Лиланд Модезитт - Башни Заката

Мегера позволяет ему разомкнуть объятия первым.

— Схожу за водой для нас, — говорит он ей.

— А потом? Что будешь делать сегодня?

— Искать новый колодец. Клеррис уверяет, что где-то за верхними полями должна быть вода. Это всяко лучше, чем смотреть, как все вокруг сохнет и погибает. А ты чем займешься?

— Попрактикуюсь на клинках — и в стекольную мастерскую. Авлари сделал бокал, очень хороший. Но мне еще не всегда удается добиться нужного качества. Часть стекла дает трещины.

— Но…

— Знаю. Укрепить его гармонией можно, только это не решит всех проблем.

Креслин соглашается. Ни ему, ни ей не под силу решить все проблемы, хотя с этим порой трудно смириться. Он пересекает террасу и берется за коромысло.

Креслин щурится от солнца. Позади него, у восточной оконечности пристани, пришвартован корабль, недавно получивший имя «Звезда Рассвета». На мачтах еще нет парусов. На палубе бывшей хаморианской военной шхуны работают с полдюжины моряков. К пристани подогнаны фургон и подвода. В нескольких шагах от юноши стоит взвод, стоящий наполовину из солдат, наполовину из стражей. Они пришли, чтобы помочь разгрузить шлюп.

— Груз тяжелый, — замечает юноша, приметив глубокую осадку подходящего к причалу «Грифона».

— Ни капельки, — возражает Мегера, не сводящая глаз со стоящей на палубе темноволосой женщины. За спиной путницы действительно легкая ноша — переносная колыбелька с младенцем.

— Я о корабле.

— Иногда ты невыносимо серьезен, — фыркает, глядя на него, Мегера.

Он качает головой и ухмыляется ей в ответ. Бок о бок они ждут, когда «Грифон» пришвартуется к тяжелой каменной тумбе.

Фрейгр приветственно машет с мостика, но остается у штурвала, пока матросы сворачивают паруса и спускают сходни.

Алдония спускается со шлюпа первой — несмотря на колыбель с ребенком за спиной, она едва ли не сбегает по сходням и опускается на колени у ног Мегеры:

— Милостивая госпожа…

Взяв служанку за руку, Мегера помогает ей подняться.

— Наконец-то я здесь, — выдыхает Алдония. — Какое счастье!

Креслин с Мегерой, одновременно подумав о пожухлых от жары холмах и пробегающих рябью по склонам волнах жары, переглядываются. Мегера поднимает бровь.

— Я ценю твои чувства, Алдония, но здесь вовсе не райский уголок.

— О, для меня это рай, милостивая госпожа. Жизнь в Монтгрене была… впрочем, мне не следует жаловаться: герцог был добр ко мне, пока не заболел.

— А потом? — доброжелательно интересуется Креслин, но тут раздается детский плач. Алдония достает из колыбельки дитя с рыженькими волосенками и принимается баюкать дочурку, приговаривая:

— Ну, малышка, не плачь… Мы уже дома. Больше нам не придется скитаться, крошка Линния. Больше не придется…

Мегера улыбается и тут же краснеет, почувствовав, как тает от ее улыбки сердце мужа.

— Ты невозможен… — шепчет она.

— Я же говорила, что в душе он хороший, — замечает Алдония, оторвав взгляд от глазастой девчушки.

Мегера краснеет еще пуще.

— Расскажи, как там, в Монтгрене? — просит Креслин, отчасти чтобы выручить Мегеру, отчасти же для того, чтобы услышать недосказанное — прежде всего, насчет болезни герцога и всего с этим связанного.

— О… Там мы жили, как… как накануне бури. Я хочу сказать… — служанка расстегивает блузу и подносит малютку к груди. — Чувство было такое, словно сгущаются грозовые тучи и вот-вот грянет гром. Все это видят, все все знают, но делают вид, будто ничего не замечают. Тяжело жить в ожидании беды, и я рада, что наконец попала сюда.

Пока она говорит, Синдер сводит с корабля гнедую кобылу, а солдаты и стражи выстраиваются на сходнях цепочкой, принимая с борта и складывая на пристани бочонок за бочонком.

— А еще я рада видеть тебя счастливой, — продолжает Алдония. — Мы с Линнией обе радуемся за тебя всей душой.

— А где твои пожитки? — интересуется у Алдонии Креслин.

— Ой… совсем ведь забыла… вещички-то мои… — частит с улыбкой Алдония. — Их не то чтобы очень много… в общем…

— Милостивые господа регенты! — встревает с борта «Грифона» Фрейгр.

— Почему бы тебе не заняться Фрейгром? — предлагает Креслину Мегера.

— А ты позаботишься об Алдонии?

— Да, устрою ее, а с тобой увидимся в цитадели, — говорит Мегера и, помолчав, добавляет: — Я тут распорядилась насчет лошадей. Пожалуй, нам стоит пристроить к дому конюшню.

— Ну… раз теперь и Алдония… наверное…

— Хаморианские каменщики уже закончили пристройку к гостинице.

— Прекрасно. Пусть Клеррис… или кто там сумеет, набросает чертеж конюшни. Хоть это и не к спеху.

«…упрямец!..»

— Если тебе так охота, можешь таскаться туда-сюда пешком, для разминки.

Креслин, не затевая спора, проходит мимо занятых разгрузкой людей и поднимается на борт.

— Приветствую! — говорит он Фрейгру.

— Мое почтение милостивому господину регенту, — отвечает капитан, но Креслин жестом велит ему оставить титулы. — Я смотрю, вы тут здорово поработали, — замечает Фрейгр, указывая на стоящую без парусов шхуну.

— По правде сказать, моя роль была невелика, — отзывается юноша. — Оснасткой «Звезды Рассвета» занимается Байрем. Он в этом толк знает, потому как служил в Нолдре помощником капитана, пока не угодил в плен к хаморианцам. От него я узнаю, что нужно для корабля, и пытаюсь выяснить, где это можно раздобыть — Креслин внимательно смотрит на Фрейгра и добавляет: — Мы заинтересованы в опытных моряках.

— Неужто вам не набрать команду прямо здесь? Хаморианцы, да и некоторые беженцы смыслят в морском деле.

— Команду-то мы наберем, но я хотел бы видеть капитаном тебя или Госсела. Конечно, если герцог не против. Но вопрос с ним можно решить.

— Мы герцогу не рабы, — смеется Фрейгр. — Ты все порываешься разбираться с проблемами, которые на деле тебя не коснулись, да, скорее всего, и не коснутся.

— Так или иначе нам потребуется команда на второй корабль.

— Ты еще не довел до ума этот.

— Доведу, — твердо говорит Креслин, глядя на свою «Звезду Рассвета». — Но одного судна мало. Если мы хотим сделать Отшельничий по-настоящему пригодным для жизни, нам потребуется флот. И я найду способ им обзавестись, даже если для этого придется захватывать корабли Белых магов.

— Вряд ли их это обрадует.

— А что их вообще радует? Или ты думаешь, что они позволят мне обустраивать остров, никак не пытаясь помешать?

— Не могу сказать, чтобы я особо над этим задумывался, — отвечает Фрейгр, потирая подбородок. — А ты действительно считаешь, что после учиненного тобой разгрома хаморианцев Белые захотят рискнуть хоть одним судном?

Подойдя к борту, Креслин смотрит на север, на спокойную зеленую гладь моря.