О. Шеремет - Время надеяться

— Не заперто!

Я не оглядывался назад, но по спине побежали мурашки — я узнал эти тихие шаги…

— Дар… может, уже пора начинать готовить курсовую?

— Д-да… наверное… — наконец я нашёл в себе силы посмотреть на девушку. Она хмурилась и смотрела в сторону.

— Я тебе благодарна — наверное.

Кончено, по чьей ещё милости рогатый так закаваился. Алхаст проболтался, что ли? Чучело долговязое — но я ему благодарен.

Я кивнул.

— Просто я себя как-то странно чувствую. Мне Эрик рассказал, — пояснила девушка, всё ещё не решаясь посмотреть в глаза. — Не думала, что Аспид… В общем, я решила: если он считает, что я наставила ему рога, то наращу-ка я ему ещё и ушки.

— Ему идёт, — едва сдерживая улыбку, отметил я.

— Правда? Хорошо, — повеселела землянка. — Знаешь, а я тут Зеркалами позанималась. У меня есть идея насчёт их местонахождения… Смотри, если расположить Иггдрасиль не в трёх измерениях, а в двух — как в мифах Мидгарда — то… смотри… учитывая знакомые нам местонахождения зеркал, получаем, что они находятся на месте узлов хиромантии. Если Земля — центр ладони, долина Марса, то на каждое зеркало как раз приходится по холму. Получается: три зеркала в Асгарде, три — в Мидгарде и три в Нифльхельме!

— Слушай, да ты просто умничка! — я вскочил с кровати и в порыве чувств чмокнул её в щёку.

— Да, я знаю, — привычно отмахнулась девчонка. — Смотри на расчёты. Асгард: земной веер, Сессен, веер Гладиолы — Нирвана… это которое разбито… веер Джинми — Лидия.

— Сессен… что-то знакомое…

Сокурсница покрутила пальцем у виска.

— Вообще-то так нашу демонессу зовут!

— Не то. Вспомнил — ведь Морфей оттуда родом.

Мы посмотрели друг на друга, и девушка сделала пометку в своих записях.

— Так. Мидгард: земной веер, Т`Элла… это мы и сами знаем. Веер Гладиолы — Ёрс, Джинми — Деметра. На Деметре разбито. Нифльхельм: земной веер, Бездна… разбито… там, где блуждают знакомые Алхаста. Гладиола, Каро, Джинми — Стен… Стенкцы. шх… Стенкцышх!

— Дай угадаю, кого из наших знакомых мы так встретим, — хмыкнул я. — Такое под силу выговорить только чистокровному чешуйчатому уншу.

Лаэли кивнула, призадумавшись.

— Думаешь, нам следует порасспросить ребят — Морфея и Ыша?

— Возможно. Но — не раскрывать тайну зеркал.

— Да и мы сами толком не знаем, что это за тайна… или ты знаешь, но мне не говоришь, — грустно закончила девушка. — Что за антистурктуры, откуда они…

— Я…

— Не оправдывайся. Ты дроу, что с тобой поделаешь? Ладно, пойду.

— Погоди! — я дёрнул её за руку, усадил рядом с собой, нетерпеливо раскинул "алые флажки" по контуру комнаты. — Знаешь, что такое Гинунгагап?

— Мировая бездна… из которой возник этот мир. Ну, или что-то типа того.

— Почти. Гинунгагап — это то, в чём растёт Иггдрасиль, это земля и воздух вокруг него — и между мирами. Это — то серое и неправильное, то, что хуже небытия… то, что в зеркалах. Девять провалов в Мировую Бездну — девять замкОв-зеркал. Понятно?

— Стоп, — она приложила палец к моим губам. — Девять зеркал… девять свернувшихся миров. Девять погибших до-богов… До-боги не приносят себя в жертву! Они погибают… свёртывается их мир…

— Нет, — с тяжелым сердцем я признался в том, что провалы в Гинунгагап существовали всегда, и именно смерть может их закрыть. Она смотрела на меня, кусая губы, потом решительно тряхнула головой, продолжила, как ни в чём не бывало:

— Значит, это… эти жертвы создают зеркала и для лучшей сохранности размещают их в девяти разных мирах. И приставляют к ним магов-привратников, обязанных хранить тайну до самой своей смерти. А сейчас кто-то пытается подчинить себе Мировую Бездну. На стороне этого кого-то — маг, любитель гомункулусов, которому, видимо, принадлежит одно из зеркал — и он засёк тебя через него!

— Так. Значит, он может таким же образом увидеть и остальных привратников?.. Дай-ка твою карту.

Мы склонились над нарисованным от руки Иггдрасилем: в Мидгарде осталось только одно неразбитое зеркало — в веере Джинми. Мир Ёрс.

— Что будем делать, Дар? Сразу сунемся к нему?

— Это глупо. Сначала надо найти остальных привратников — в Асгарде и Нифльхельме, предупредить их и договориться о помощи, может быть… Лаэли, ты сможешь как-нибудь вспомнить структуру зеркала? И найти его — как-нибудь. Это невозможно?

— Разве магам знакомо это слово, Кенррет? — она вздёрнула к потолку носик, но потом понурилась. — На самом деле, мне нужно хотя бы приблизительное местоположение…

— Будет. Завтра. Ты согласна? Ночью.

— Под полными лунами…а-ах, Дарм`рисс, да вы романтик!

С этими словами девушка выскользнула из комнаты. Я повалился спиной на кровать, закинув руки за голову.

— Ты всё слышал?

— Да, — отозвался голос. В углу комнаты сгустилась колышущаяся человекоподобная туманная фигура.

— Так выполняй.

— Ты в этом уверен? — вкрадчиво произнёс голос.

Я быстренько прикинул по уравнению Одина и заорал, как сумасшедший:

— НЕТ!!! Отменяю приказ!

Ехидный смех.

— Забываешься, младший сын дома Кенррет…

— Меняю условия приказа, — я взял себя в руки. — К завтрашнему дню предоставь мне карты…ммм… нет. Да! Собери информацию за последние…500 лет существования названных миров — информацию о магах-отшельниках. Мне нужна и биография и местоположение. Это всё.

— Ты проиграешь мне, Архимаг… однажды — проиграешь…

ЛАЭЛИ

Ну почему так? Когда у тебя проблемы, никто этого не замечает, хоть застрелись берёзовым поленом, а когда ты старательно делаешь вид, что мир прекрасен и удивителен, то все становятся нечеловечески (о чём это я…) проницательными и так и липнут с вопросами.

Зармике подозрительно косилась на меня и чуть ли не принюхивалась, как заправская ищейка. Сессен же попросту, по-дружески, зажала в уголочке моё хрупкое человеческое тело, грозя преобразовать его в аморфное подобие водяного элементаля, и ласково спросила:

— Куда ты опять намылилась, висельница?

— На свидание, — брякнула я, и тут же пожалела. Глаза демонессы заискрились неподдельным любопытством.

— Не скажу! — быстро предупредила я её. — Это… это один из преподов.

— А уж не сам ли… Ким?

Я подавилась сумасшедшим смехом и таинственно опустила ресницы. Неужели Сессен мне поверит?

Ха-ха три раза. Но всё-таки так хорошо иметь друзей, которые прекрасно понимают, когда у тебя имеются свои секреты, и когда нужно оставить друга в покое.

Хм. Кажется, я слегка погорячилась.

Ровно в полночь мы с Кенрретом, изображая привидений, выплыли в общую Залу. Камин погашен, всё дружно посапывают в своих кроватях — или зубрят в библиотеке.

— Пойдём?

— Тсс! — неожиданно сообщник приложил длинный палец к губам. Глаза дроу, привыкшего к тьме, чуть светились двумя колючими алыми огоньками. Я поежилась, а потом прислушалась. Ничего. Конечно, куда уж моего слуху до острого эльфийского.