Оксана Панкеева - О пользе проклятий

– Я не извращенец, – надулся Мафей, видимо, обидевшись на «инфантильного лопуха». – Мне просто интересно, как люди это делают.

– Так же как и эльфы, уверяю тебя.

– Так ведь я не знаю, как это делают эльфы. Вот я и хотел хоть на людей посмотреть.

– Дурила! Это надо не смотреть, а пробовать на практике!

– Вот и Жак тоже говорит… – вздохнул Мафей.

– Ну, вот и делай, что старшие говорят, раз уже дорос. Или у эльфов в этом возрасте ещё не стоит?

Мафей опять надул губы и обиженно сообщил:

– Уж не хуже, чем у людей.

– Так чего ты теряешься? Тут вон какие дамы по дворцу бегают… одна Камилла чего стоит.

Мафей мгновенно зарделся и пробормотал:

– Да ну её…

– Что, старовата? – усмехнулся Кантор. – Это не страшно. Для такого, как ты, неопытного и неуверенного в себе мальчика, нет лучше, чем старая опытная шлюха.

– А на следующее утро весь двор будет знать, какой я неопытный, и обсуждать размеры и конфигурацию моего полового аппарата… Спасибо.

– Ну, если тебя это смущает… – Кантор пожал плечами. – Найди ещё кого-нибудь. Можно и не во дворце, можно и помоложе… Да и чего это я тебе должен советы раздавать, сам не маленький. Выберешь на своё усмотрение. Ты вон какой славный и симпатичный, вполне можешь позволить себе выбирать. Какая же девчонка откажет эльфу… А за людьми больше не подглядывай, а то кто-нибудь изловит и морду набьёт. Понятно?

– Понятно… – вздохнул Мафей. – Только пока никто не ловил. Только ты. Ну, ещё наставник, но он просто в комнату вошёл и застукал. А из объектов – только ты. Да и не посмеет меня никто бить, таких нахалов, как ты, при дворе не водится, просто наставнику пожалуются.

– А он тебе нотацию прочтёт. А ты их уже на память знаешь. Всё ясно. Вы с моим знакомым случайно не братья? Уж очень похожи.

– А нельзя мне как-нибудь с ним познакомиться?

– Вряд ли. Он у нас особо засекреченный товарищ, и общаться с магами ему не рекомендуется, а то вы такие ребята – заглянете, и все про него узнаете.

Мафей вздохнул, помялся и неуверенно спросил:

– А ты расскажешь всем про эту бутылку… и вообще…

– Не бойся, не расскажу. Хотя следовало бы, чтобы тебя ещё и наставник отчитал за вопиющую некомпетентность, но… Ладно, иди спать. Я тут не нанимался ещё и воспитывать тебя.

Оттасканый за уши принц немедленно поднялся с лавочки и начал кастовать телепорт. Потом, спохватившись, сказал:

– Ой чуть не забыл… Спасибо.

– На здоровье, – проворчал Кантор. – Что-то мне сегодня слишком много народу говорит «спасибо», не к добру это. Не иначе, в ближайшее время либо морду набьют, либо пристрелят где-нибудь…

Он проследил, как тают в сером тумане распухшие уши маленького эльфа, и вернулся в купальню, надеясь всё-таки поспать хоть немного.

Кантору снились эльфы. Они шумно плескались в бассейне и трахались вповалку. Они были красивые, тонкие, с серебристыми волосами и огромными тёмными глазами без белков. Эльфы пили вино и пели хором в четыре голоса. Им было очень весело. А он стоял на галерее и смотрел на них сверху, и ему было грустно и до смерти завидно.

Элмару снилась Азиль. Она стояла в дверях, как обычно, зависнув на одной ноге и держась рукой за косяк, босая, в стареньком заплатанном платье, в котором она когда-то пришла к нему. И смотрела на него с укоризной. «Где же ты шляешься, милый? – говорили её глаза. – Ушёл с утра, не сказал куда, я тебя жду, а тебя все нет, и спросить не у кого. Может, с тобой случилось что? А может, просто опять где-то пьянствуешь, как обычно?» И ему было очень стыдно.

Жаку снился кошмар. В нём не было конкретного сюжета, но было много крови, потрохов, отрубленных голов и прочих малоаппетитных подробностей из области судебной медицины. Ему было страшно. И очень плохо.

Терезе снился Жак. Просто так, без всяких подробностей. Снился, и все.

Эльвире снился король. Он стоял перед ней на коленях, просил прощения и слёзно умолял выйти за него замуж. А она гордо и непреклонно отказывалась.

Её гостю снилась полная ерунда. Будто он прилетал к Эльвире и украл из королевской кухни банку варенья. И съел. Причём съел руками, без всякой ложки. И ещё катался на люстре. А потом его величество сердито отчитывал Эльвиру за варенье и грозно вопрошал, кто разбил большую люстру в тронном зале.

Ольге снился дракон. Он к ней приставал. Он весело скалил свои жуткие зубы, помахивал огромным членом и говорил человеческим голосом всякие очаровательные непристойности. У дракона был волшебный голос барда Эль Драко и говорил он по-мистралийски. Очень сексапильный был дракон. Ольга чуть не согласилась.

Этель снились её сегодняшние собутыльники. Все три. Они исполняли мистралийские народные песни у подножия её башни и жалобно взывали к ней, приглашая на коллективные потрахушки. А она показывала им язык из окна и говорила, что она сегодня занята. Сегодня у неё запланированы потрахушки с его величеством Шелларом.

Его величеству снились всякие ужасы. Разные. Снился ему, к примеру, господин Хаббард, который будто бы пришёл к нему в кабинет с головой под мышкой и злорадно заявил, что он вовсе не умер, а всех обманул. Также снился Жак, который тоже явился к нему в кабинет в состоянии трансформации, с двумя мечами в двух руках и с вполне понятными намерениями, а пистолета не оказалось ни в кобуре, ни в ящике стола. А ещё ему снилось, что он женится. И все прочие ужасы перед этим меркли.

Принцу Мафею снился Кантор. Он висел на вбитом в потолок крюке, через который была переброшена цепочка полиарговых наручников. Его голова бессильно болталась, с лица капала кровь. Рядом стоял здоровый коротко стриженый голдианец с железным прутом в руке, и спрашивал: «Где Амарго?» Не дождавшись ответа, он приложил раскалённый прут к голой спине мистралийца и снова спросил: «Где остальные?» Кантор выгнулся дугой, запрокинув голову, и закричал. Это было страшно. Очень страшно, как всегда в подобных снах.