Вячеслав Корнич - На меже изменчивых времён

Между тем, голоса людей прочёсывающих местность всё приближались.

— Они не могли далеко уйти, мужик ранен…здесь они, здесь, вон следы крови…Осмотрите всё вокруг! — раздался совсем рядом крик одного из преследователей.

— Господи, что же делать? — с мольбой воскликнула она. — Ты же обещал, Эйтан…

— Я здесь Арина, — раздался за её спиной знакомый голос, — быстрей поднимаем его, обними его и меня за плечи, скорей!

На дне впадины сверкнула вспышка, и все трое исчезли из видимости.

Они проявились на поляне где находилась охотничья избушка, окружённая вековыми кедрами, а невдалеке раздавался шум падающей воды.

— Заносим его вовнутрь, — произнёс Эйтан, отворяя дверь дома.

— Он будет жить, ты его спасёшь?! — воскликнула женщина, помогая заносить мужа.

— Всё будет нормально….кладём его на стол животом, аккуратно…вот и хорошо.

Здесь твоя помощь не понадобиться, ты займёшься другим делом.

— Я не уйду никуда! — упрямо заявила женщина.

— Обещаю, что с Олегом всё будет в порядке, верь мне! А ты растопи в сенях печь, нам понадобиться горячая вода. Ведро найдёшь возле двери, а воду в реке, она недалеко. Всё иди!

Когда Арина удалилась, Эйтан разорвал одежду возле раны своего друга и прикрыл глаза, глубоко уходя в себя. Через несколько секунд из него выделился яйцеобразный светящийся флюид и мягко погрузился в тело Олега. Затем он поднял развёрнутую ладонь к небу, принимая в неё столб мерцающего света, который опустил на спину Зорина. Светящийся луч завибрировал, всё ускоряя вращение, образуя подобие воронки. И в этот момент стрела начала подниматься вверх, медленно выходя из тела, пока не повисла внутри светового потока. Эйтан взял её в руки, стёр тряпкой кровь и резко воткнул в стену.

"Пускай она будет твоим талисманом, друг мой".

После чего, он уменьшил скорость вращения луча и несколько минут наблюдал как лечебный свет вливался в кровоточащую рану, растворяя последствия яда. Небесный канал остановил кровь, напитал организм энергией и закончив свою работу исчез.

— Ну, вот и всё, Олежка, ты будешь жить, — шёпотом произнёс Эйтан и стал снимать со своего друга одежду, пропитанную красно-бурым липким пятном.

Потом он поднял Зорина на руки, бережно положил на кровать и вышел в сени.

— Ну как? — взволнованное лицо Арины с мольбой просило ответа.

— Всё в порядке, через дня три будет здоровей нас с тобой, — улыбнулся Эйтан. — Самое страшное уже позади, не волнуйся, пускай он поспит.

— Слава Богу! — облегчённо выдохнула она. — Спасибо тебе, Эйтан, огромное спасибо! Я не пережила бы его смерти…

— Когда-то и он вытащил меня с того света. Теперь послушай меня внимательно, Арина, — Эйтан открыл дверку шкафчика, доставая, какие-то снадобья, — вам предстоит пробыть здесь не меньше трёх суток, затем я вернусь и расскажу, что делать дальше. А пока что, промой его тело тёплой водой, и наложи повязку на рану вот с этой мазью, менять её будешь каждое утро. В этой банке травяной отвар, он поможет восстановить силы, будешь давать ему три раза в день по полкружки. Сегодня его не корми, это лишнее, а завтра начни с лёгкой пищи, продукты найдёшь в подполье, свечи и керосиновая лампа перед тобой.

— Ты точно вернёшься, ведь я понятия не имею где мы находимся?

— Вернусь, обязательно вернусь, — ответил Эйтан, целуя женщину в лоб.

Дария-Уна полулежала на душистой траве и нежно поглаживала покоящуюся на её коленях голову Максима. Она так и не смогла до конца разобраться в мыслях Скобелева, хотя очень этого хотела, пытаясь связать в единое целое разрозненные фрагменты его памяти. Но кое-что всё же насторожило её, в особенности увиденные картины неземных сражений. Вначале, она отнесла их к бурной фантазии своего гостя, а когда проанализировала смысл видений задумалась, ведь человеческое воображение неспособно узреть такое, ну разве что в состоянии высшего озарения. Но Дария-Уна прекрасно знала, что подобный дар удел немногих.

"Да, вопросов много, а ответов то и нет, — размышляла она. — Кто же ты, Максим Скобелев…что таится в твоей душе и отчего к тебе столько внимания? И я хороша, сумасшедшая…угораздило же влюбиться в человека. А в человека ли?"

Она подняла голову в надежде увидеть Арта, который должен был принести важные вести. Вскоре, чёрный волк действительно появился пред своей правительницей.

— Что удалось узнать? — требовательно спросила она.

— "Тёмные" не сняли своих воинов и продолжают наблюдение, а ночью произошло столкновение между ними и людьми Надземного братства. Видимо, они так же проявляют интерес к нашему гостю, но почему-то их было всего двое. Как я понял, на этот раз обошлось без жертв.

— Хорошо, Арт, усиль охрану у "пространственных коридоров" и можешь быть свободным.

— Я всё сделаю, Госпожа.

Наконец, Скобелев поднял голову и с удивлением поглядел на женщину:

— Как я здесь очутился, Даша? Я ничего не помню…

— Это неплохо, Максим, обыкновенная послестрессовая реакция организма, вы отдыхаете, наполняетесь силами, ведь энергия этого мира чиста и первозданна, поэтому такие ощущения.

— С вами, Даша так хорошо, даже не объяснить словами…

— Я рада, что мы сумели поладить. А сейчас, я бы хотела показать вам кое-что ещё, — произнесла Дария-Уна, беря Скобелева за руку.

Перед глазами Максима мелькнула ослепительная вспышка и его сознание куда-то понеслось с немыслимой скоростью. Но буквально через несколько секунд, он очутились в безжизненном сумраке иссохшего леса, где не было ни травы, ни цветов, а под его ногами лежала опустошённая, в зловещих трещинах земля. Здесь не раздавалось радостного щебетания птиц, не ощущалось аромата тайги, лишь заунывный вой колючего ветра, да смердящий запах разложения, безраздельно правили этим миром. Каждой клеточкой своего сознания, Максим чувствовал эту щемящую тревогу, как преддверие чего-то неотвратимого и страшного. На его душе стало тоскливо и одиноко, будто он находился во мраке средневекового склепа.

— Даша, где я…что это за мерзкое место? — дрожащим голосом проговорил Максим.

— Когда-то и здесь правила Жизнь, но это было очень давно, — раздался из ниоткуда её грустный голос. — Это место мы называем миром "увядших чувств", к сожалению, он расширяется с каждым земным веком. Здесь влачат существование погибшие чувства земной природы…всё погубленное цивилизацией, доживает свой век в этом мире скорби.

— Неужели, только человек повинен в этом?!

— Да, с тех пор как посчитал себя царём природы и решил покорить её. Но покорить, значит противопоставить себя природе. На самом же деле, человечество объявило войну себе и только себе. Ведь люди лишь часть природы, но часть неотделимая от единого целого. Раковая клетка поступает точно так же, она себялюбива и беспощадна, её не волнует, что под угрозой находится весь организм, она просто берёт то, что ей хочется сейчас.