Илья Одинец - Дрессировщик драконов

— Не может быть, чтобы эльфы убивали детей!

— Тем не менее, это так, — Фархат поманил ребенка к себе, а когда тот приблизился, зашептал: — Жители О-шо изумлены, ви-эллийцы озлоблены, раханцы готовятся встретить незваных гостей оружием. У слухов длинные ноги. Эльфы убивают детей, и движутся очень быстро. Учти это при своих размышлениях.

— Долг каждого эльфа следовать закону, — ответил Эл'льяонт, — и предназначению.

Он замолчал, и король верно истолковал молчание.

— Ночью, — негромко произнес он, — устроим разговор со звездой. Ты поймешь, что именно тебе предстоит изменить судьбу Ил'лэрии, примирив людей и эльфов. Ты впишешь свое имя в историю, а мое имя будет стоять рядом.

Эл'льяонт нервничал. Утром истекал срок его размышлений над предложением Фархата, а с минуты на минуту настанет полночь, и он узнает то, что не позволила узнать ему его мать. Может быть, его предназначение действительно состоит в том, чтобы примирить старший народ и хомо обыкновениус и предотвратить войну, для которой у людей неожиданно появились веские причины? Может, Кьолия выслала его из страны именно поэтому, опасаясь, что ее сын погибнет в борьбе за мир, а не потому, что он служил напоминанием о греховной любви к хомо обыкновениус? Хорошо, если бы это было так!

Они стояли в королевском саду: эльф, король и его новый первый министр. Слуги расположились в отдалении, держа в руках горящие лампы, готовые в любой момент их погасить. К Diehaan следовало обращаться в полной темноте.

Эл'льяонт сомневался в успехе. Он знал ритуал, и пытался поговорить с Вещающей в первую же ночь, когда Дагар остановился ночевать прямо посреди поля. Звезда не откликнулась. Возможно, ей требовалась магия сотого дня рождения, эльфийская земля или сила, которой у Эл'льяонта было недостаточно. В любом случае, волшба Вильковеста вряд ли сработает — ни первого, ни второго, ни третьего у полукровки не было. Тем не менее, он наблюдал за королевским министром с внутренней дрожью.

Вечером накануне ритуала, Вильковест приказал вырвать из земли все цветы и утрамбовать в саду круглую площадку, на которой могла бы поместиться корова. Теперь колдун серебряным копьем начертил на земле ровную шестиконечную звезду и заполнил каждый луч непонятными рисунками. Один из них походил на эльфийский знак "свершение", но другие Эл'льяонт не узнал. После этого, Вильковест приказал эльфу встать в центр и начал читать заклинания, переходя от луча к лучу, сбрызгивая землю жидкостью из небольшого хрустального флакона.

— Свет долой! — повелел колдун. — Diehaan готова говорить.

Слуги погасили лампы, и удалились. Сад погрузился во тьму.

Эл'льяонт закрыл глаза и развернул ладони навстречу небу. Он попытался отрешиться от всего земного, сосредоточившись на ощущениях души, постарался изгнать из сердца сомнения, отдавшись на волю сиянию, исходящему от звезды.

И Diehaan заговорила.

Эльф вздрогнул, когда услышал тихий голос.

"Твоя жизнь будет яркой, словно вспышка на солнце, — прошептала Diehaan. — Твоя судьба: вести за собой людей, открывать новые дороги и менять судьбы. Ты сделаешь несчастными сотни эльфов и людей, но осчастливишь в тысячи раз больше".

Эл'льяонт задрожал. Свет Diehaan становился все ярче, проникал под кожу, касался внутренних органов, тянулся к сердцу…

"По твоему слову будут строиться новые отношения, возникать ранее не существовавшие связи, по твоему приказу будут разрешаться споры и конфликты, ты войдешь в историю как один из лучших правителей Ил'лэрии. Но всю жизнь будешь несчастен".

"Правитель?!" — мысленно воскликнул мальчик, и почувствовал, как ледяные лучи Diehaan сковали его сердце и уста. Больше он ни о чем не мог спросить, как не мог пошевелиться или даже вдохнуть.

"Ты проживешь необычную жизнь, — продолжила звезда. — Тебе будут завидовать, тебя будут пытаться убить, но ты умрешь своей смертью. Ты сам выберешь ее равнодушные объятья, когда познаешь истину. А пока… впереди великое будущее. У тебя много дел. Иди, маленький полукровка. Время пришло!"

Эл'льяонт судорожно вдохнул, и понял, что Diehaan закрылась. Он знал, что король и Вильковест ничего не слышали, и некоторое время просто молчал, вслушиваясь в тишину и собственное дыхание.

Фархат оказался прав. Он не просто полукровка, позорная смесь крови хомо обыкновениус и старшего народа, он эльф. Следующий правитель Ил'лэрии. И его время пришло. Неизвестно, что случилось со старшим народом за четыре года его отсутствия, и почему братья начали убивать человеческих детей. Он разберется. Он положит этому конец. И если для этого придется сместить или… убить Гланхейла… он сделает это.

— Я принимаю твое предложение, король, — твердо произнес Эл'льяонт. — Отныне мы союзники.

— Хорошо.

Правитель Сартра подошел к бывшему пленнику и положил руки ему на плечи.

— Повернись, сын мой, я сниму с тебя ожерелье.

Эл'льяонт повернулся к Фархату спиной и почувствовал, как исчезает последнее, что связывало его с прошлой жизнью. Теперь он знает свое предназначение. Теперь он свободен и волен действовать так, как подсказывает сердце.

— Все это нам только на руку.

Фархат ходил по библиотеке, заложив руки за спину, и улыбался. Впервые за долгое, очень долгое время он был счастлив. Наконец он чувствовал себя настоящим королем, всемогущим существом, держащим в руках ниточки судеб тысяч людей, практически богом!

— Все это нам только на руку, — повторил Фархат и прищурился.

Его первый министр сидел в кресле, сложив руки на животе, и слушал своего повелителя. Или делал вид, будто слушал.

С каждым днем старик нравился королю все меньше. Вильковест был жаден, охоч до власти, неуважителен и равнодушен ко всему, кроме личных нужд. Фархат жалел о моменте, когда его губы прикоснулись к фиолетовому, переливающемуся серебряными искрами, зелью, которое связало его жизнь с жизнью колдуна, однако выбора у его величества не было. Знай сартрский правитель тогда то, что знает сейчас, все равно поступил бы точно так же.

Доверия сухой старик, которому только Ярдос знает, сколько лет, у Фархата не было, и король всерьез опасался, что он просто пешка в изощренной шахматной партии, которую затеял колдун. Мотивы, которыми руководствовался Вильковест, предлагая сартрскому правителю помощь, оставались неизвестными. Не получится ли так, что первый министр превратится в первого короля объединенных земель?

Фархат не озвучивал свои мысли, и тайно предпринял кое-какие шаги по поиску "противоядия", которое разорвет связь между его жизнью и жизнью дрессировщика. Вильковеста следовало уничтожить раньше, чем он найдет способ уничтожить своего повелителя.