при горькой жизни, — сердито отрезала бабушка Агата. — Ещё про кольцо какое-то говорили.

Пахом Капитоныч насторожился.

— Про какое кольцо?

— Не поняла. Какое-то кольцо им потребовалось. В сумке, говорят, лежит.

Адели стало очень неуютно, и таинственное кольцо, висящее на шнурке у неё на шее, показалось ей очень опасным. Она не знала, как им пользоваться, а из-за этого пока ненужного ей предмета у них у всех могут быть большие неприятности. Водяной уже пытался украсть его вместе с сумкой, а теперь и хозяева мечтают его заполучить. Зачем оно им? Как они могли узнать про кольцо?

— Не пейте чай, — решительно сказал солдат. — В заварку подсыпали отраву или сонное зелье. Им что-то нужно у нас взять, поэтому будем настороже.

— У нас ничего нет, — вызывающе проговорила Ганька, сверля глазами солдата, Авдея и Адель. — А у вас есть скатерть-самобранка. Может, ещё что-нибудь есть?

— Ничего нет, заверил Пахом Капитоныч. — Только скатерть. Может, они нас с кем-то спутали?

Ганька явно не поверила солдату и продолжала испытующе смотреть на попутчиков.

— А вот и чаёк! — объявил Жюль, ставя на стол большой чайник. — Отличный чаёк! Ароматный! Крепкий!

— Ароматный — хорошо, — сказал Пахом Капитоныч. — А крепкий — не пойдёт. Завтра нам в путь выступать, а напьёмся мы твоего чая — так полночи спать не будем. Рассвет наступит, а нас и пушкой не поднимешь, потому что только-только заснули. Извини, хозяин, пить твой чай нам никак невозможно.

Жюль привёл множество доводов о пользе своего чая и необоснованности опасений солдата, но потом сдался и велел жене принести брусничной воды.