Вера Камша - Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти

— Похоже, взяли выше. Всплеска перед бортом я не видел, но в шлюпке все целы, — не отрываясь от трубы, сообщил Лёффер. — Нет! Зацепило...

Теперь они зашевелятся! И действительно: весла заходили чаще, баркасы начали шустро отворачивать от оказавшегося опасным островка.

— Есть, сударь, зарядил. — В руки пихают заряженную длинностволку. Что ж, дорогая, попробуем второй раз. Прицелиться, теперь уже просто в шлюпку, чуть выше борта... Ну!

— Готов! — радостно рявкнули рядом. — Рулевой!

Точно, надо было пристреляться!

С идущего вторым баркаса треснул ответный выстрел, значит, у кого-то ружье все-таки есть. Били скорее с досады, не думали же они, в самом-то деле, из армейского мушкета да с такого расстояния...

Три выстрела с приличным интервалом — одинокий стрелок. Абордажников таким не напугаешь и от цели не отгонишь. Но и безнаказанно тренировать меткость на своих шкурах неизвестному врагу никто не даст. Вход в пролив не слишком широк, ружье неизвестного бьет далеко и точно, а добежать до оконечности Китенка, выходящей на пролив, — дело нескольких минут. Значит...

2

Командир абордажной партии соображал быстрей, чем хотелось бы. Не успел Руппи получить перезаряженное второе ружье, как кильватерная колонна распалась. На и так вырвавшемся вперед вельботе изо всех сил налегли на весла, и он рванул к проливу, подальше от нахального стрелка. Большие баркасы спешно убирались в море, явно намереваясь обогнуть простреливаемое пространство, а вот замыкавший колонну столь же резко повернул к островку. Несколько минут, и пара десятков злющих солдат высадятся к западу от засады. Что там, видно не было — обзор закрывал здоровенный гранитный горб, но позволить противнику беспрепятственно выбраться на берег нельзя. Гульдер это тоже сообразил:

— Господин лейтенант, мы успеем!

— Давай! Бери всех наших, кроме Куриша и троих с «Селезня»... По два мушкета каждому. А мы тут покажем, что никуда не делись. Так, господин Лёффер?

Абордажники с матросами похватали в охапку оружие и, прыгая по камням, унеслись навстречу десанту. Руппи, почти не целясь, выстрелил в сторону ближайшего баркаса. И попал.

Ответ был несколько неожиданным, потому что выпалила носовая пушка линеала. Ядро ударило в скалу далеко справа, несколько осколков, чугунных или гранитных — не разберешь, свистнули высоко над головой. Над линеалом медленно поднималось такое безобидное, даже красивое клубящееся белое облачко.

— Ерунда, — буркнул Лёффер и в свою очередь разрядил мушкет в сторону шлюпок.

Со странным равнодушием Руппи отметил, что ветра как не было, так и нет — дым поднимается вертикально вверх, зато горизонт, хотя еще далеко не вечер, виден плоховато. То ли марево, то ли туман, который они заметили раньше, потихоньку затягивал море. К сожалению, медленно.

— Вниз!

Они скатились под прикрытие камней за мгновение до того, как воздух над головами со свистом прошило. В этот раз канонирам повезло больше: ядро ударило не дальше чем в сотне бье. Будь стрелки по-прежнему на открытом месте, осколками могло бы и зацепить.

— Два выстрела из погонных, теперь пока перезарядят... — Подхватив заряженную длинностволку, Руппи полез назад. Лейтенант как раз добрался до места, когда в уши ударил пронзительный переливчатый свист. Руппи обернулся. Из-за здоровенной глыбы выше по склону высовывалась рожа. Наблюдатель.

— Вельбот!

— Проклятье, ну почему они такие умные?! — буркнул Фельсенбург, подхватывая с камня приготовленные пистолеты и засовывая за пояс. Теперь ружье... Второе не заряжено, матрос только забивает колотушкой пулю в ствол...

— Не возись, некогда. Хватай пистолеты — и за мной!

3

Троих на вельботе он зацепил, осталось не больше десятка. Против шестерых, но шестеро — это двенадцать выстрелов. Если в упор, не промахнуться даже матросу... А вот в рукопашной им придется худо...

— Бежим до той скалы и там ждем... А то нарвемся!

Далеко позади разом грохнуло несколько выстрелов, потом залп, потом вразнобой... Очередной удар со стороны моря, треск разлетающегося камня, кто-то глухо поминает Леворукого. Перескочив некстати подвернувшуюся трещину, Руппи обернулся — Лёффер отстал, прихрамывая, хорошо хоть моряки топали рядом.

— Берегись!

Фигуры в таких знакомых форменных куртках выскакивают навстречу из-за той самой скалы. Не успели! Ближайший противник в десяти шагах, палец сам по себе давит на крючок, и человек, скорчившись, валится под ноги своим. Отбросить ненужное ружье, прыгнуть за ближайший валун... Выстрелы, брань, прямо над головой тоненько свистят пули. Не мешкать! Только не мешкать... Шпагу из ножен, пистолет в левую, вперед!

Руппи вылетел из-за укрытия и едва не ткнулся стволом в живот мчавшемуся навстречу солдату. Выстрел. Рука тянется за вторым пистолетом, а взгляд сталкивается с взглядом бегущего офицера. Лейтенанта со «Звезды».

«Создатель, я его знаю!» И он тоже знает... Изумление не мешает теперь уже врагу спустить курок. Тело Руппи само по себе успевает отшатнуться, и тут же опомнившийся лейтенант выбрасывает правую руку в быстром выпаде. Клинок надежнее пули... Пара солдат с руганью налетает на труп своего командира. Один отскакивает, другой прыгает через мертвеца и с рычаньем прет на убийцу. Тяжелая абордажная сабля и шпага... Шпага и барон Райнштайнер. Отведенная в сторону легким, но точным касанием сабля уводит за собой незадачливого рубаку, тот проскакивает мимо и валится на камни от пинка под колено. А вот это уже Бешеный... Почти...

4

Ждать ветра и абордажа в обществе троих сходящих с ума вояк и одной не перестающей вопить кошки... Это слишком даже за хорошие деньги, а уж по собственной дури! Простить себе встречу с Бермессером Юхан не мог. Знал же, что мерзавцу отдали Западный флот, то бишь его огрызки! В Метхенберг господину адмиралу несподручно, слишком к фрошерам близко, так он из Ротфогеля командовать наладился, только с фрошеров станется и туда добраться, а командующему в порту сидеть не к лицу, вот и шляется вдоль берега — день на север, день на юг. Морем надо было Ротфогель обходить, господа селедки, морем! А теперь, того и гляди, не досчитаешься если не башки, то лоханки или Фельсенбурга.

О Фельсенбурге Юхан переживал всяко не меньше боцмана с адмиралом. Мало того что парень отменный, так с ним каких только дел не провернешь. За зиму в Седых землях можно не только зверья набить, но и много чего обговорить, и тут эта сволочь со своим корытом!

Добряк потянулся было к трубе, но раздумал и трепанул по загривку сбежавшую от Польдера кошку. Нечего дергаться! В «гнезде» сейчас Улли, если что, даст знать, а драку на Китенке все равно не разглядишь. Ледяной тоже не смотрит. Стоит, заложив руки за спину, будто в самом деле заледенел. Юхан видел и такое, он много чего видел...