Stashe - Судите и судимы будете

— Вот и поглядим, как оно сложится, — Богдан окончательно потерял терпение. Угроз ему только не хватало. — Может, еще что прикажешь? Хватит.

— Дан, Богдан, — примиряющее смягчила голос Лингова, — ты ведь не веришь мне. Совсем. А я привязываться начала, думаешь, чувства легко теперь обуздать? Обиду, горечь…

— Да какие чувства? — снова огрызнулся Шептунов.

— Теперь никаких, — покорно подтвердила Дана, — но симпатия была. Нравился ты мне. Не хочу, чтобы ради своего начальника сгинул. Он хочет догадки проверить, а ты будешь отдуваться. Поверь, ничего вы на Янусе не найдете. Ничего. Сами закон нарушите.

— Откуда ты узнала? — Вдруг спохватился Шептунов.

— Догадалась, — со смешком ответила девушка, — у меня логика хорошо развита. А вас как раскрытые книги можно читать. Ладно, я попрощаться тогда. Раз уж отговорить не выйдет, и меж нами все ясно. Ради хороших общих мгновений, будь осторожен. Да, не говори ничего Пелеву, еще раз, очень прошу.

Лингова отключилась. Дан устало окинул голову, ощущая под затылком прохладную поверхность стены, и совершил ошибку.

— Дан! — это уже напоминало издевательство. Богдан резко подскочил, с утробным рычанием схватил какой-то предмет на столе и швырнул в стену. Ему едва удалось отключиться и задремать, откинув на время мысли о разговоре с Линговой. Точнее мерзкое послевкусие — злости, вины и обиды. И вот опять, некто требует внимания, совершенно не считаясь с его душевным состоянием, усталостью и просто перенапряжением. По ту сторону двери молчали. Потом раздался характерный звук, напоминающий хмыканье. Снова голос в переговорном устройстве:

— Все? Отбесился? Я могу войти?

Богдан узнал голос Митьки. Подошел к стене и раздраженно хлопнул по панели. На обратном к креслу пути, подобрал свою кружку. 'Отличный пластик. Даже не скололся', - отметил про себя и с неожиданной яростью снова швырнул в стену.

Пелев среагировал быстро. Подался в сторону и острые крошки его не задели. Он скривился:

— Что случилось?

Богдан молча помотал головой и закрыл руками лицо.

— Извини. Сорвался, — через пару минут глухо ответил он.

— Понимаю… — Митька сел напротив и оперся ладонями на край стола, чуть подавшись вперед. — Но так вести себя недопустимо. Ты не просто сотрудник на станции. Ты представляешь закон.

— У меня не может быть слабостей? — Дан встретился с жестким взглядом напарника. Тот покачал головой.

— Нет. Не в данном случае.

— Но Мить, мы же сами этот закон собираемся нарушать.

— Не понял, — Пелев нахмурился и вдруг понимающе кивнул. — Лингова?

— Ты ее пасешь?

— Конечно. Она тебе много чего скажет, Дан. Ты поэтому так психовал?

— Не знаю, — Богдан потер лоб и переспросил, — так нарушаем?

— Я имею необходимые полномочия для принятия любых решений, — ответил Митька, но его ответ показался Дану двусмысленным и неточным. Раньше их отношения виделись Шептунову более открытыми. Так вот как, значит, ломается дружба. Черт бы побрал эту Дану с ее провокациями. Начинаешь сомневаться в самых проверенных друзьях.

— У меня легкая паранойя, — пробормотал Шептунов и добавил, — а ты чего хочешь?

Пелев серьезно смотрел на напарника. Сочувствия во взгляде не было, но понимание проскальзывало. Жаль, далеко не всегда можно ставить человеческое участие впереди долга.

— Я должен тебе рассказать насчет подстраховки, жучков с передатчиками. О том, как на связь будем выходить, где тебя высадим, с какой легендой. Времени на поиски Вайдера немного. Месяца четыре-пять, если все по плану пойдет. Как только на станцию прибудет группа доследования, станет намного проще. Но к тому моменту у нас должны быть веские доказательства, иначе значительно усложнится сама ситуация и наше положение. Боюсь, застрянем здесь на пару лет. Пока не нароем действительный материал. В общем, нужно найти Кристиана обязательно. Или место захоронения. Любое фактическое подтверждение его присутствия на Янусе пойдет.

— Полагаешь, он может быть мертв?

— Я могу полагать все что угодно. Его больше чем на год 'кинули' на поверхности. Возможно, с расчетом на то, что долго не протянет. Да, Вайдер профессионал, но это не гарантия выживания, просто дополнительный бонус. Послушай, Дан, мы знаем, что незаметно попасть на поверхность планеты можно. Незаметно для населяющих ее аборигенов, по крайней мере. Но требуется точно рассчитать и время и место. Поэтому осталось лишь пара дней до того, как ты отправишься на Янус. А сделать еще нужно очень многое. Я понимаю, усталость, плюс на тебя свалилось куча новой информации, ответственность и прочее. Но скидок на это делать я не стану. Ты обязан справится. Поэтому соберись, засунь свои нервы подальше и закончи начатое. Все. Завтра с утра жду у себя, на инструктаж. И мой совет, Богдан — если Лингова попытается связаться с тобой еще раз, просто выруби ее. Кстати, ничего такого наша актриса не говорила, чего-нибудь, что могло бы пригодиться? И когда она разговаривала с тобой? Я отключал ее от всех типов связи, но если у нее появилось даже десять минут свободы, кто знает, что она успела натворить. Нет ничего хуже уязвленного самолюбия женщины.

Богдан отрицательно покачал головой.

— Не помню. Она меня разбудила. Мы говорили недолго. Не думаю, что в ее словах было хоть что-то важное. Так, просто обиды.

— Ты должен был сразу же сообщить мне, — недовольно произнес Пелев, поднимаясь.

— Наверное, — Дан пожал плечами и виновато развел руками, — ты прав. Но это были обычные попытки убедить меня в своей невиновности и не более.

— Хорошо, если так… Ладно. Будь готов к завтрашнему утру. Пока.

После чего оставил Шептунова в долгожданном одиночестве.

Дан снова потер лицо ладонями. Затем потянулся к аптечке, что стояла на столе, и вынул небольшой цилиндр бело-серебристого цвета. Нажал кончиком пальца на едва заметную выпуклость и прижал корпус к шее, округлым срезом к коже. Тысячи крохотных иголочек на мгновенье впились в тело, впрыскивая лекарство, и боль начала отступать, сменяясь сонливой усталостью. Жаль, поспать ему больше не грозило, ближайшие несколько часов, по крайней мере. Шептунов взял стило и развернул портативный монитор.

'Итак, попробуем восстановить все, что Лео рассказывал о социальном устройстве цивилизации Януса', - он постучал палочкой по матовой поверхности 'листа' мобилки.

'Первое впечатление — каша из образов и кастовых ограничений. Возможно, стало бы куда проще, не завись положение любого члена общества на Янусе, (на той части, где сосредоточена основная цивилизация с городами), по меньшей мере, от трех составляющих.

Для начала, пожалуй, стоит вспомнить, что из себя вообще представляет это сообщество. Основа — ряд крупных городов и областей, которые присоединены к тем городам и подчиняются юридически определенным центрам. Ряд городов поменьше, сохраняющих видимость независимости, имеющих местную власть, которая, тем не менее, подчиняется неким ставленникам тех же центров. Единой религии нет. Существует ряд разнонаправленных верований, которые разрешены официально. Что интересно, волшебники при этом являются представителями практически всех религиозных течений и членами единой касты — общего многоуровневого клана, высшей ступени власти на Янусе. С одной стороны, они имеют возможность быть в курсе народных настроений и манипулировать верой, как мощным рычагом управления, с другой все эти течения объединены под единой крышей. Дела клана, кроме него самого никого не касаются. Волшебники представляют одну из самых многочисленных и влиятельных ступеней. Первую и наивысшую. Вообще, власть на Янусе делят между собой три первые ступени. Волшебники, Палачи и Торговцы.