Вера Камша - Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат

– Я подозревал, но не был уверен. – Надгробие было высоким, и Левию приходилось задирать голову. – Прижизненных изображений основателей орденов и их сподвижников уцелело немного, а позднейшие портреты, мягко говоря, не льстивы. Евгения избрал в преемники сам Танкред, сегодня обоих изображают согбенными старцами. Довольно-таки хилыми.

– Так многие представляют ученых. Орден Знания – орден стариков.

– Может быть…

Рыжие огненные отблески лишь подчеркивали совершенство лица и совершенство памятника. Портрет. Надпись. Фигурка совы со свечой. Всё. Ангелы с перевернутыми факелами и всяческие аллегории появились позже, первые кабитэлские надгробия были простыми что у знати, что у клириков, и отнюдь не из бедности.

– Вы не задумывались, почему первые орденские резиденции строили далеко и друг от друга, и от императорского дворца, а потом они начали сползаться?

– Нет.

– Я тоже, но сегодня у меня возникло желание объехать то, что осталось от первых монастырей. Самых первых. Евлалий… Этот был всего лишь настоятелем одного из окружавших Кабитэлу аббатств. Взгляните. Не на лицо – на знак. Сова вполоборота и без наперсного знака.

– У совы Евгения его тоже нет.

– Тогда Церковь была скромна. Знаки власти приходят позже, чем сама власть, и порой ее подменяют. В некоторых головах. О регалиях Раканов вы, само собой, наслышаны?

– Да, – не стала вдаваться в подробности Арлетта. Левий не настаивал. Его высокопреосвященство весь ушел в чтение надписей, но графиня слишком плохо видела и слишком мало знала, чтоб не скучать. И вместе с тем ее не тянуло наверх. Кто бы ни вырыл этот подвал, здесь было удивительно спокойно, если б еще и скамья уцелела… Усаживаться на стол в Покое озарений было все же кощунством.

Арлетта в сопровождении факельщика неторопливо обошла всяческих Модестов и Гнеев, заглянула в первый из не дождавшихся своего мертвеца склепов и выбралась в коридор, где ждал Сэц-Пуэн с вконец нахохлившимся Шабли. Пахнýло погребом, стало зябко.

– Желаете подняться в парк? – В голосе коменданта звучала надежда.

– Нет, это вам лучше пройти внутрь. – Парень слишком молод, чтобы сторожить Лаик. Робер хочет помочь, но это не та помощь, которая нужна. Ветеран-калека, приставленный к молодняку, найдет себя, Сэц-Пуэн потеряет. – Коменданту следует знать свои владения, а вот у вас, мэтр, может случиться приступ. Подвал не лучшее для вас место, хотя в этом, как ни странно, не сыро, а вам как ученому затопленный храм…

– Сударыня! – донеслось из упомянутого храма. – Прошу вас взглянуть!

Левий метался меж двумя последними «обитаемыми» склепами с видом учуявшей сразу двух фазанов дайты.

– Смотрите, – велел он. – Вначале на первый.

Арлетта сощурилась и кое-как разобрала, что здесь покоится брат Модест, проживший восемьдесят три года и почивший в седьмом году Круга Скал. Его сосед брат Диамнид коптил небо еще дольше и отправился к праотцам в девяносто семь.

– Ну? Что скажете?

– Франциск разрешил эсператистским монахам, если они стары и немощны, доживать свой век при бывших аббатствах. Требовалось лишь принести клятву не вредить Талигу и его королю. Эти двое остались.

– Вы в самом деле так думаете?

– Я не слышала, чтобы при школе оруженосцев жили эсператисты, но это ничего не значит. Танкредианцы могли следить за библиотекой.

– И удостоились такого захоронения?

– В самом деле странно. – Арлетта тронула словно только что вымытый мрамор. – Их двое, но последний из монахов шел без пары…

– А вот об этом не подумал я! Одинокий монах. Сова без свечи. Знание без сана. Имя без лица. В чем дело, Пьетро?

– Ваше преосвященство, у ментора случился приступ, его пришлось вывести.

– И что с того?

Докладывал монашек из рук вон плохо, но Арлетта поняла, что сунувшемуся-таки в храм Шабли стало дурно, когда возле одного из пустых склепов он наступил на брошенный факел. Рядом был найден второй – полностью выгоревший, он был закреплен в стенном кольце. Комендант проверил склеп и нашел вещи, судя по всему, принадлежавшие олларианцу и унару Паоло. Во всяком случае, на увязанном по всем лаикским правилам тючке значилось именно это имя.

Сапоги для верховой езды, зимняя дорожная одежда, набитые седельные сумки, черно-белые унарские «доспехи» и тот самый опечатанный тючок, в котором хранили домашнее платье, снятое в день прибытия в Лаик. Печати не тронуты, веревки целы… Пропавших унара, клирика, а потом и капитана искали, пока не умер Сильвестр и все не пошло вразнос. Подробности Арлетту занимали не особо, но мать Паоло уже после мятежа не сомневалась, что сын где-то ищет приключений. Сумасшедшей урожденную графиню Дорни-Кье не рискнул бы назвать никто, но бывает, с ума сходят не люди, а времена.

– Вы смотрите на эти вещи, словно на дурное письмо…

– Пожалуй, так оно и есть. Здесь пропали капеллан и один из мальчишек. Однокорытник Арно. Считалось, что они уехали, но, похоже, уезжать им было не в чем…

– Вы их знали?

– Мы – родственники через мою племянницу. Мать мальчика не считает сына мертвым, и я ей верю. Вы вряд ли примете такой довод всерьез, но я бы почувствовала, если что-то…

Почувствовала бы? Смерть Арно стала громом среди ясного неба. Она ничего не подозревала, пока во двор не ворвался гонец Рудольфа. Арлетта читала письмо и никак не могла даже не поверить – понять, но потом примчалась Кара. Отрекаться от брата-убийцы.

– Я повторила чужую глупость. Матери и жены – не пророки. Это потом нам кажется, что мы знали, чувствовали, предвидели…

– Бывает и наоборот. Не происходит ничего страшного, а мы боимся.

– Да, бывает и так. – Арлетта зачем-то развернула плащ. Дорогой, хоть и очень простой, он казался брошенным вчера, а не два с лишним года назад. Недалеко от Рафиано было подземелье с колодцем, возле которого цветы не вяли неделями. Лаикский храм сохранил не цветы, а вещи, но мэтру Шабли в нем стало плохо. Бедному мэтру Шабли, вынужденному вернуться в поместье, из которого он пытался уйти… Вдовый перчаточник не мог прокормить ментора или не хотел, но ментору повезло – новый комендант оказался не просто добрым, его, как и дурачка Жильбера, мучила совесть…

– Сударыня, вы так интригующе молчите.

– Просто мне кажется, я наткнулась на ответ… Никому по большому счету уже не нужный.

– Какое совпадение. Мы оба нашли опоздавшие ответы, но так ли уж они не нужны? Знаете, сударыня, чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь: загадки без ответа сходны с перестоявшей свое вишневой наливкой. Они убивают тех, кто их по незнанию выпьет.