Вера Камша - Синий взгляд смерти

— Мама, — сказала Селина, — это надо взять. Обязательно.

Глава 6

Устричное море

400 год К.С. 10-й день Летних Волн

1

Ветер вот уже час как прыгал с румба на румб, при этом еще и то усиливаясь, то слабея, а впереди, словно назло, маячили скалы и островки у Двух Китов, к которым любой дельный моряк относится с величайшей почтительностью — уж больно многих гады сожрали.

При такой пляске у такого берега держаться опасно, и спокойствия у Юхана сильно поубавилось. Оглядев горизонт, шкипер замысловато обложил крабьих родственников и, похоже, кому-то потрафил — ветер сменил переменчивость на постоянство и задул ровно. Правда, попутным не стал, ну да и на том спасибо. «Селезень», старательно лавируя, обогнул крутую лобастую «голову» Большого Кита, вдававшуюся в море далеко на запад, и тут-то с фока-салинга и раздался вопль племянничка:

— Парус!!! Прямпаносу!.. Линеял!!!

Юхан повернул трубу. В паре хорн в самом деле белели паруса. Если б не закрывавший обзор мыс, красавца заметили бы давно, а так встреча вышла нежданной, как в любимом госпожой Браунбард романсе.

— Тьфу, поганец! — буркнул Юхан, не имевший ни малейшего желания показываться хоть кому-то. Линеалу возле Китов было не место, ни фрошерскому, ни тем более своему. Свои линеалы наперечет, Метхенберг с Ротфогелем и то не прикрыть, а тут кто-то селедок караулит. Шкипер задумчиво поскреб подбородок и раздельно сообщил, что это ему не нравится.

— Линеал по носу? Чей?

Так! Еще и пассажиры на вопли сбежались! С одной стороны, он их сам на шканцы приглашал, с другой — неприятности Добряк предпочитал улаживать без помощников, хоть бы и адмиралов, с третьей — именно сейчас от вояк мог быть толк. Юхан сунул трубу Фельсенбургу.

— Не признаете?

Лейтенант пару минут любовался на посланную Леворуким зверюгу, потом уверенно объявил:

— Наш. Судя по парусному вооружению, с киршенбаумских верфей. Точнее отсюда не скажу. Господин адмирал?

Ледяной принял трубу и почти сразу же подтвердил:

— Ты прав, корабль дриксенской постройки. Северный?

Северный — не северный, а лучше б тут никого не болталось! Прочистив глотку, Юхан рявкнул к повороту, матросы рванулись выполнять, рулевой приналег на штурвал. «Селезень», умничка, начал послушно заворачивать к берегу. Кальдмеер ни о чем не спрашивал, Фельсенбург тоже, но шкиперская душа молчать не желала.

— Нам сейчас хоть свои, хоть чужие — что камбале сковородка. — Свои хуже, но Ледяной не Лёффер, не поймет. — Сейчас все купцы к берегу жмутся, вот и мы свернем потихонечку вдоль Китов... Вроде как дорогу уступаем. Раз прется один, значит, дело у него какое-никакое, вот пусть и проваливает!

— Разумно, шкипер, — негромко согласился Кальдмеер. Любоваться на дриксенский флаг его тоже не тянуло.

2

Минуты тянулись, непонятный корабль постепенно увеличивался в размерах, и внезапно, как оно всегда бывает, стало ясно — там что-то меняется... Очертания парусов? Точно!

— Они меняют курс, поворачивают к нам! — выпалил Руппи, и секунду спустя о том же проорали с мачты.

Палубу «Селезня» словно бы обдало морозцем. Добряк и тот оставил в покое крабью тещу. Что-то ткнулось в ноги, лейтенант опустил глаза. Гудрун сосредоточенно терлась о сапог.

— Прибавим парусов? — глухо спросил Олаф. Шкипер безрадостно ругнулся и вытащил пресловутую фляжку; явно не для того, чтобы пить.

— С линеалом мне так и так в скорости не тягаться, — с неохотой признался он, — да и за какими кошками от своих шарахаться? Покажешь, что боишься, — точно прицепится, а так... Эдакой дуре фрошеров гонять, а не чаек китячих распугивать.

— Боюсь, ей нужны не чайки, а мы.

И снова молчанье. Только орут гнездящиеся на Китах помянутые всуе чайки и тарахтит надоеда Гудрун. Этой хоть линеал, хоть эскадра, лишь бы поотираться.

— Поворачивает! — доложили с мачты, но это было очевидно и так. Линеал маневрировал. Минуты ползли, как ползли над эйнрехтскими крышами. Юхан больше не отрывался от трубы, Ледяной, заложив руки за спину, чуть заметно покачивался на каблуках — как всегда, когда ожидал не лучших известий, а неизвестный корабль четко, будто на учениях, заканчивал поворот и, похоже, прибавлял парусов.

— Нацелился на перехват, — не выдержал лейтенант. — Не может же он знать, что мы здесь!

— Если у вас не вытекло, — живо откликнулся Клюгкатер, — то у меня и подавно.

Неоткуда было вытекать. Трактирщик Карл свел шкипера с нанимателем, но кем был этот наниматель, не представлял. Имени шкипера Руппи не назвал даже «львам», хоть, было дело, чуть не навязал Юхану в спутники монаха. Луциан и Орест при желании разнюхали бы все, но Руппи адрианианцам верил, как и Рихарду с Максимилианом. Кавалеристы могли бы проследить всадника до Щербатой Габи, но они не были подлецами, да и не успевал линеал на перехват при таком раскладе даже из Ротфогеля. Тогда что этому битюгу здесь нужно? Куда-то ведь он шел, да еще в одиночку. Сейчас не время для праздных прогулок...

— ...если из-за моего бегства по всем портам не разосланы приказы осматривать в том числе и торговые суда. — Олаф думает о том же. — Пожалуй, если они из Ротфогеля...

— Господин адмирал, не успели бы.

— Почему же? Неглупые люди вокруг Фридриха есть. Не стали ждать исхода погони, а сразу же отправили эстафеты во все порты. Как раз успевали добраться.

— Кошки с две! — Юхан щелкнул по своей фляге. — До Ротфогеля, может, и успели, только оттуда до Китов при нынешних ветрах раньше завтрашнего вечера покойный Бюнц и тот бы не доскакал, а он эти места облазил — не чета другим. Не знают они про вас и знать не могут. Скорее уж какому-то болвану в башку стукнуло всех проверять.

— Тогда причина не важна... Неважно, почему повернул Альмейда, он повернул. Неважно, почему за нами гонятся, они гонятся.

— И на здоровье, — хмыкнул шкипер. — Мы — обычные торговцы, идем с грузом, все честь по чести. Кораблик у меня не маленький, пара-другая укромных местечек найдется. Если пальнет на досмотр, я вас вниз сведу. Посидите с Лёффером, выпьете... У меня там кэналлийское, только чур не петь, пока за вами не приду.

— Разумно, — коротко согласился Ледяной. — Мародеров на кесарской службе, хвала Создателю, пока нет.

А хоть бы и были — солонина и сухари не меха, тащить же за собой «купца» вояка не станет, разве что припугнет фрошерами и велит идти в Ротфогель, беды-то! Юхану явно не впервой, выкрутится, а потом намекнет на прибавку.

Что Добряк — малый ушлый, Руппи понял еще при первой встрече, а военные моряки всяко не таможенники — пробегутся по палубам, сунут нос в трюмы, посчитают пушки, и до свиданья!

Линеал приближался, хоть и не слишком быстро. Несколько минут, и можно будет различить какие-то характерные детали. «Селезень» смиренно полз своим курсом, готовый по первому требованью предъявить охотничью снасть и припасы. У кого в голове хоть что-то имеется, сразу поймет: с таким грузом — лишь в Полуночное море. Подошел Лёффер, поздоровался. Руппи ответил и в очередной раз запнулся о кошку. Раздался укоризненный писк. Пушнина на «Селезне» все-таки была, хоть и живая, а вот кто после дезертирства Гудрун проверяет вернувшихся из города в Адрианклостер?