Дикарь - Долгий путь в Миртану

— Неужто мы и в самом деле такие тупые? — возмутился Рен столь нелестным сравнением.

— Нет, конечно. Это я слегка преувеличиваю. Так что, берёшь меня в бригаду?

— Конечно! А испытание?

— Ты его уже прошёл.

— Когда это?

— Не каждый решился бы попробовать моё зелье ныряльщика. Почерк, знаешь ли, у Кор Галома тот ещё был, а рецепт он, видно, второпях записывал. Да и я что-то подзабыть мог вполне, ведь с той поры больше года прошло…

- - — - - — - - — - - — -

ПРИМЕЧАНИЯ:

21) Данте Алигьери, "Божественная комедия", перевод М. Лозинского. Цитата слегка переделана, заменено лишь одно слово. Угадайте, какое:)

22) В нашем мире алхимики искали философский камень, он же порошок проекции, он же эликсир бессмертия и т. п., якобы обладавший сходными свойствами.

Когда Избранный очнулся, первым делом он подумал об однообразии. В который уж раз он вот так возвращался из небытия! В четвёртый? Или в десятый? Он уже и сам затруднялся ответить. Неужели и всю оставшуюся жизнь ему придётся провести в том же духе — попадая в дурацкие переделки и потом каждый раз возвращаясь с половины дороги к Обители Света?

Глаза понемногу начали различать окружающее. Пробившиеся в сознание зрительные образы отвлекли от бредовых размышлений, совершенно сейчас неуместных, и Победитель Драконов попытался понять, где он и что с ним. Кажется, он находился в лесу. Над головой негромко шептала листва, сквозь которую тускло просвечивало вечернее — или утреннее? — небо. Рядом кто-то завозился, и, с трудом повернув голову, Избранный заметил чей-то тёмный силуэт в паре шагов от себя.

— Ну что, живой? — спросил человек подозрительно знакомым голосом.

Избранный не ответил, все силы употребив на то, чтобы понять, где он слышал этот голос раньше.

— Язык что ли отнялся?

— Не знаю… — растерянно ответил Победитель Драконов, действительно ещё не понимавший, что у него отнялось, а что действует.

— Раз отвечаешь, значит язык шевелится, — усмехнулся в темноте человек.

Избранный наконец понял, кому принадлежит этот голос.

— Готард! Откуда ты здесь взялся?

От удивления он даже зашевелился и понял, что кроме языка у него работают ещё руки, ноги и шея. Да и спина, судя по всему, тоже. Работают, правда, с трудом.

— Он ещё спрашивает! — отозвался Готард. — А кто, скажи на милость, тебя всю ночь волок на себе через эти дебри? Может, король Коборн Первый?

— Какой ещё Коборн? Что ты несёшь? Толком объясни, в конце концов!

— Был, говорят, среди предков Робара такой король… Впрочем, тебя же не это интересует, верно? — хмыкнул нордмарец. — Ты что, вообще ничего не помнишь?

Этот вопрос Избранному уже неоднократно задавали прошлым летом, после того, как Ксардас извлёк его почти мёртвое тело из-под завалов Храма Спящего. Тогда он действительно многое забыл. А сейчас?

— Помню, как плыли на "Гарпии"… Увидели берег… Вино! Кантар что-то подмешал мне в вино! Убью гадину! — при этих словах Избранный хлопнул себя по левому бедру и с облегчением убедился, что Рассекающий Тьму на месте.

— Отлично! Память у тебя тоже в порядке, — одобрил Готард. — Убийство Кантара тебе, к сожалению, придётся отложить на некоторое время. Но ход событий ты восстановил верно. Так оно примерно и было. А потом ты упал за борт — самое разумное, что тебе оставалось, должен признать. Мне пришлось прыгнуть следом, чтобы ты не захлебнулся. На судне произошла какая-то свалка, и это дало мне время вытащить тебя на поверхность и отплыть подальше. Когда они начали стрелять, мы оказались уже достаточно далеко, да и темно было…

— Не понимаю, зачем тебе понадобилось меня спасать! — перебил нордмарца Избранный.

— Смелый ты парень. Уважаю таких. Да и Ларс с меня голову снимет, если с тобой что-то случится.

— Ларс? Но ведь ты же сбежал из гильдии!

— Точно. Сбежал. По приказу Ларса. Он мне велел пристроиться в команду к этим проходимцам и проследить за ними. Даже карту, которую воры стащили у одного из пиратов, отдал. Для правдоподобия и чтобы легче было доказать Кантару мою полезность. А когда Ларс узнал, что ты поедешь на их корыте, вызвал на встречу в таверне и пообещал из моей шкуры перчаток наделать, если я позволю тебе свернуть шею. Вот так-то.

— Хм… Что ж, извини. Я думал о тебе слишком плохо…

— Пустяки. Я же сам изо всех сил этого добивался. Ты как, в себя пришёл? Идти нужно, а у меня уже сил нет тебя тащить. В тебе ж пудов шесть костей и мышц, клянусь Инносом! А тут ещё зверьё всякое набрасывается. Хорошо, хоть броня твоя на гукоре осталась, а то бы я точно надорвался.

— Да, броню жалко… — немного невпопад ответил Избранный и сделал попытку подняться на ноги. Удалось это ему не сразу, однако он всё же справился. Правда, влажная, покрытая листьями, мхом и опавшими сучьями поверхность почвы так и норовила вырваться из-под ног.

— Пожалуй, дойдём потихоньку, — подвёл итог своих усилий Победитель Драконов. — Кстати, куда мы идём?

— К устью реки, где паладины основали крепость. Куда здесь ещё идти? Берег от нас слева, горы — справа. Доберёмся как-нибудь.

— Где тебя демоны носят? Капитан велел скорее заканчивать погрузку! — Такими словами приветствовал Генри запыхавшегося Рена, как только тот появился на пристани.

— Дракон всё не может вырваться из объятий своей смуглой красотки! — хохотнул Гаретт. Он стоял у сходней, держа в руках свиток пергамента, на котором был записан перечень грузов, предназначенных для очередного рейда к Южным островам.

— Что грузить-то? — слегка покраснев и сердито покосившись на Гаретта, спросил Рен.

— Как что?! — возмутился Генри. — Вот целая куча ящиков, и бочонки с водой не все ещё перенесли. А парни уже с ног сбились…

Морской Дракон не стал дальше слушать ворчание Генри. Он направился к куче груза, у которой возились несколько пиратов и, кивнув очень кстати появившемуся у причала Кушроку, принялся за работу. Орк понял его без слов, легко подхватил тяжёлый бочонок и потащил на "Снеппер". Пираты при виде этого зрелища одобрительно заворчали.

К сумеркам погрузка была закончена. Капитан в сопровождении Гаретта и Генри прогулялся в трюм, лично всё проверил и остался доволен. Оставив на судне усиленную вахту, остальным пиратам он приказал отдыхать, а с рассветом быть готовыми к выходу в море.

Вскоре уставшие ловцы удачи спали, расположившись в помещениях форта. Лишь двое часовых у входа и несколько вахтенных на борту вынуждены были бодрствовать. Однако усталость брала своё, под утро люди клевали носами, едва обращая внимание на происходившее вокруг.

А зря! Будь хоть кто-то из пиратов настороже, он смог бы заметить высокую гибкую фигуру, выскользнувшую из леса возле развалин пирамиды. Прячась в тени камней, брёвен, оставшихся на причале пустых ящиков, он, где ползком, а где стремительными перебежками, добрался до сходен и проник на палубу. Трое пиратов о чём-то лениво переговаривались, собравшись на носовой надстройке. Ещё один попросту спал, привалившись к мачте. А последний стоял спиной к незваному гостю и, облокотившись о борт, смотрел в сторону моря, на поверхности которого дрожали отблески лунных лучей, пробивавшихся сквозь скрывшие ночное светило облака.