С. Никин - Симбиоз

Присоединившись к друзьям, тут же пожалел об этом, ибо пришлось отбиваться от посыпавшихся вопросов, типа, откуда появилась Катерина, зачем появилась, и не она ли является причиной моей размолвки со Светланой? Причем, наседали на меня не столько друзья, как их жены, которые, в общем-то, и не знали Катерину. Похоже, кто-то из моих разговорчивых товарищей, если не все сразу, ввели их в курс дела, наблюдая за нашей с Катериной встречей. Ладно, при случае им это аукнется.

Начавшаяся торжественная часть мероприятия избавила меня от нежелательных расспросов, и я предался своим мыслям, стоя вместе со всеми и периодически вместе со всеми же чему-то рукоплеская.

— Уй, — вздрогнул я от неожиданного тычка в бок и, увлекаемый за рукав, последовал за Лорой, провожаемый заинтересованными взглядами друзей.

— Лора, милая, ну дай же мне послушать, там так интересно говорят, — попытался я освободиться от Лориного захвата.

— О чем говорят, милый? Очнись! Все уже закончилось. Начинается неофициальная часть, — Лора продолжает настойчиво куда-то меня тащить. — Ты зачем бросил девушку одну, негодяй?!

Только сейчас замечаю, что вокруг действительно все пришло в движение, гости расходятся по облюбованным местам, занимая полянки и беседки. Все как пять лет назад…

— Какую девушку? О чем ты? — я искренне удивляюсь. Хотя, конечно, понимаю, что Лора имеет в виду Катерину, но разве она осталась одна? Или Лора хочет заарканить этого бугая Ибрагимыча, или как там его представляла Катерина? Но, блин, это же Лора. Ей скорее положено соблазнять Катерину. Или что-то с ней действительно изменилось?

— Не делай вид, что не понимаешь, — Лора тычет меня в бок свободной рукой. — Неужели ты нисколечко не рад видеть Катерину?

— Погоди, — я решительно останавливаюсь, беру женщину за локоть и привлекаю к себе. — Лора, пойми, между мной и Катериной давно все кончено. Мы не виделись ровно пять лет. Мы абсолютно разные люди, с разными интересами и целями, с разным мироощущением. Понимаешь? Да, я действительно не рад… Нет, вернее будет сказать, не не рад, а просто абсолютно равнодушен. Да, именно равнодушен. Мне все равно, что она, где она, с кем она. Я к ней отношусь так же, как к любой другой незнакомой и не касающейся меня женщине. Извини, Лора, но это действительно так.

Произнеся это на одном дыхании, я наконец-то шумно выдохнул. Лора смотрела на меня, широко открыв глаза, в которых читалась растерянность. Но что я мог поделать? Не рассказывать же ей про некое существо, вселившееся в тело Катерины, убив ее душу…

— Ты действительно… — начала было она говорить каким-то потерянным голосом, но прервалась, тяжело вздохнув. — Жаль, если так. Действительно жаль.

— Ты, кстати, не забыла, что я женат?

— Ты?

— Я

— А кто спускался по лестнице чуть ли не в обнимку с госпожой Никитиной? А?

— Кто тебе такое сказал? — в очередной раз удивляюсь я. — Мы старые знакомые, и просто шли под ручку.

— Я знаю обо всем, что здесь происходит, — шутливо взяла меня за грудки Лора. — И я могу отличить то, как смотрят друг на друга старые знакомые, от того, какие взгляды бросают похотливые самцы и самки.

— И что, она прямо вот так на меня смотрела? — с надеждой спрашиваю я и получаю тычок в бок. — Ой, Лора, ну ты же сама сказала…

— Извините, Лариса Сергеевна, — из ближайшей беседки к нам направляется спутник Катерины. — Екатерина Андреевна просит вас задушить Олега Юрьевича немного позже. Сейчас она хотела бы поговорить с ним об одном важном деле.

— Да пожалуйста, Русланчик, пусть забирает хоть насовсем, — Лора отталкивает меня и вцепляется в локоть Руслана. — И не называйте меня по отчеству. Для друзей я просто Лора.

— Лорик, будь любезна, покажи Руслану Маратовичу местные достопримечательности, — произносит Катерина, когда мы входим в беседку. — Он, кстати, как и ты, большой любитель бильярда.

— С удовольствием, — понимающе кивает Лора и удаляется, сопровождая под локоть этого самого Маратовича.

— Что тебе нужно? — спрашиваю, опускаясь на плетеный диванчик по другую сторону от Катерины. — Я намерен приятно провести время в компании своих друзей, и разговоры с тобой в мои планы не входили. Поэтому давай выкладывай, что тебе от меня надо, только коротко и ясно.

— Ну что ж, — Катерина отрывает виноградинку от грозди, которую держит в руках, и кладет ее в рот. — Для начала я хотела извиниться за то, что совершила пять лет назад. Да-да, я искренне сожалею об этом.

— Мне твои сожаления ни к чему. Давай короче.

— Да пойми ты, я ведь совершенно не знакома была с вашими человеческими чувствами. Вы для меня были всего лишь оболочками.

— А сейчас что изменилось?

— Изменилось мое отношение к вам. Нет, я, конечно, не считаю вас равными, это было бы смешно. Просто… Не знаю, знакомо ли тебе такое чувство, когда человек потешается над собачниками, над их возней со своими питомцами, а потом вдруг сам заводит собаку и, полюбив ее, разрешает спать с ним в одной постели, есть из его тарелки и все такое прочее.

— Хочешь позволить мне есть из своей тарелки?

— Не ерничай. Я лишь хочу сказать, что теперь я понимаю, что сделала непростительную ошибку, уничтожив сущность твоей женщины для того, чтобы заручиться твоим сотрудничеством. Но я тогда не имела никакого понятия о ваших нерациональных и нелогичных чувствах. Если бы это было в моих силах, я бы вернула ее тебе, но… Я даже не могу сменить эту оболочку, по крайней мере, пока, потому что в ней я вела пятилетнюю игру, которую не собираюсь заканчивать. Наоборот.

— Что наоборот? Ты же сама сказала, что твоя ошибка непростительна, — стараюсь говорить зло, хотя сам себе со стыдом признаюсь, что ее слова породили во мне некий интерес. — Чего ж ты от меня хочешь?

— Содействия в следующем этапе своей игры.

— Всего-то? А мне оно надо?

— Надо, — уверенно кивает Катерина, мило улыбаясь.

— Обоснуй.

— Пожалуйста, — она отправляет в рот очередную виноградинку. — Я уже сказала, что теперь хорошо разбираюсь в ваших человеческих чувствах. Так вот, в случае твоего отказа я начну планомерное уничтожение сущностей твоих друзей. Нет, убивать их физически я не буду. Просто лишу их оболочки того, что вы называете разумом. И поверь мне, восстановить этот разум обратно я не смогу, даже если вдруг захочу это сделать.

Я смотрел на это красивое личико, и в моей голове не укладывалось, что за ним скрывается бездушный монстр, уже сожравший одного моего любимого человека.

— А если я найду способ тебя убить? — спрашиваю, нагло отрывая виноградину от ее грозди, игнорируя стоящие на столе вазы с фруктами.

— Даже и не знаю, что тебе ответить, — Катерина продолжает улыбаться. — Ведь ты уже слышал, что этот Мир каким-то образом держится на семи сущностях, создавших его. Приход восьмого принесет в него Хаос. А вот что с ним станет, если сущностей останется шесть? Возможно, Мир просто исчезнет. А возможно, ничего не произойдет, просто одна сущность не сможет поглотить другую, пока не появится восьмая. Ведь мы не можем убить друг друга в полном смысле этого слова. Что, кстати, нельзя сказать о тебе. Да-да. Ведь ты всего лишь оболочка, наделенная силой сущности, затаившейся в тебе и почему-то не лишившей тебя собственного разума. Мне будет искренне жаль это делать, но если ты меня вынудишь…