Светлана Фирсова - Тито

Я считал, что здесь будет прекрасно, но я ошибся.

Все эти шесть лет я вспоминал родителей, их смерть и начинал злиться на их убийц, гуляющих, быть может, сейчас на свободе и на себя, за бессилие.

Я помню до сих пор, как боялся ложиться спать, чтобы не увидеть снова тот кошмар. Помню, как от усталости засыпал при работе, помню как просыпался от собственного крика, вызванного появлением кошмара и помню как меня пороли чемто острым за то, что я нарушал распорядок.

Те шесть лет прошли как в огромном ночном кошмаре. Однако когда я появился в этой школе, кошмары перестали мучить меня так часто. Всего раз в неделю, не каждый день…

Я познакомился с тобой и ты стал моим первым, лучшим другом, и кошмары почему-то перестали мучить меня и я так радовался этому! И вот сегодня опять ужасный кошмар, связанный с реальностью живыми путами, очень сильно связанный с нею заставил меня вспомнить о родителях с новой силой.

Я готов пожертвовать всем, что у меня есть сейчас, чтобы только увидеть их снова! Как мне их не хватает! Но я боюсь, что они меня не примут. Пойми, если бы я не струсил тогда, я бы предупредил всех и хоть кто-то сумел бы спастить. Но я испугался и погубил многих, в том числе и детство.

Тито замолчал, глядя вдаль, сквозь стены и любой, самый непроницательный человек смог бы понять о чём-сейчас думал Тито. Тито снова пережил то своё воспоминание и куда ярче, чем во всё предыдущие годы. Тито буквально видел, как они идут к нему — рука об руку и улыбаются ему. В смысле годы.

Тито очнулся и посмотрел на Ролевера. Тот сидел в очень странной позе: он обхватил голову руками, а сам стоял на коленях.

— Я так и знал, так и знал! Я не мог прочитать воспоминания твоего прошлого, и понял, что они слишком страшные. Когда читаешь мысли, они проглядывают перед мысленным взором обладателя. А я не могу заставлять невинного человека мучиться. По своему опыту пониманию самый большой кошмар. Моя жизнь — не сахар, но я умею смеятся, когда откусываю самый отравленный кусок. И смех убивает гниль.

Моя жизнь не заладилась с того момента, когда нужно было поступать в школу. Я хотел учиться в этой школе, но мои родители настаивали, чтобы моё обучение прошло в совсем молоденькой школе, которой едва исполнилось шесть лет. Моё отец — он очень влиятельный человек, то есть богатый. А значит предполагалось, что я буду учиться на "отлично" даже если ничего не буду знать. Я отказался. Мои отношения с отцом всегда были натянутыми и сейчас тонкие струны лопнули и отец заявил, что или я буду учиться в новой школе или — скатертью дорожка, иди на все четыре стороны. Я выбрал второе и с тринадцати лет началась моя жизнь скитальца. Благо, у меня над головой была крыша.

Часы сначала принимали меня так, будто я был дикарём. Потом они начали жаловаться на то, что я постоянно удираю из Школы и шляюсь где-то, не говоря им где. Учителя отмечали меня как свободномыслящего подростка и, всё же помня про моего отца, хотя он и отказался от меня официально, побаивались делать мне выговоры.

Я переходил уже на третий, предпоследний курс — мне уже исполнилось шестнадцать лет и последние свои каникулы я решил провести со своими друзьями в очень красивом королевстве — в Королевсте Молнии.

Ролевер махнул рукой в сторону шкафа и из него послушно выпорхнул мысльвить.

— Дальше можешь сам посмотреть на мои мысли, так ты быстрее поверишь в случившееся.

Утро было очень красивым: лазурь небесов была лишь слегка подёрнута тонкой рябью перьевых облаков сквозь которую пробивался желток солнца. Королевство Молнии было по истине великолепным. Ролевер стоял со своими друзьями на высокой башне, а под ними расстилалось королевство. Домики небольшие, одноэтажные, все разные, но чем-то похожие. Высокие крыши или красного или жёлтого солнечного цвета. Окошки круглые, чистенькие, прикрытые кружевными занавесками — кружева вообще были достопримечательностью этого места. Их плели мастерицы из тоненьких паутинок огонька и получалось так красиво, что дух захватывало. Крылечки небольшие, сами домики выкрашены в разные цвета. В каждом дворе было по маленькому садику, цветы которых благоухали и сливались в единый дивный аромат, который летал по городу и заставлял носы принюхиваться.

Ролевере увидел Замок Королевства Молнии — он возвышался над огромным озером, и его отражение слегка подрагивало, наверное, внизу дул лёгкий ветерок. Замок Королевства был огромным, но что-то в нём создавало ощущение лёгкости. То ли это белый цвет его, то ли пылающие языки молний на каждом шпиле золотого цвета. Причём молнии были настоящими — они сгустки энергии, которые подпитывали магию всех тех, кто был родом из Королевства. Разрушить замок значило бы отнять у жителей магию. Конечно же, возле замка был самый прекрасный сад в Королевстве. Ролевер внимательно придвинул увеличительную трубу к саду, но тот не подпустил его и молодой человек понял, что на Замке присутствуют определённые чары.

Домик, в котором поселились Ролевер и его друзья был небольшим, всего две комнаты. Но так как друзей было трое, то это было не страшно. Ролевер жил в комнате один, предоставив своим друзьям бесценное удовольствие всё время находится бок о бок рядом друг с дружкой.

Ролевер с друзьями спустились с огромной башни и побрели гулять по городу под весёлую болтовню. Много красивого проносилось мимо них: чудесные мосты из дерева, которые искусные мастера украсили резьбой, мосты из камня, в которых блестели самоцветы. Множество фонтанов — каждый бил маленькими молниями, которые распадались искрами. Обычно возле них было шумно — гром от ударов маленьких молний всё же был.

В центре города было красивее остального. Там была старинная часовня с живой огромной кукушкой внутри, большая арка по преданию тот, кто пройдёт под ней тысячу раз станет самым счастливым человеком, там был разбит парк, в котором невозможно было ссориться, в парке было множество красивых беседок, увитых белыми розами. В центре также располагался мраморный памятник Королю. Тот скончался в страшных муках всего несколько лет назад.

Ролевер внимательно вглядывался в лицо Королю. Он слышал о нём много хорошего и столько же плохого, но был уверен, что второе всего лишь ложь. Лицо Короля было мягким, увидеть это начинающему Величайшему магу не помешал даже камень. Скульптор, изваявший памятник, наверное, долго работал над глазами. Но выполнил он их безукоризненно. Чистый взгляд в окружении множества маленьких-маленьких морщинок. Глаза улыбались, а улыбка была спокойно и величественной — такой, какой и подобает улыбаться Королю.

Друзья гуляли весь день и завалились в дом совсем измученные и вымотанные. Они наспех перекусили и завалились спать.