Вячеслав Корнич - На меже изменчивых времён

Спустя некоторое время острова стали видны невооружённым глазом, и яхту неудержимо несло прямо на них.

"Однако земля уже близко… А вдруг там рифы?… Точно разорвут корпус и сядем на мель. Надо бы подготовиться заранее", — подумал в те минуты Максим.

На его счастье, яхта была оборудована со знанием дела. Недолго думая, он догрузил спасательный плот вещами первой необходимости, заранее привязав его фалом к ограждению кормы, после чего спустил на воду. А когда до ближайшего острова оставалось не больше морской мили, раздался тупой удар ниже ватерлинии, затем ещё один и ещё, в ту же минуту затрещала обшивка, и яхта стала крениться на правый бок. Максим не стал искушать судьбу и сразу же покинул судно. Уже на плоту, он мысленно попрощался с белоснежной красавицей, подарившей ему массу незабываемых впечатлений и размеренно погрёб к берегу. Чтобы пристать к суше, ему пришлось маневрировать между коралловыми рифами, затаившимся вдоль всего побережья острова. Когда Максиму это удалось, он причалил к берегу и втащил плот на песок. Он сразу же заметил, что узкая полоска пляжа уходила к скалистому хребту, изгибавшемуся замысловатым рельефом вдоль острова. Дабы не терять времени даром, он решил, не мешкая обследовать склон близлежащей горы. Подъём не отнял много сил у Максима, и когда он взобрался на вершину, то увидел безбрежный океан, распростёртый на все стороны горизонта. Сам же остров оказался довольно таки компактным, во всяком случае, не больше его сородичей разбросанных в некотором отдалении друг от друга. Между тем островной рельеф отличался заметными контрастами, его горная часть занимала примерно одну треть суши и не изобиловала растительностью, но равнины, наоборот удивляли её разнообразием. Хотя Максим и не был особым специалистом по тропической флоре, но всё же смог определить несколько разновидностей пальм и лиственных деревьев, а за полоской пляжа он разглядел густые плантации высоченного папоротника. Удивительным было то, что практически вся почва острова имела ярко выраженный кирпичный оттенок. Первое впечатление от встречи с сушей навело Максима на некоторые размышления:

"Всё-таки странно, не слышно естественных звуков природы, похоже, что только я являюсь их источником…а нет, ещё яхта, были удары и треск, это точно. И я не вижу солнца…мозолит глаза какая-то искусственная подсветка…здесь даже нет ветра и запахов. Цвета насыщенные, но какие-то неестественные, не живые что ли, такое ощущение, что это не земной мир. Но, что же это тогда, очередной сон? Я сплю, неужели я опять сплю?"

И вдруг, его слова словно подхватило эхо, принесшее с дуновением прохладного ветерка запах тропического леса. А затем, буквально на какое-то мгновение, в зените вспыхнул яркий солнечный диск.

— Ух ты! Не успел подумать и на тебе, получи! — в изумлении воскликнул Скобелев. — Кругом одни загадки…

Чтобы хоть как-то освободится от неспокойных мыслей, он решил загрузить себя работой, и через некоторое время содержимое плота перекочевало на песок. Получалось, что на несколько дней, он запасся всем необходимым; вещами, едой, даже некоторыми инструментами. Именно сейчас, ему даже не хотелось думать, что судьба могла распорядиться иначе. И ещё один момент вызывал у него по меньшей мере непонимание, ведь он совсем не испытывал каких-либо желаний, не томился голодом и жаждой, а ведь прошло уже немало часов с момента его пробуждения на яхте. Странностей было так много, что его сознание уже отказывалось анализировать происходящее.

Из камней и папоротника, он соорудил хранилище для громоздких вещей, а полегчавший плот, оттащил подальше от воды, где привязал к пальме.

"Ну вот, здесь и заночуем. Пускай плотик послужит палаткой, а завтра видно будет. Думаю, шторма здесь отродясь не водились и можно не опасаться, что смоет волной".

В тот же миг, Максим почувствовал беду, а затем увидел её… Высоченный свинцовый гребень волны, вздымаясь пеной, стремительно накатывал на берег, разверзая перед собой тёмную бездну.

"Не успею!" — пронеслось в его сознании.

Налетевший порыв ветра как пушинку подбросил плот вверх, а затем швырнул наземь. Поддавшись какому-то инстинкту, Максим упал на песок, обхватил голову руками и сжался в комок. Прошло несколько минут, но ничего не происходило. Он поднял голову, с опаской поглядев в сторону океана. Водная даль была на удивление спокойной, словно гнева стихий вовсе и не было.

— Какого чёрта, что за игры?! — в негодовании закричал Скобелев. — Меня уже достали эти шутки!

Но немного успокоившись, он стал анализировать события последних часов:

"Макс, погоди, не кипишись… а ведь этот мир так разговаривает со мной, на мои — "нет", он отвечает — "да", и слава Богу, что пока без последствий. Надо бы фильтровать свои мысли, пока не разберусь, что к чему".

Теперь, у него практически не осталось иллюзий насчёт пребывания в мире ином.

Какое-то время он ещё разбирался с вещами и даже не заметил, как наступила кромешная темнота, будто кто-то выкрутил "электрическую лампочку".

"Да уж, хоть глаза выколи, на небе ни звёздочки. А есть ли вообще здесь небо? Ну и что же делать, спать? Да вроде и не хочу пока", — попытался поразмышлять он, как вдруг…

Максим никогда не видел такой величественной звёздной панорамы, бесчисленные созвездия буквально засыпали всё небо, подмигивая ему разноцветными огоньками.

Его сердце охватил такой восторженный трепет, что он просто не мог оторвать взгляда от сей непостижимой красоты… Это удивительное видение исчезло так же неожиданно, как и появилось.

После такого потрясения, Максим с трудом приходил в себя, и только через час позволил себе забрался под тентовое укрытие плота. Он не представлял, что может преподнести наступившая ночь и на всякий случай положил возле себя многозарядный карабин, прихваченный из каюты капитана. Максим лежал уже довольно долго, но сон всё не приходил, а минуты дремоты, наврядли можно было назвать покоем. Ему виделась своя судьба, свернутая в живой липкий комок, который неудержимо распирал сердце, пытаясь разорвать его на кусочки. Прошлое назойливо всплывало перед его глазами, он противился этому, но тщетно и даже с открытыми глазами, ничего не менялось. Эти скрытые образы, появлялись из темноты, в виде светящихся точек, затем рассыпавшихся в картины событий; детство, война, университет, несостоявшееся семейное счастье, потом известность… Эти невыносимо яркие сюжеты не просто тревожили его душу, а рвали её на части. Но наконец, неугомонный "кинопроектор" остановился, унося сознание Максима в ту самую ночь…

"Неужели, именно тогда началась моя новая жизнь?…То письмо от Кальмерина, поездка на дачу к Серёге, Настя. Или же встреча с Дашей и тот чудный мир послужил толчком?…Это был шок, да, я испытал тогда настоящее потрясение! Но, ради этого стоило жить… А потом, закружило, понесло, как же стремительно менялась моя жизнь, как же стремительно. Её острые грани так стеснились возле меня, что каждый вздох приносит боль, или новое откровение… Что же происходит со мной, с моей жизнью, кто я?".